Я вцепился в волосы Пайпер, притягивая ее ближе.

Это блаженство... Но мне было больно. Наш поцелуй превращался во что-то другое. Что-то очень похожее на прощание.

Никто из нас не хотел останавливаться, но мы остановились.

Мы стояли, соприкасаясь лбами, смотря и дыша друг на друга. Мы оба все понимали. Мы оба страдали.

Что мы больше не «мы».

— Я хочу... — она остановилась из-за тихого рыдания.

— Что ты хочешь, Пайпер? Просто скажи мне, и я это сделаю. Что угодно, — сказал я с отчаянием.

— Хотела бы я, чтобы все было по-другому.

— Почему? Скажи мне, почему. — Я отстранился, слегка приподнял подбородок Пайпер, но она избегала моего взгляда. — Посмотри на меня. Скажи мне, почему. Скажи мне, что изменилось. Позволь мне это исправить.

Выражение ее лица было грустным, но уверенным.

— Некоторые вещи... их нельзя исправить. Либо они созданы друг для друга, либо нет. Мы с тобой не созданы. Ни тогда, ни сейчас. — Она выскользнула из моих рук, проведя кончиками пальцем по моей груди. — Прости меня.

Звук шлепанцев Пайпер отзывался эхом в тихом воздухе, когда она уходила от меня. Она открыла дверь и вошла внутрь.

Я стоял тихо и неподвижно.

Меня уничтожили.

Я не знаю, как долго я там торчал, но когда посмотрел вниз, я заметил, что мои руки были сжаты в кулаки. Обе руки. В кулаки. Правый такой же крепкий, как и левый.

Я ждал ощущения счастья или облегчения.

Но ничего не происходило.

Я взглянул на закрытую дверь Пайпер, желая пойти к ней. Показать ей.

Вместо этого засунул ладонь в карман, бросил пару таблеток в рот и направился к машине.

Пайпер

Таблоиды ошибались насчет Верити Мур. Она не была ходячей катастрофой.

Она настоящей трудягой.

Я встречала много восходящих звездочек, но у Верити были большие амбиции,и она очень старалась. Было легко понять, почему Тревис взялся за нее.

В последнее время мы были практически неразлучны. И я совсем не возражала против этого. Работа удерживала меня вдали от Лэндона.

Хотя последняя наша встреча проигрывалась в моем сознании снова и снова, раздирая сердце и душу. Мой восторг, когда я заметила его на парковке, и моя боль, когда надежды утонули в реальности. Наш поцелуй, сладкий и разрушительный. Наше прощание. Закрытая дверь...

Я хотела пойти к Лэндону и всё ему рассказать, чтобы он решил сам, хочет ли быть частью моей жизни. Нашей жизни. Но воспоминания о детстве мешали мне поддаться порыву. Лэндон не хотел ребенка, а я не собиралась никого заставлять. Никто не должен взрослеть, чувствуя себя обузой.

Спасибо Господу, что послал мне Верити Мур. Она занимала все мое время. Тревис требовал кардинальную смену имиджа. Пропала милая веселая диснеевская принцесса. Девочка, которая слишком старалась показать миру, что она выросла. Единственное, что осталось, — это ярко-красные волосы Верити. Ее фишка.

До сегодняшнего дня она была мечтой для работы. После тесного сотрудничества с прессой и общения только с самыми добросовестными знаменитостями на дневных благотворительных мероприятиях ее имя постепенно перестало ассоциироваться с безвкусицей.

Однако сегодня все было по-другому. С утра-пораньше Верити стала вести себя как дитя. Она морщилась, стоя с огурцом в руке, который ей только что вручил режиссёр.

Тот по-быстрому свалил из комнаты, но успел злобно на меня взглянуть, как бы намекая: «Исправь это».

Дверь закрылась, я вырвала огурец из руки Верити, прежде чем она успела бы швырнуть его в дверь.

— Я не буду этого делать, — заявила она. — Черта с два!

Этот ролик был идеей Тревиса, и если Верити устроит скандал или покинет съемочную площадку, всем не поздоровится. И больше всего — мне. Хоть я и была официально пиарщиком, но, по сути, являлась куратором Верити. В будущем я бы могла заключать сделки и подписывать контракты со знаменитостями, но для начала мне нужно было показать класс с клиентом, которого мне поручили.

Тревис не упоминал при мне о Лэндоне, но я была уверена, что ему известно о наших не совсем профессиональных отношениях. Так что абсолютно точно мне нужна была победа с Верити, чтобы у меня появилась надежда на повышение до того, как я возьму отпуск по беременности и родам.

— Понимаю, что это немного неловко... — начала я своим лучшим успокаивающим тоном.

Вот только на Верити это не подействовало.

— Неловко натыкаться на бывшего в магазине с тампонами в руках. — Она схватила коробку презервативов со стола и потрясла ею передо мной. — Надевать презерватив на огурец — это не неловко. Это просто смешно!

Мои губы дёрнулись, и мне пришлось закусить щеку, чтобы не рассмеяться. С ней было трудно не согласиться. Ролик, к которому привлекли еще несколько знаменитостей, был сфокусирован на пропаганду безопасного секса у подростков.. Рекламу предполагалось транслировать во время трейлеров фильмов, по телевизору и на уроках здоровья. К сожалению, Верити досталась демонстрация правильного способа надевания презерватива.

