Эпилог

Мстислава рисовала какой-то узор пальчиком мне на груди. Я лежал на спине прикрыв глаза. Прошло уже больше месяца, как мы вернулись домой. Был уже ноябрь. Лили холодные дожди. Иногда пробрасывал мокрый снег.

— Ладо мой, — проговорила она, — что делать будем с ободритами и вендами?

— Вендами?

— Ты зовешь их лютичами. Всё верно, — Мстиша поцеловала мне грудь, — франки называют их тоже лютичами, то есть лютые, злые, жестокие.

— А что с ними делать?

— Они попросили помощи против Восточно-Франкского короля. Предлагают вместе ударить по нему.

— Правда?

— Ярослав, ну сколько уже говорено?

— Нам с печенегами разобраться нужно. — Почувствовал как Мстислава напряглась, её глаза сверкнули злостью.

— С этими псами погаными обязательно. Пусть лучше у меня степь безлюдной станет, чем я успокоюсь и спущу это. Харавои знают об этом и уже отбежали на юго-восток. Я послала с двумя взятыми в полон пацинаками хану фемы Харавойи голову его сына и племянников. Тех, кому не повезло на Днепровском пороге. Думаю хан Госта очень обрадуется этому подарку. Пёс шелудивый. Вот что ему не сиделось в своей степи? Пас бы своих баранов и жрал кумыс бы себе спокойно.

— Да, странно повёл себя Госта и огузы тоже странно повели. Хотя, если так разобраться, что, помимо хорошего куша, который они могли взять в виде золота, серебра и прочих богатств, они рассчитывали захватить и меня с сыном. А вот тогда бы был бы торг с тобой. Вопрос только в том, что бы они потребовали бы с тебя Мстиша?!

— Секрет изготовления пушек, пороха, зеркал и много чего.

— Порох уже изобретён, причём давно. — Мстислава удивлённо на меня посмотрела. — Да, дорогая, порох уже знают. Только пока ещё не понимают как его можно более эффективнее применять, но всё равно догадаются. Порох знают китайцы… их ханьцами зовут. Они его используют для баловства, разные огненные шутихи делают. Но видишь ли порох пороху рознь. У нас кроме пороха уже бризантная взрывчатка есть, а это лучше чем порох. Плюс сам порох, его качество зависит от состава, сколько и чего в него входит. Наш порох по качеству лучше китайского. А ведь у печенегов с огузами чуть не получилось.

— Чуть не считается, ладо мой. Теперь мой ход. И пусть лучше бегут как можно дальше и как можно быстрее.

— Мда. Теперь печенеги из остальных фем и родов кинулись на освободившиеся земли фемы Харавойи, да ещё Госту щиплют по чёрному.

— Я знаю. Я назначила за Госту награду, очень большую, ты знаешь. Золото по его весу в полном доспехе, плюс десяток прекрасных коней и дюжину великолепных доспехов.

— Не слишком круто?

— В самый раз. Я не мелкую дичь ловлю, а крупного зверя. Зато теперь каждый будет знать, что я всё равно достану того, кто причинил мне зло. Думаю Госту мне притащат. Причём как бы и не сами его пацинаки. Жить то всем хочется, да ещё и серебром да златом бренчать. Гнилые людишки.

— Не все пацинаки гнилые. Тот же Госта хорошо удар держит.

— Мне наплевать как и что он держит. — Мстислава уселась на пятую точку. — Но я хочу видеть его здесь, на коленях у своих ног. С этими псами только так и нужно разговаривать.

— Там не только пацинаки были. Огузы тоже отметились.

— Знаю муж мой. Афшары, одно из двадцати четырёх основных племён огузов. Бузуки то есть Серые Стрелы, потомки Йилдыз-хана. Эти тоже бежали, как бы не быстрее пацинаков. Сейчас уже в районе Персии.

— Не догоним.

— Ну и что. Их хана мне всё равно привезут или целого или голову. Но за голову я заплачу не так много, тоже ведь по весу.

— Да там всё огузы, из остальных племён начинают откочёвывать на юг в Сирию, Персию и дальше. Даже те, кто и так двигался изначально на юг, они только ускорились. Никто не хочет повторить судьбу хузар. Злая ты Мстиша, боятся тебя. Знаешь как тебя в степи называют?

— Знаю. — Супруга усмехнулась. — Гульябани, злая ханум оборачивающаяся в волчицу. А то что боятся, это хорошо! Боятся, значит уважают.

— Точно. — Я засмеялся. — Я сплю с оборотнем?

Мстислава встала на четвереньки и стала медленно ко мне приближаться оскалившись. Клацнула зубами: — Сейчас укушу!

— Всё, я уже испугался и убегаю. Меня уже здесь нет.

Но она всё равно прыгнула на меня. Вцепилась. Успел схватить её за бока и удерживать на расстоянии. Но это ей не помешало устроится на мне. Поелозила бедрами.

— Ладо мой, чего ты меня так удерживаешь? Ты меня не за бока держи, за грудь лучше. Или она тебе уже не нравится?

— Очень нравится. Мстиша, ты чего опять возбудилась?

— Потому, что я гульябани. Ну Ярослав! — Она ещё поелозила, наконец ощутила в себе моё естество. Прижалась ко мне лоном и сидела так некоторое время закрыв глаза.

— Так, не понял? Ты что замерла? Начинай двигаться, раз уселась! Давай матушка царица, поработай своим роскошным станком.

Мстислава открыла глаза, недовольно посмотрела на меня, типа я мешаю ей наслаждаться. Потом наклонилась и сказав: «Помолчи» — впилась в мои губы своими, начала движение…

… - Ваше царское величество довольна?

