— Осторожнее, о император! — предупредил Дакшу Шива. — Не будем дразнить судьбу. Войну надо еще выиграть!

— Мы, без сомнения, сделаем это! Ведь с нами Нилакантха! Победа гарантирована!

— Чтобы победить Чандраванши, о император, понадобится что-то большее, чем мое синее горло, — возразил Шива, тем не менее, продолжая улыбаться. — Мы не должны недооценивать врага!

— Я не недооцениваю их, мой Господь! Но я и не недооцениваю тебя!

Спорить Шива не стал, он уже давно понял, переубедить Дакшу, когда он восторгается Нилакантхой, невозможно.

— Возможно, о мой император, что мне пора идти, — сказал Парватешвар. — Время пришло!

— Конечно, Парватешвар! Принеси нам победу! — сказал Дакша, а затем обратился к Шиве. — Мой Господь, на вершине холма для нас сделали удобное место для наблюдения.

— Место для наблюдения? — в голосе Шивы сквозило недоумение.

— Ну да. Почему бы не посмотреть на битву оттуда? И тебе оттуда было бы удобнее отдавать необходимые приказы.

Шива от удивления даже прищурился:

— Но император! Мое место среди воинов. Но поле битвы!

Парватешвар, выходящий из шатра, замер на месте. Он был поражен и в то же время обрадован тем, что оказался неправ.

— О мой Господь! Разве это занятие для Нилакантхи? — воскликнул обеспокоенный Дакша. — Тебе вовсе незачем пачкать руки кровью Чандраванши! Парватешвар схватит того проклятого Нага и бросит его к твоим ногам. Тогда ты сможешь его покарать, жестоко, но справедливо, так, чтобы все его племя помнило об этом многие века!

— Я даже не думаю о своей личной мести, о император! Речь идет о чести всей Мелухи! Мне ни на мгновение не приходила в голову мысль, что война затеяна ради меня одного, идет борьба добра со злом, борьба, в которой необходимо занять одну их сторон. И принять участие в борьбе! Я не могу просто наблюдать за дхармаюдхой, за священной войной!

Парватешвар наблюдал за Шивой сияющими от восхищения глазами. Он как будто слышал речь Господа Рамы!

— Но разве мы можем позволить себе рисковать твоей жизнью, о мой Господь! — умолял император. — Ты слишком ценен для нас. Я уверен, что война так и так будет выиграна. Ты вдохновил на борьбу всю страну и многие мечтают пролить кровь за тебя!

— Если люди мечтают пролить за меня сою кровь, то я также мечтаю пролить свою кровь за них!

Сердце полководца грозило выскочить из груди от той радости, что принесли эти слова. Радость, что нашелся тот, следовать за кем — великая честь! Нашелся тот, кто вдохновляет на великие подвиги. Нашелся человек, говорить о котором, все равно, что говорить о Господе Раме!

Дакша не на шутку разволновался. Он уже понял, что переубедить Шиву у него не получится, но все-таки прибег к еще одному немаловажному доводу:

— Подумай о Сати, мой Господь, о своей жене. Она не переживет, если ты не вернешься. Как я могу допустить, чтобы с моей дочерью такое произошло?

— Сати вернее расстанется с жизнью, когда узнает, что ее супруг уклонился от сражения в дхармаюдхе! Уж уважать меня она точно перестанет. И если бы не ее положение, она билась бы со мной плечом к плечу! И ты, о император прекрасно это знаешь!

Дакша смотрел не Шиву усталым, испуганным, взволнованным взглядом.

Шива широко улыбнулся ему:

— Все будет хорошо! Ничего со мной не случится!

Заметив проблеск сомнения в глазах императора, Шива добавил:

— При другом исходе Сати будет мной гордиться! Прости меня, о император, мне надо идти.

Поклонившись на прощание, Шива решительно вышел из шатра. Парватешвар, ведомый некой силой, устремился за ним.

Шива уже готовился вскочить на своего коня, когда услышал голос главного полководца Мелухи.

— О мой Господь!

Шива не обернулся.

— О мой Господь! — громче и настойчивее произнес Парватешвар.

На этот раз Шива резко повернулся в его сторону.

— Извини Парватешвар, я не сразу понял, что ты зовешь меня.

— Нет, мой Господь, тебя, — сказал Парватешвар, протягивая руку. — Именно тебя!

— Так в чем дело, отважный полководец?

Парватешвар стоял перед Шивой так же, как перед ним стояли сотники, вытянувшись в струну, прижав руки к бокам и на почтительном расстоянии. Перед ним был Махадева! Полководец медленно поднял сжатый кулак, поднес его к груди, а затем поклонился. Ниже, чем он обычно кланялся хоть какому-то человеку. Такие поклоны от него получало только изваяние Господа Рамы во время утренних обрядов.

На лице Шивы была странная смесь удивления и смущения. Он слишком сильно уважал Парватешвара, и теперь ему было неудобно видеть такое почитание в свой адрес.

Разогнувшись после глубоко поклона, но, так и не подняв головы, Парватешвар произнес:

— Для меня будет честью пролить свою кровь, сражаясь рядом с тобой, о мой Господь!

И поднял голову, добавил:

— Великой честью!

Шива рассмеялся, взял руку Парватешвара в свою и сказал:

— Если наши планы сбудутся, друг мой, вся наша кровь останется при нас!