ГЛАВА 14

ВАЙПЕР

БАМ.

Мы все ввалились в президентский люкс Киллиана, я зашел последним и захлопнул дверь. Ладно. Все, кроме Хейло. Он ушел, попрощавшись и сказав, что ему необходимо расслабиться. Судя по тому, как парень сжимал бутылку спиртного, которую я отдал ему еще в гримерной, было ясно, как именно он собирался это сделать.

Вчетвером мы вошли в роскошный номер и попадали в кресла гостиной зоны. Сегодняшний провал давил на нас словно грозовое темное облако. Все молчали и смотрели куда угодно, только не друг на друга. Все пытались осознать и принять тот факт, что сегодня на сцене нам надрали задницу, впервые за всё время. Никто не мог в это поверить.

Было ли это концом «ТБД»? Мог ли солист, вернее, его смена действительно решить судьбу нашей группы, которая оставалась в топе хит-парадов? Я не предполагал, что такое реально возможно, но сегодняшний вечер наглядно показал, что у Трента влияния гораздо больше, чем хотелось.

Вот черт.

— Итак, — Киллиан бросил быстрый взгляд на кресло, в котором я устроил свою задницу, и поднял бровь. — Хотите поговорить о случившемся?

— Нет.

По крайней мере я был честен.

— Ви, ладно тебе. Нельзя оставлять всё, как есть.

— Я не хочу оставлять всё, как есть. Я просто не хочу сидеть, взявшись за руки в гребанном кругу и ныть по этому поводу. Такой вариант тебя устроит?

Киллиан глубоко вздохнул, стараясь оставаться терпеливым, но я заметил первые признаки того, что его терпение на исходе: на скулах заиграли желваки. За все эти годы я злил его довольно часто, поэтому прекрасно знал, когда он готов взорваться. И прямо сейчас от фразы Киллиана: «Убирайся с моих глаз долой!», меня отделяло буквально пара моих замечаний.

Очень плохо. Потому что сегодня ничто не могло усмирить мой гнев. По дороге обратно в отель я держал себя в узде ради Хейло и надеялся, что, возможно, алкоголь мне поможет. Но даже после выпитой половины бутылки виски и целой пачки сигарет мне всё еще очень хотелось… заехать кому-нибудь в морду.

Киллиан провел рукой по волосам:

— Отличный настрой, Вайпер. Но, знаешь, так ты совершенно не поможешь ситуации.

Я молчал, потому что в самом деле, что тут можно было сказать? Я чувствовал себя дерьмово, и что бы Киллиан не сказал, это не могло изменить мое настроение. Не-а, погружаясь с головой в свои страдания, я ощущал себя вполне счастливым, и, если Киллиану хотелось, чтобы все присутствующие в комнате приняли участие в групповом «обсуждении вопроса», то тогда я, наверняка, утяну их с собой на дно.

— Не знаю, Килл. — Слейд поднялся и подошел к забитому выпивкой бару в углу комнаты. — Согласен с Вайпером. Сейчас мне хочется только одного: крепко подружиться с бутылкой чего-нибудь очень крепкого, а разбираться со всем этим дерьмом уже завтра.

— Этим дерьмом? — Киллиан покачал головой. — Это дерьмо нас кормит, Слейд. Думаешь, что завтра всё будет выглядеть лучше? После вылаканной половины мини-бара, когда у тебя будет раскалываться голова?

— Лучше пусть раскалывается голова, чем помнить, как нас освистали десять тысяч человек на гребанной сцене.

Голова Киллиана дернулась в мою сторону:

— Ты. Черт, заткнись.

Джаггер закинул стопу на колено и посмотрел по очереди на каждого из нас.

— Может быть, Килл прав. То есть, да, сегодня было дерьмово. Реальное и полное дерьмо. Но не можем же мы просто надраться и притвориться, что этого никогда не было.

— Я могу, — сказал Слейд и вернулся к своему стакану с водкой.

Джаггер ухмыльнулся, Киллиан провел рукой по уставшему лицу, а я потянулся за полупустой бутылкой, которую поставил чуть раньше на пол рядом с диваном.

— Послушайте, — сказал Киллиан, — я не хочу тупо сидеть и вести разговоры о наших чувствах и прочем дерьме. Думаю, что и так хорошо видно, что все чувствуют себя, как в аду. Но вы только представьте, как сейчас Хейло. После многих лет успеха подобное с нами случилось впервые. Понятно, что вряд ли кому-то понравится получать по яйцам. Но для Хейло это впервые, за всю его жизнь. Нам нужно разобраться со всем этим дерьмом и не дать ему уйти.

Слейд пожал плечами:

— Если он уйдет, конечно, будет хреново, но мы же всегда сможем найти кого-нибудь еще.

— Кого-нибудь еще? Ты забыл, сколько мы искали Хейло? И он, однозначно, наш лучший вариант. — Киллиан обхватил руками затылок. — У этого парня один из лучших голосов, который я когда-либо слышал, и, если мы не вытащим головы из задниц, то он свалит так быстро, что мы и глазом не успеем моргнуть.

— Моя голова не в заднице, — пробормотал я. — И после сегодняшнего вечера я вряд ли заполучу чью-то в ближайшее время. Что там с твоей постелью, Килл? Что-то я не вижу обычной очереди у двери твоего номера.

— Пошел ты в жопу.

— Нет, спасибо. Я не сую член в тех, с кем работаю.

Как только эти слова вылетели из моего рта, мне тут же захотелось забрать их обратно. И, если бы Киллиан был вполовину таким же мудаком как я, то точно воспользовался бы возможностью меня уесть. Но у него были свои методы.

