— Вы потребовали присутствия определённого Игротехника, — возмутился он.
— Да. Надо срочно поговорить про Жнеца.
— Игрок Ястреб присоединится?
— Нет, — мрачно сказала я. — Ястребу этого знать не нужно. Пожалуйста, выслушайте мои рассуждения и скажите, права я или нет. Жнец использовал особый автоматический процесс для превращения из Игротехника в игрока с новым идентификационным номером.
— Верно, — ответил Кваме.
Натан обеспокоенно молчал, а я продолжила.
— Мы думаем, что Жнец завидовал Игрокам-основателям, потому что они получили общественное признание, в чём ему было отказано.
— Верно, — ответил Кваме.
— Следовательно, когда Жнец дал себе новую игровую личность, в идеале это должна была быть личность Игрока-основателя.
Кваме поколебался, собираясь что-то сказать, но ограничился стандартным ответом.
— Верно.
— В списке Игроков-основателей нет новых имён, и автоматический процесс, который использовал Жнец, не мог удалить или заменить существующего Игрока-основателя.
На этот раз я не дала Кваме возможности что-то сказать, а просто продолжила:
— А как насчёт основателя, которого в тот момент не было в Игре?
Кваме какое-то мгновение молча смотрел на меня, а затем воскликнул:
— Минутку!
Натан вздрогнул.
— Жнец превратился в игрока сразу после взрыва бомб. Ястреба тогда не было в Игре. Ты думаешь, что Жнец заменил Ястреба?
— Не хочу оказаться правой, — ответила я.
Мы выдержали как минимум две мучительные минуты, прежде чем Кваме снова заговорил.
— К сожалению, Жнец мог занять место Ястреба в Игре во время его отсутствия.
— Если бы Жнец занял его место, — напряжённо спросил я, — что случилось бы с настоящим Ястребом, когда он попытался бы вернуться в Игру?
— Поток его сознания не смог бы войти в обозначенную позицию в игровой системе, — сказал Кваме. — Его разум не выжил бы.
Повисла долгая тишина.
— Могло ли это вправду произойти? — спросил Натан. — У нас в Игре настоящий Ястреб, или это Жнец, притворяющийся Ястребом? Жнец следил за Игроками-основателями на протяжении веков, поэтому знает, как играть роль Ястреба.
— За последнее время мне несколько раз казалось, что Ястреб ведёт себя странно, — жалобно сказала я. — Он так нелепо запаниковал из-за моего визита к Мерлину, а ведь должен был точно знать, что Мерлина интересует только Стелла.
— Игрок Джекс, ты должна знать, что игрок Ястреб глубоко привязан к тебе, — сказал Кваме b0b102. — Постоянное напряжение ситуации со Жнецом объясняет его чрезмерную реакцию на предполагаемую угрозу вашим отношениям.
При других обстоятельствах я, возможно, покраснела бы, но сейчас слишком переживала, чтобы смущаться.
— Да, но это Ястреб чрезмерно среагировал из-за стресса, или Жнец неправильно сыграл роль? Есть ли способ проверить поток сознания Ястреба, чтобы увидеть, кто он? Ты видишь, что он думает?
— Нет, — ответил Кваме. — Потоки сознания не имеют строгого формата, постоянно меняют структуру, поэтому вычленить и проинтерпретировать определённый участок данных невозможно.
Я поняла только слово “нет”. Этого было достаточно.
— Ястреб сказал мне, что основы личности в Игре не меняются. Объяснил, мол, это из-за того, что в Игре сохраняются базовые параметры личности.
— Это чрезмерно простое описание сложного процесса, — ответил Кваме.
— Но происходит что-то подобное, — настаивала я. — Ты можешь сравнить параметры личности Ястреба до выхода из Игры с теперешними? Совпадают ли числа?
— Описание личностных характеристик как цифр или параметров в корне неверно, — сказал Кваме, — но мы можем попытаться сравнить. Это займёт некоторое время.
Кваме исчез. Я стояла, сверля глазами место, где он только что был.
— У меня создалось впечатление, что параметры личности — это некое пересечение многомерного пространства и набора уравнений, — подал голос Натан.
Он был всего лишь образом в зеркале, поэтому придушить его не получалось. Оставалось лишь грозно зыркнуть.
— Заткнись, Натан!
— Я тоже переживаю за Ястреба, — сказал он. — Просто думал, будет полезно объяснить, что пытается сравнить Кваме.
— Не полезно.
В тишине мы дождались возвращения Кваме.
— Между двумя наборами личностных характеристик обнаружены значительные расхождения.
Мои руки сжались в кулаки.
— То есть Жнец занял место Ястреба?
— Не обязательно, — ответил Кваме. — Личность Ястреба могла измениться за время пребывания вне Игры. Обычно за несколько дней ничего значительного не происходит, но Ястреб прошёл через ряд драматических и глубоко эмоциональных событий.
Я попыталась разжать кулаки, но пальцы не двигались.
Натан застонал.
— И как же мы поймём причину странных поступков Ястреба? Он боится потерять Джекс или на самом деле это Жнец?
— Попрошу его вызвать кого-то на бой, — предложила я. — Так мы сразу поймём, настоящий он Ястреб или нет.
— Жнец принимал участие в тестовых боях с большинством стандартных созданий Игры, — возразил Кваме. — В сражении он будет выглядеть убедительно.
