Трог покачал головой.

— Нет. Мы пойдем дальше. Это место проклято.

Дэвид укутался плотнее в плащ, дыхание вырывалось паром над его головой. Они пошли глубже в лес, луна плясала на раскачивающихся ветках. Вдали раздался очередной гул. Палиндраки мелькали сверху, говорили им, что армия шимов догнала их по туннелям, и они подходили с обеих сторон, оставаясь в тени. Дэвид склонил голову от холодного ветра, дрожа под шерстяным плащом.

— Мне могут объяснить, почему Славандрия не пустила нас в туннели?

Мангус отвернулся от ветра и закричал поверх гула:

— Три батальона из Хирза, десять тысяч плюс бойцы из Дорсмута и Трента. Ее магия и без того растянута.

— А где Джаред? — спросил Дэвид. — Разве он не должен выполнять долг Нуми? Он же не оставит Славандрию справляться с этим одной?

Ветер чуть притих.

— Джаред делает то, что он умеет лучше всего. Понадеемся, что ты увидишь это на берегах Волли, — он похлопал Дэвида по спине, чуть не сбив его. — Этот бой ты пропустить не захочешь, это я обещаю.

Сумерки сменились тьмой, они нашли еще один брошенный дом, он стоял одиноко среди полянки. След горелых растений отмечал путь обреченного. Дэвид сглотнул, Трог вытащил меч из ножен, открыл дверь домика. Он пересек порог и поманил остальных.

Кровать из дерева стояла в углу, шерстяные одеяла сбились на краю. Чайник стоял на деревянной печи, немного картофеля осталось на столе. Репа сморщилась, морковь размякла — это точно было ужином несчастного, что так и не поел.

Пол заскрипел под весом Мангуса, он шагал по комнате, принюхиваясь, касаясь вещей, словно пытаясь понять, что тут случилось.

— Ифрит? — спросил Трог.

Мангус покачал головой.

— Нет. Тут слишком чисто. Тут была точность, — он поднял одежду и осмотрел. — Жертва была мужчиной. Судя по виду места, чистюля.

— Думаешь, он знал врага?

Мангус закрыл глаза. Его губы шевелились, веки трепетали. Через миг он покачал головой.

— Нет. Там началась борьба, — он указал на стол, — закончилась тут, — он указал себе под ноги. Темное пятно было на досках. Мангус коснулся ее пальцами. Он оглянулся через правое плечо. — Другой враг стоял там, у двери. На жертву напали тут еще раз, пронзили каким-то оружием. Он убежал за дверь, пылая.

— Что случилось с врагом на полу? — спросил Дэвид. — Он убежал?

— Нет. Его унесли. Видно по каплям, ведущим к двери.

Дэвида поражали способности мага. Он бы этого не увидел. Вообще.

Трог сжал плечо Дэвида.

— Выйди и скажи шимам, что мы тут заночуем. Я разведу огонь.

Через пару часов они сидели за столиком, ели трех зайцев, которых убил Трог, и пили эль, кроме Дэвида, настоявшего, что им нужен кто-то трезвый на случай проблем. Это вызвало хохот у него товарищей, и Дэвид не обижался на их насмешки. Он мог сделать хоть это. Где еще он получит защиту сильнейшего рыцаря Фолхоллоу и генерала армии магов? Это было справедливым обменом.

После ужина они сидели у огня, слушали вой зимнего ветра снаружи домика. Нервы Дэвида натянулись, как резина, до предела. Дома он играл бы в видеоигру или слушал музыку. Тут ему нужно было слышать голоса. Истории. Он попросил Мангуса начать, и маг не был против.

— Я был твоего возраста, парень. Мужественный. Красивый. О, я думал, что был в мечтах леди. У меня была магия, очарование, и я был новичком на самом роскошном корабле — «Песне ветра». Этот корабль большой, юный Дэвид, больше любого корабля любой вселенной, и когда его паруса наполняют ветры моря, — он отклонился, рука будто рисовала картину, — он становится еще красивее, — его рука опустилась, он улыбнулся. — Я думал, что стал чем-то большим. Мы причалили тем днем в гавани Галл, торговом городе Пряных островов. Я оказался в таверне среди матросов и девушек, готовых развеять их тревоги. Я подрался в ту ночь с мужчиной, который решил, что мне нельзя лезть к одной из девушек. Я был пьян, но он — пьянее. Он закончил на полу, и я ушел оттуда с тремя девушками и кружкой, наполовину наполненной виски. Они были восхищены, а я в шестнадцать лет тоже думал, что чего-то добился. Я хотел забрать их с собой в Фелиндил. Девушки были согласны…

— Они точно были пьяны и сошли с ума, — сказал Трог.

— Они были чисты, как кристаллы в замке Балват.

Двое рассмеялись. Дэвид улыбнулся. Он не знал, к чему была отсылка, но там точно был оксюморон. Он был уверен.

— Я проник с ними на борт шхуны, и мы добрались до кладовой, сбивали вещи. Они смеялись, я смеялся, но я и боялся. Джаред может услышать шорох мыши в сотне ярдов от него. Я знал, что он вот-вот ворвется и подожжет меня за такое. Я впервые был на его корабле, и я слышал истории, что чуть не прогнали меня оттуда, но это была «Песнь ветра». Я шутил с девушками, пару раз поцеловался, порадовал их магией, а потом услышал колокол отплытия. К сожалению, пришлось попрощаться с красавицами, и я пошел на борт к товарищам. Я был в ужасном состоянии, меня пару раз даже стошнило. Пришлось все убирать, и первый час пути я не мог даже голову поднять. Потом я вернулся в кладовую, а девушек не было.