— Следи за языком, — сказал друг хорошо знакомым мне тоном.

Это было предупреждение, что Килл больше не будет играть роль миротворца. Сигнал, что еще один шаг и ему будет с высокой горы плевать на вас и ваши чувства. И если заставить его сделать этот шаг, то единственным способом вернуть его расположение, будет унижение. Вам придется пресмыкаться, как последнему ублюдку.

А мне не нравилось пресмыкаться. Поэтому я отступил.

— Не знаю, Килл, — Джаггер потер подбородок. — Может, будет лучше, если он уйдет? Тогда мы смогли бы найти кого-нибудь хоть немного похожего на Трента? Или того же возраста? Может, Хейло слишком… другой.

От слов Джаггера у меня сжался желудок, и всё нутро запротестовало. Было неправильно говорить так о Хейло в его отсутствие, когда он не мог себя защитить. Но сегодня мой голос вряд ли что-то решал, тем более, когда я в стельку пьян. Поэтому вместо того, чтобы что-то сказать, я скрутил с бутылки крышку и бросил ее на пол.

— Не подумайте, что я последний мудак, — сказал Джаггер. — Но талант Хейло сам по себе ни черта не значит. Наши фанаты хотят не его, а Трента.

Вот оно — самое главное.

Фанаты хотели Трента.

Звукозаписывающая компания хотела Трента.

Этот ублюдок даже после своего ухода не оставлял нас в покое.

— И это очень плохо, — ответил Киллиан. — Трент ушел. И он не вернется. Нужно разобраться с проблемой или нам придется прощаться с этой... нашей любимой группой.

Мне не хотелось признавать, насколько правдивые слова Киллиана задели мое самолюбие. В конце концов, именно мы втроем — Киллиан, Трент и я — десять лет назад создали «ТБД». И от того факта, что нам с Киллианом не удалось сохранить группу без Трента, захотелось не осушить бутылку, а швырнуть ее через всю комнату.

— Тогда какие предложения? — спросил Слейд, усаживаясь на диван рядом с Джаггером. — В каком направлении будем двигаться?

Запустив руки в волосы, Киллиан поднялся и принялся вышагивать по комнате. Нам оставалось только за ним наблюдать. А какой тут мог быть ответ? Если не было Трента, значит, не было и «ТБД». Но только из-за ухода этого мудака, я ни за что на свете не собирался отказываться от того, ради чего мы столько вкалывали.

Вздохнув, Киллиан опустил руки:

— Мы разворачиваемся.

— Мы... что? — переспросил Джаггер.

— Разворачиваемся. Меняем направление. Начинаем сначала.

— Начинаем сначала? — Слейд чуть повысил голос. — У нас же записана половина альбома с новыми песнями...

— Чертова MGA уже выбросила их на мусор и сожгла, — закончил Киллиан. — У нас не получится их использовать. Нельзя больше писать песни для того, кого с нами нет.

Черт, это что, шутка? Это же месяцы работы, потраченные впустую!

— Думаю, пришло время осознать неизбежное, — Киллиан пожал плечами. — Мы должны похоронить «ТБД»...

— Что? Бля, мы не уходим... — встрял я, но Киллиан поднял руку.

— ...и снова восстать.

Восстать? И тут я подумал, что, наверное, слишком много выпил. Что, черт возьми, это вообще означало?

— Как зомби? — спросил Слейд.

— Нет, приятель, как Иисус Христос.

Джаггер кивнул:

— Ага.

Я глянул на одного, потом на другого и скривился:

— Какого черта вы оба несете? Какие зомби? Какой Иисус Христос?

— Мы говорим о возрождении из пепла, — заявил Джаггер. — «ТБД» мертва. Сегодня это стало более, чем очевидно. Нужно начинать всё сначала.

— Мертва? — я покачал головой. — Мы не мертвы. Нам просто нужно…

— ...перемены, — твердо закончил вместо меня Киллиан. — Никто не сможет занять место Трента, Хейло — наш лучший вариант. Только так мы что-то изменим.

— Что именно?

— Не знаю. — Киллиан посмотрел по очереди на каждого из нас. — Мне нужно время всё обдумать, но в этом... есть смысл.

Был ли в этом смысл? Я не был настолько уверен. Начать сначала? Измениться? Забыть о десяти годах и достигнутом за это время? Для моего ума всё становилось слишком сложным.

— Мне надо идти.

Поднявшись, я крепко сжал бутылку и направился мимо Киллиана к двери.

— Вайпер, нужно хотя бы попытаться. И если потерпим неудачу, значит, так тому и быть. Мы двигаемся дальше.

Я прошелся рукой по волосам и почувствовал, как каждая клеточка в теле сопротивлялась этой идее, даже несмотря на то, что на данном этапе это был наш единственный вариант. Или же MGA просто вышвырнет нас на улицу.

— Ты с нами? — задал вопрос Киллиан. От меня не ускользнуло его «мы». То есть, даже не спрашивая, он уже знал решение Слейда и Джаггера.

— Особого выбора у меня нет, ведь так? — спросил я, поворачиваясь.

— У тебя всегда есть выбор.

— Какой? Уйти? — фыркнул я и посмотрел на Джаггера и Слейда, которые внимательно за нами наблюдали. Они что, действительно думали, что я уйду? Из-за подобной чепухи? — Я что, похож на труса? — Но больше ничего не обещаю. — Теперь можно идти? — спросил я и демонстративно поднял бутылку: — Мне бы очень хотелось остаться наедине.