Встречающих у космопорта собралось немного. Лора с опасливой настороженностью искоса наблюдала за компанией намазанных девиц и за двумя немолодыми женщинами. Чувствуя себя неуютно, она, пожалуй присоединилась бы к женщинам, но они, судя по манерам и одежде, были горожанками, а Лора недолюбливала горожан, так же, как горожане недолюбливали «деревню».

Один за другим четыре космокатера приземлились на гладкую поверхность посадочного поля, и, когда сел последний, брюхо первого распахнулось, выпуская отпускников. Каждая машина вмещала ровно пятьдесят пассажиров: космопехи, техники, космолётчики. Единственное, что Лора знала твёрдо, так это то, что брат её будет одет в синий комбинезон. Космопехи по традиции носили пёстрые зелёные комбинезоны, а космолётчики щеголяли в комбинезонах серебристого цвета, украшенных цветными полосами. Во всех этих полосах наверно тоже был какой-то смысл, но Лариса его не знала.

Растягивающаяся в цепочку толпа текла мимо неё. Уже подхвачены и унесены размалёванные девицы, а одна из женщин повисла на шее парня в серебристом комбинезоне. Космопех, проходивший мимо, вдруг, словно что-то вспомнив, вернулся:

— Привет, крошка, ты случайно не меня ждёшь?

— Нет.

— А почему не меня?

— Слиняй.

Но парень не «слинял». Более того, рядом с ним остановился второй:

— Фреляйн, вас обижает этот грубиян?

Полицейский, до того демонстрировавший невозмутимость, ожил, сделал несколько шагов, взял под козырёк: «Есть проблемы?». «Я жду брата, герр полицейский» — Лора протянула ему телеграмму. Тот пробежал глазами текст, подчёркнуто почтительно вернул ей листок, столь же почтительно и вместе с тем внушительно сказал парням: «Фреляйн ждёт брата» — опять взял под козырёк и вернулся на прежнее место. Космопехи переглянулись. Конечно, девочка была красива, но перспектива попасть из-за неё под арест на всё время действия увольнительной, парней не прельщала. И тут Лариса увидела Виктора. В синем комбинезоне, как все техники, он шёл не спеша, и внимательно оглядывался по сторонам.

— Вик!

Реагируя на оклик, юноша увидел сестру, но узнал её не сразу, и только подойдя почти вплотную поверил увиденному:

— Лора?!

— Вик!

Крашенные волосы, сухое лицо с резко обозначившимися чертами. За один год его сестра повзрослела больше, чем за все предыдущие три с половиной года разлуки. И всё-таки это была она, Лора, его сестра, его самый верный, самый преданный почитатель среди детворы. Оценив обстановку, Виктор прижал девушку к себе и одновременно одарил космопехов недобрым, почти угрожающим взглядом. Очевидно, и на корабле признанный ребятнёй вожак сумел заработать достаточно высокий авторитет, оставшись прежним, непобедимым Виком — Молнией. Не потому ли космопехи сочли за лучшее исчезнуть?

Убедившись, что его сестре никто больше не угрожает, Виктор повёл девушку из космопорта. Сегодня вечером им принадлежал весь город. Все рестораны, кафе и кабачки, все аттракционы луна-парка, все кинозалы, всё, что мог предложить своим жителям и гостям городок на переферийной планете. И только когда темнота задёрнула свой занавес, когда вспыхнули витрины и вывески, а Лора почувствовала, что её ступни горят от усталости, Виктор сказал со вздохом: «Ладно, сестрёнка, уже поздно. Мне утром надо быть на корабле. Тебя ждёт работа. Я провожу тебя».

Кроме брата, Лору провожали двое его друзей: Франц и Кию. Франц всю дорогу втолковывал Ларисе, какой классный парень её брат: «… его все зовут Вик — Молния, потому, что он быстр, как молния! Да! Как молния! А вообще Вик — наш парень! И ещё он герой. Недавно во время аварии он влез чуть не в самый реактор. Сам влез, а всех выгнал. Всем — опасно, а ему — ничего. Его все уважают. Даже космопехи. Попробуй, не уважь, если он бьёт как молния. Глазом моргнуть не успеешь, а уже на полу….» — Франц говорил и говорил, а Кию вежливо улыбался. Вик успел шепнуть Лоре, что Кию — отличный парень. Он хороший человек, а в электронике — немногим ниже Господа Бога. И Франц тоже хороший человек. Никогда не подведёт в работе. И ещё он умеет шутить. А в тесной, железной коробке это не мелочь…

Расстались они у дверей общежития. У парней, конечно же, на оставшуюся часть ночи был свой план. Лора, опустив голову, брела по коридору, автоматически приветствуя знакомых девчонок. Больше всего её тяготило то, что из-за друзей Вика, она ничего не смогла рассказать брату. Брат всё понял бы, может быть дал бы совет или выругал бы как следует, но в любом случае ноша разделённая надвое — пол ноши. Лора положила руку на ручку душевой кабины. Нет! Надо найти, надо догнать Вика. Друзьям она скажет, что у неё к брату очень личный разговор, рассказ не займёт много времени. Отдёрнув руку, словно пластик обжёг ей ладонь, девушка развернулась и побежала к выходу. На улице она, не раздумывая, бросилась по той дороге, по которой они пришли, но, пробежав квартал, остановилась и прислушалась. Никого и ничего не слышно. Ночная улица была тиха и пустынна. Может быть, Вик с друзьями пошёл по другой, более короткой, но менее удобной дороге? Пробежав мимо двух домов, девушка свернула в проход между ними. Узкие щели проходов между домами, большие квадраты внутренних дворов — настоящий лабиринт, для тех, кто видит это впервые и торная дорога, для всякого, кто хоть самую малость знаком с закономерностями их расположения.

Через парк — дворик Лора добежала до следующего прохода между домами, выскочила на узкую пешеходную улочку — аллею. Город представлял собой квадраты домов — кварталов, разделённых мёртвыми ущельями больших улиц. Внутри квадраты пенились зеленью листвы. Под ногами стелилась подстриженная жёсткая трава, по которой можно ходить и бегать без опасения вытоптать её. По газону островками разбросаны высокие и низкие кусты, обрызганные цветочной пеной или убранные бусами и брошами из ягод и мелких плодиков, и надо всей этой мелкой зеленью поднимаются мощные деревья с узловатыми, толстыми ветвями.

Над улочкой — аллеей деревья плотно сомкнули кроны, закрыв даже звёздное небо над ними. Фонари уже были погашены, и девушку вёл лишь инстинкт, позволявший определять направление по шороху под ногами. Но Вика не было и здесь. Вдосталь наметавшись по зелёному лабиринту, Лариса остановилась и закричала, вложив в крик всю мольбу и отчаяние, на какие только была способна: «Ви-и-ик!!!».