— Понятно, что Жнец сможет победить почти всех стандартных созданий Игры, но только Ястреб смог справиться с Кракеном в одиночку.
— Ты собираешься попросить Ястреба подраться с Кракеном? — Кваме задумался. — Если Жнец притворяется Ястребом, то сможет защититься с помощью стирающего оружия.
— Я дюжину раз смотрела записи битвы Ястреба с Кракеном. Ему потребовалось двадцать минут боя, чтобы измотать существо и нанести смертельный удар. Что произойдёт, если Жнец использует своё стирающее оружие? Кракен упадет замертво при первой же царапине?
— Верно, — подтвердил Кваме.
— Тогда бой не будет убедительным. Жнец или найдёт предлог уклониться от боя, или немного подерётся обычным оружием, пока не использует стирающее. Сколько он продержится против Кракена в одиночку? Две минуты, три, пять, но не двадцать.
Кваме кивнул.
— Команда наблюдающих Игротехников сможет определить, легитимна ли победа над Кракеном и использовалось ли стирающее оружие.
— Тогда я звоню Ястребу прямо сейчас.
Я отчаянно хотела покончить с этим побыстрее, узнать, жив Ястреб или нет.
— Игрок Джекс, — сказал Кваме, — ты должна быть очень осторожна. Если Жнец подменил Ястреба, то может использовать стирающее оружие, чтобы удалить твой разум из Игры.
— Если Жнец подменил Ястреба, у него есть шанс провести вечность в роли обожаемого Игрока-основателя. Он не захочет выдать себя убийством.
— Верно, — подтвердил Кваме. — Однако, если Жнец поймёт, что ты его подозреваешь, то может решить, мол, ему нечего терять, и убьёт тебя.
Натан нахмурился.
— В твоём плане есть одна дыра. Ястреб может быть собой, но всё равно отказаться драться с Кракеном. Если бы моя девушка внезапно позвонила мне и потребовала выходить на бой с гигантским монстром Игры, я бы точно отказался.
Я обдумала его слова.
— Ты прав. Попрошу Ястреба дать мне урок охоты. Ни Жнец, ни Ястреб не откажут. А потом постепенно выведу разговор на Кракена.
— А что, если он выйдет на бой и проиграет? — спросил Натан.юуюяуы — Если настоящий Ястреб и ухитрился победить Кракена, это не значит, будто он сможет убивать его всякий раз.
— Настоящий Ястреб изо всех сил будет стараться победить, — ответила я. — Ястреб Непобедимый не захочет, чтобы день, когда я согласилась на эксклюзивные отношения, запомнился как день, когда я увидела его проигрыш Кракену.
На нас с Ястребом красовались похожие доспехи: серебряные кольчуги, удивительно лёгкие и гибкие. Мы находились в одной из охотничьих зон Небес, пробирались по колено в траве среди деревьев.
— Как-то ты нервничаешь из-за этой охоты, — заметил Майкл.
Я не просто нервничала. Меня тошнило. Я боялась, вдруг сбегу от Ястреба, и он что-то заподозрит. Мысль о том, что Ястреб может быть Жнецом, приводила меня в ужас. К счастью, сейчас для моих психов было хорошее объяснение.
— Ты — легендарный воин. А я никогда раньше не была на настоящей битве. Боюсь показаться полной дурой.
Я осторожно оглянулась на деревья, размышляя, что может скрываться под ними. Вроде не было ничего опаснее куста с кошмарными шипами, но мы прибыли для сражения. По логике, это означало, что рядом имелось с чем сражаться.
Ястреб остановился у большого камня и сел.
— Забудь, покажешься ты дурой или нет, потому что есть гораздо более важный вопрос. Ты уверена, что хочешь попробовать охоту? Не стоит драться с игровыми монстрами только из-за меня. Мне нравятся вызовы, поэтому я сражаюсь. Иногда мне больно и даже очень больно. Мне не нравится боль, но я научился справляться с ней. Многие люди не могут.
Он помолчал.
— Например, Флёр. Она годами страдала от боли в реальной жизни и вошла в Игру, чтобы избавиться от неё. Единственный раз она умерла в Игре по вине Геркулеса, и ты помнишь её реакцию. Флёр думает, что охота, отчаянный риск без реальной цели, не имеет смысла. И она права. Я пойму, если ты решишь прямо сейчас вернуться в свой замок.
Я слушала слова Ястреба, но знала, что не имею права сбежать. Может, охота и бессмысленное занятие, но у конкретно этой охоты цель была. Стоило пережить немного боли, чтобы узнать, завязался у меня роман с Ястребом Непобедимым или Ястребом-Жнецом.
Большая опасность состояла в том, что меня не просто ранят, а убьют, потому что это прервёт наше путешествие. Опыт пребывания в Игре максимально точно отражал реальную жизнь. Ястреб неоднократно предупреждал, что смерть в Игре очень болезненна, а первая смерть — самая травмирующая.
Если меня убьют на охоте, то настоящий Ястреб встревожится и будет настаивать на долгом перерыве, чтобы я восстановилась. А Жнец, зная, что труднее всего имитировать Ястреба в битве, воспользуется шансом отказаться от охоты навсегда. Я останусь в агонии неопределённости, не зная, реальный ли Ястреб передо мной, или он потерян навеки.