— Довольна, ладо мой. — Мстислава блаженно вытянулась рядом со мной. Полежав немного, опять завела разговор про ободритов и вильцев-лютичей.

— Так Мстиша, у ободритов уже есть общеплеменной князь, я правильно понимаю?

— Правильно ладо мой. — Мстислава погладила меня по животу, перейдя на грудь. — Гостомысл.

Файл памяти щелкнул выдавая информацию. «Гостомысл — общеплеменной князь ободритского союза, основная деятельность его связана с противостоянием восточно-франкскому королю Людовику II Немецкому. Согласно «Фульдских анналов» Гостомысл погиб в 844 году при отражении карательного похода Людовика против ободритов. После его гибели ободритский союз распался. Имел двух сыновей — Иоанн Чешский и Табемысл. После смерти отца Табемысл возглавил сопротивление франкам. А Иоанн ушёл в Чехию, где стал первым чешским пустынником, отшельником. В последствии причислен к лику святых». Но здесь Гостомысл не погиб. И союз существует. Правда натиск со стороны франков только усиливается.

— У Гостомысла дети есть?

— Были.

— Что значит были?

— Ладо мой тебе же доклад клали на стол.

— Извини не увидел. Не прочитал. И так, что с детьми?

— Два сына погибли. Дочь с зятем захвачены были франками, совсем недавно.

— Живы?

— Живы. Тем более дочь была беременной. Молва идёт сын родился. Они хороший козырь против Гостомысла получили. Но Гостомысл уже дочь с зятем похоронил. Главное, что внучка у него осталась.

— Сколько внучке?

— Три годика.

— А там внук? Интересный расклад. — Мда. Расклад на самом деле интересный. Гостомысл не погиб, а погибли два его сына. Всё наоборот. А вот о дочери его вообще у нас ничего не известно.

— А когда погибли его сыновья?

— Лет двадцать назад. Я тогда уронила свою первую кровь.

— А дочь когда родилась?

— Года через два после гибели её старших братьев.

Я задумался. Всё верно. В нашей реальности княжна не родилась потому, что её отца уже не было к этому времени в живых.

— Если и правда родился княжич, то у франков будет мощный козырь. Они его вырастят послушным себе. И он по праву рождения станет князем всех ободритов и отдаст их под власть франкской короны.

— Ладо мой. Не надо верить всему тому, что говорят франки. Никто достоверно не знает кто родился, внук или внучка. И вообще родила ли она? Или дите умерло при родах или после родов. Такое часто случается. Даже не известно достоверно жива ли она сама. Поэтому могут подсунуть любого и назвать его внуком Гостомысла. А здесь внучка, настоящая, вот она. Понимаешь?

— Понимаю, душа моя. Но надо узнать точно родила ли княжна или нет и если родила, то кого и жив ли младенец. А с внучкой… У нас есть жених. Наш средний сын. Гостомыслу предложить отправить к нам девочку. Здесь она будет в большей безопасности. А по достижению возраста мы их поженим. И у нас будет законное основание вмешаться в дрязги на Западе. Типа оказываем помощь родичу, ничего личного.

Мстислава засмеялась:

— Ничего личного, ага, помощь родичу, это не личное?

— А это пусть они там у себя гоняют мысли пытаясь найти смысл. Главное ляпнуть что-нибудь, что бы отвлечь. Это называется дипломатия дорогая.

— Поняла. С княжной уже выясняют, люди отправлены. А что с вильцами-лютичами?

— С этими сложнее. Насколько я знаю, у них нет общеплеменного князя как у ободритов. Кстати ободриты часто воюют с лютичами.

— У них тотемный зверь волк!

— Правда? — Мстиша кивнула. — Уж не из-за этого ли они к тебе зачастили Волчица?

Царица усмехнулась.

— Может быть!

Лютичи, ярые воины. Это хорошо. Мне такие нужны. Вопрос как их приручить, этих волков? Готовы ли они будут приклонить голову перед Вятской Волчицей?

— Мстиша, кто у лютичей самый крутой? — Мстислава удивлённо на меня посмотрела. — Ну я имею ввиду какое племя у них самое авторитетное и сильное?

— А это? Это ратари, ещё их называют редарии или ретряне. У них град главный называется Ретра. Там находится святилище Радогост. Почитают Сварожича.

— Но племенные князья у них есть? — Мстислава опять кивнула. — Кто князь у этих редариев?

— Болеслав.

— Так, дети у Болеслава?

— Три сына, старший как наш Володимер. Младшему едва исполнилось три года. Его жена опять на сносях.

— Дочерей нет?

— Пока нет. Посмотрим кто родится. Что ты задумал?

— Всё зависит от того, кто родится. Если родится девочка можно начать многоходовку.

Мстислава вопросительно изогнула правую бровь. Я усмехнулся. Мне всегда нравилась как она так без слов задавала вопрос.

— Рождается княжна, мы объявляем помолвку с нашим самым младшим. Когда ей исполнится два года, забираем её сюда. Начинаем растить из неё великую княгиню, полностью нам лояльную. В это же время начнём двигать вперёд Болеслава, то есть усиливать его. Учитывая, что редарии и так самое могущественное племя из числа вильцев-лютичей, то когда за его спиной встанет Русь, её флот, который мы создадим на Балтике, её боевые дружины, то он поднимется очень быстро и подомнёт под себя всех остальных, уже без проблем. Общеплеменной сход оставим, но урежем ему прав. Сделаем его чисто декоративным.