Презервативы были последним, о чем я думала в эти дни. Я до сих пор никому, кроме Адама и Делэни, не рассказала о беременности. Вот только обнаружив утром, что не могу залезть в свою любимую юбку-карандаш, поняла, что скоро все изменится.

Мне нужно было отвлечься от возмущенного выражения лица Верити, чтобы не захихикать. Я взглянула на сценарий на коленях.

— Давай пока прочитаем, что надо делать.

— Я уже прочитала. В общем, я должна надеть презерватив наизнанку, а потом объяснить, почему нельзя просто перевернуть его.

— Серьёзно? — Смутное чувство тревоги закрутилось внизу живота. — Почему нет?

Я стала лихорадочно листать страницы в поисках объяснений.

Верити вырвала у меня бумаги.

— Ты ведь шутишь, правда?

Мне было чертовски тяжело не попытаться схватить сценарий обратно.

— Уроки полового воспитания были давным-давно. Освежи мою память.

Она вздохнула и вытянула свободную руку.

— Дай огурец.

Как только я дала его ей, она зажала его между коленями, а затем схватила бутылку увлажняющего крема. Верити выдавила маленькую капельку на кончик огурца, затем вытащила презерватив из коробки и разорвала обертку.

— Потому что, если просто перевернуть его... — Она на секунду прижала резинку к овощу и продемонстрировала, что сделала это неправильно, пытаясь скатить его вниз. Потом подняла его, и капля белого крема прилипла к презервативу.

— Ну, как видишь, если там кое-что было... — Верити замолчала, пока я наблюдала, как крем стекает с уже правильно надетого презерватива. — То это уже не защищенный секс.

Я в ужасе уставилась на завернутый в резину овощ. Святые угодники.

— Эй, Пайпер, ты в порядке?

Я посмотрела в ясные глаза Верити и попыталась взять себя в руки.

— Да, со мной все в порядке. — Мне удалось натянуть улыбку. — Учусь чему-то новому каждый день.

Задумавшись, Верити сверкнула своей идеальной улыбкой.

— Возможно, это не такая ужасная идея.

* * *

Видимо, мое очевидное невежество в вопросе безопасного секса стало мотивацией Верити разгуливать по площадке с пачкой презервативов.

Я следовала за ней, держась в стороне, но в поле зрения, чтобы, если что-то пошло не так или я понадобилась бы Верити, я была рядом. Пожалуйста, пусть все пройдет без сучка и задоринки. Я едва могла говорить, не то что задабривать привередливую знаменитость.

Возможно ли, что ребенок внутри меня, мой Светлячок, был не Адама? Могу я вынашивать ребенка от Лэндона?

Пока Верити снималась, я попыталась представить Лэндона в роли отца. Это казалось безумием, но я видела эту картину очень четко. Потому что под всей чванливостью и блеском рок-звезды скрывался добрый, бескорыстный человек. Он редко кому показывался. Вот только он открыто признавал, что отцовство — не для него.

Могу я повесить на Лэндона нежеланного ребенка?

Как бы он отреагировал, если бы я пришла к нему домой и объявила, что беременна от него? Он, вероятно, захлопнул бы дверь перед моим носом, а через считанные секунды я бы уже общалась с Тревисом по телефону. Я стала бы проблемой, которую нужно уладить. Еще одной интриганкой.

Мне пришлось бы попрощаться со своей деловой репутацией. Я бы больше никогда не смогла найти работу в этом городе. Куда бы меня это привело? Я бы стала беременной безработной, вот куда.

Мне пришлось бы вернуться в Бронксвилл и снова жить с родителями. А что потом? Мама помогала бы мне растить ребенка. Папа заставил бы его чувствовать себя ненужным и никчемным, как поступил со мной.

Да я скорее отдам ребенка на усыновление!

Нет, я никому не отдам моего маленького Светлячка! Никогда!

Я погладила свой слегка округлившийся живот. Я скачала приложение на телефон, поэтому теперь каждую неделю мне приходили оповещения, где говорилось, что именно происходило внутри меня. Сейчас Светлячок размером с персик и начал учиться двигать своими крошечными пальчиками.

Я уже была матерью.

Но кто же был отцом?

И как, черт возьми, моя жизнь превратилась в такой хаос?

Несколько месяцев назад я считала, что все под контролем. У меня была любимая работа и постоянный парень. Была доска с жизненными замыслами, цветной календарь и пятилетний план. Я знала, куда направлялась и как туда попасть.

А теперь меня окружали вопросы и неопределенность.

Как попросить Адама пройти тест на отцовство?

Как вообще признаться кому-то, что я не знаю, кто был отцом моего ребенка?

Все похоже на какое-то... шоу по телевизору!

Конечно, был один вариант, который я еще не рассматривала.

Что, если вообще ничего не делать?

Никакого теста на отцовство.

Просто забыть о том, что я узнала. Притвориться, что я не помню свою оплошность с презервативом.

Адам станет отцом.

Никто не узнает.

Кроме меня.

— Снято, — огласил режиссер.

Я выдавила улыбку, когда зашла за Верити в гримерную.

— Ты отлично справилась, — сказала я.