— Интересно, почему, — сказал Трог.

Мангус склонился.

— Я запаниковал. Они обещали в пьяном состоянии, что останутся на месте. И я искал их, шарил по стенам, а потом мастер Джаред схватил меня и отвел в свою каюту, где я и столкнулся с грузом, который искал. Я знал, что оказался по уши в драконьем навозе. Чуть сам не обделался. Вкратце, он поселил девушек в каюте подальше от меня, высадил их на острове Сейджвик через несколько дней, обещая им путь домой, и лишил меня магии на месяц. Это было больно, — он потер шею сзади. — Лучше бы он молнию пустил по моему телу.

— Думаю, больше ты так не делал, — сказал Дэвид.

Мангус и Трог рассмеялись.

— Мои губы на замке, — сказал Мангус.

Дэвид повернулся к Трогу.

— А ты? У тебя есть необычная история?

— Это скорее забавная история. Мы с Гильдором были юны, одиннадцать и девять, если я правильно помню. У Гильдора был ужасный день. Его превзошли в сражении. Из-за проигрыша он должен был посетить женское чаепитие, чтобы узнать об этикете, а это было ужасно скучно. Потом его отправили натирать броню и оружие, а потом учитель помыкал им, заставил его вычистить все серебро в шкафчике, потому что Гильдор пожаловался, что устал и хотел уйти к себе. Когда его отпустили, то дали только хлеб и воду, а еще сказали подумать над своим поведением. Следующим утром Гильдор рассказал мне и Фарнсворсу о произошедшем. Конечно, нам нужно было отомстить, и мы с Фарнсворсом проникли в комнату мастера Маккеллина, пока он купался, украли у него всю одежду и нижнее белье, бросили это в свинарнике, — Трог рассмеялся от воспоминания. — Старик вылетел из комнаты, голый, как ощипанная курица, еще и похожий на нее, он кричал и размахивал руками. Мы с Фарнсворсом сказали, что Гильдор тут ни при чем, но Гильдор не потерпел этого. Он взял на себя всю вину, его за это побили. Мы с Фарнсворсом поклялись, что мужчину прогонят. Он ушел сам через несколько недель после того, как Фарнсворс пустил в его комнату куриц и натер его кровать свежей рыбой.

— И добавил меда в его средство для волос, — добавил Мангус.

Трог рассмеялся.

— О, да. Я забыл об этом. Пчелы весь день летали вокруг него.

— Забавно, — сказал Дэвид. Его лицо болело от улыбок.

— А ты? — Мангус опустил руку на плечо Дэвида. — Расскажи нам о себе. Обнажи душу.

— Тогда смешно не было, но теперь, если подумать, было забавно, особенно для зевак. Я был в летнем лагере несколько лет назад. Мне было одиннадцать или двенадцать. Мы сидели у костра, слушали страшные истории, когда что-то холодное и влажное заскользило по моей штанине. Как раз на страшной части истории я понял, что это была змея. Я вскочил и быстро побежал, вопя. Слетела обувь, потом штаны, и я бросил змею в озеро. Тогда я заметил тишину и взгляды, слышно было только сверчков. А потом какая-то Мелони указала на меня и закричала: «Он в трусах!». Все вокруг костра расхохотались. Я, конечно, был в ужасе. Я убежал в свой домик, сверкая в свете луны белыми трусами.

Мангус и Трог рассмеялись.

— Капля унижения всегда прочищает голову, — Мангус сделал еще глоток эля. — Это укрепляет характер, сынок. Удерживает на земле. Учит не смеяться над теми, кому повезло меньше, а помогать, даже если просто присутствием и молчанием.

Дэвид склонился и кивнул, вспомнив после случая, как Шарлотта пришла к нему и сидела рядом с ним на кровати, пока он вытирал слезы. Никто больше не помог ему. Никто не пришел проверить, в порядке ли он. Только Шарлотта. Той ночью она ничего не сказала. Она сидела и слушала. Это ему и требовалось.

Стало тихо, и это заставляло его думать. Дэвид встал и размял ноги, вопросы без ответов накопились на кончике языка.

— Трог, это не по теме, но почему вы с Эриком так не любите магов? Я еще понимаю, Пасрига и Сейекрада, но ты дружишь с Мангусом. Славандрия и Лили добрые. Откуда враждебность к магам? Сейчас-то нужно объединяться. Фолхоллоу для всех. Я не понимаю.

Трог прикусил нижнюю губу, склонился на стуле, теребя кулон, который был в его руках уже больше часа.

— Если вкратце, они дали матери Эрика умереть. Гильдор умолял магов защитить Хирз. Он знал, что убийцы и шпионы работали на Эйнара. Он молил магов помочь. Он отказались, и Гвиндолин умерла. Я не простил их. И Эрик тоже, наверное, — он провел большим пальцем по кулону. — У меня от нее остались лишь записка и этот кулон.

Он поднял кулон за цепочку. Сапфир, окруженный завитками серебра, мерцал в свете огня.

Дэвид склонился с восхищением.

— Можно посмотреть?

Трог отдал ему кулон. Дэвид поднял камень выше и вгляделся. Внутри кружился туман. Он сразу понял, что это. Он посмотрел на Трога.

— Ты знаешь, что это?

— Это сапфир. Очень редкий сапфир с Пряных островов.

— Нет. Я не об этом. Ты знаешь, что это? Что он делает?

— Ничего не делает, — сказал Трог. — Это кулон.

— Нет, — он покачал головой с улыбкой. — Тут кое-что особенное. Дымка воспоминаний.