Глава 6
Рафаэль дель Шеверн
С каким нетерпением я ждал ответа на свои письма!
И каким разочарованием для меня стало полное отсутствие отклика с ее стороны!
Я не мог есть, не мог спать. Под глазами залегли глубокие тени, а непривычную бледность заметил даже любимый единокровный братец, который высмеял это в своей излюбленной издевательской манере. Но даже подколки Джастина перестали меня волновать. Вот тогда-то родители и забили тревогу.
Я порывался поехать в имение де Вельренс, но отец откуда-то узнал об этом и запечатал меня в собственной комнате. Отправлять почту тоже запретили, обосновав это тем, что моё недостойное поведение бросает тень на княжеский род.
"Да плевать я хотел на этот род!" — именно так я и сказал отцу во время очередного скандала. После пожалел, но слова назад уже не вернешь. Именно тогда впервые я увидел разочарование в его глазах.
На праздник Нового Цикла я получил неожиданный подарок — долгожданное письмо. Сперва даже не поверил собственным глазам, но, быть того не может… На конверте размашистым витиеватым почерком было выведено краткое "К. де В."
"Кэролайн…"- пела душа.
"Кэролайн!" — кричало сердце.
"Этого не может быть", — шептал разум после того, как письмо было прочитано.
Из дрожащих пальцев выпал тонкий лист бумаги и ещё в полете рассыпался пеплом. Таким же серым слоем словно покрылся изнутри я сам, ведь там выгорело все, что только могло пылать. Все то, что вспыхивало ярким пламенем при одном только воспоминании о ней.
И кто бы мог подумать, что жалкие четыре слова могут испортить все.
"Я люблю другого.
Прости"
***
Да-да, Раф, безмозглый дрых. Вернись-ка уже с розовых небес на землю. Добро пожаловать в суровую реальность!
С этого дня у родителей значительно прибавилось причин разочароваться во мне окончательно. Тупую боль в грудной клетке неплохо глушил алкоголь. Уже не помню, кто предложил развеяться, но я, кажется, вошёл во вкус.
Признаться, половина произошедшего за это время банально не отложилось в моей памяти. Бренди, виски и коньяк неплохо справлялись с поставленной задачей — я не помнил о Кэролайн. Я не помнил практически ничего.
Вроде бы, это были немыслимые вечеринки, гонки на сумасшедших скоростях, взрывы и иные варианты хождения по грани.
На семейном совете было решено увезти меня из страны на некоторое время. До тех пор, пока не уляжется скандал.
Меня тошнило ото всех. Особенно от отца, который смотрел таким укоризненным взглядом, будто говорил: "А я ведь предупреждал, что так и будет".
ДА! Да, черт возьми! Вы все правы, я полный придурок. Болван.
Который все ещё каждую ночь засыпает с мыслью о ней…
***
Я искренне полагала, что в тот же день быстренько пройду через телепорт и окажусь в любимой мягкой кроватке. Но, мечты они на то и мечты, чтобы показывать неприличные жесты в самый ответственный момент.
Оказывается, каждому выпускнику нужно было ещё решить один какой-то безотлагательный вопрос. К нему допускались исключительно по одному и не более трех человек в сутки. Я была в очереди двадцать восьмая, поэтому ещё почти две недели прозябала в пансионе.
Когда наступил мой черед, меня сопроводили в кабинет метрессы Фетуччини, где я нос к носу стоокнулась со странным человеком. Он был абсолютно точно мужчина (комплекция не оставляла иных вариантов), но вся его фигура была закутана в плотный чёрный плащ, а в области лица клубилась сизая дымка.
Накатил непроизвольный страх, вынудивший попятиться в сторону двери. Однако, сбежать мне не дали, подло толкнув в спину навстречу жуткому типу. Его пальцы легли на виски с двух сторон, голову и спину пронзила резкая невыносимая боль.
Кажется, я кричала. А когда окончательно сорвала горло, давление в области затылка стало практически нестерпимым. Мир "потек" и сознание поглотила пустота обморока.
***
Проснулась я уже дома. В первые мгновения даже не поверила собственным глазам — так странно было осознавать, что мучения наконец-то закончились. Не будет больше холодной пресной еды…
Сама опешила от того, что в первую очередь подумала о столь приземленном, как пища. Ладно, сделаем вид что я этого не говорила…
Не будет больше жестоких наказаний, блокирующего магию браслета, женского плача, слышимого каждый день из-за стены. Не будет криков малыша Ребекки и ее сдавленных вслипываний… Ничего из этого больше не будет в моей жизни. Непривычно.
Стоит ли мне забыть все произошедшее, как страшный сон?
Попыталась повернуть голову, но даже от легкого движения все тело пронзило болью. Перед глазами замелькали картины прошедших пяти лет. Виски заломило.
Неожиданно кто-то заботливо опустил мне на лоб влажное полотенце, пахнущее чем-то, отдаленно похожим на мяту. Прохлада слегка приглушила боль. Теперь я могла различить тихие голоса, на которые раньше просто не обратила внимания.
— Это похоже на приступ мигрени, но я не уверен. Мой дар лишь оповещает, что источник проблемы находится в голове. Не исключено даже, что это не мой профиль. Попробуйте обратиться к менталисту, — прозвучало спокойно.
— Она недавно пережила переход через портал. Могли ли быть осложнения из-за этого? — в ответ поинтересовался другой человек, во взволнованных интонациях которого я с удивлением опознала отца.
— Нет, — отрезал собеседник, — последствия неудачной телепортации совершенно другие. В этом я абсолютно уверен. Прошу меня простить, я должен идти. Следуйте моим инструкциям, а в случае каких-либо изменений в состоянии пациентки — поставьте известность.
— Разумеется. Я вас провожу.
Вслед за этим раздались тихие шаги. Вдалеке хлопнула, закрываясь, дверь.
Я осталась в комнате одна.
***
На следующий день меня действительно навестил самый настоящий менталист (даже боюсь представить, какую сумму пришлось отстегнуть моему отцу за его услуги). И диагноз оказался неутешительным — на мне вправду присутствовали явные следы вмешательства в мысли.
Пришедший лиловоглазый маг объяснил, что две ментальные установки создали резонанс, а это в свою очередь вызвало невыносимую головную боль. Впоследствии прошло длительное изучение моей черепной коробки, в процессе которого менталист определял суть тех самых среагирующих блоков. И результаты оказались очень интересными…
С первым блоком все было ясно — стандартная защита от вмешательства. По почерку сразу отметили, что автором сего творения был маг-недоучка. Даже долго гадать не надо — дружище Рик постарался меня обезопасить. Спасибо ему, конечно. Но! Если ты, Риккардо, читаешь эти строки — ЛУЧШЕ УЧИТЬСЯ НАДО БЫЛО, ОБОЛТУС! (*шучу*)
Со вторым блоком было сложнее, но все-таки разобрались (благодаря моим комментариям по поводу характера возникающих перед глазами видений). По всем признакам выходило, что моей скромной персоне пытались подчистить память. Да и где?! В пансионе, который находится в самой жо… в очень отдаленной части мира.
А тут уже завертелось-понеслось. Началось расследование, к которому подключили лучших из лучших — читаем между строк — самих королевских гончих (за это отдельное спасибо хочу сказать Его Величеству)!
Очень быстро были выяснены все детали дела. А именно: как я и говорила, пансион был очень злачным местом. Многие тёмные делишки творились там под невинным прикрытием обучения девиц. Среди них самыми незначительными нарушениями являлись несоответствующее положенному питание, условия содержания, наказания и прочие вещи. Поверьте, на фоне остального это теряется. Кроме того, некоторых девушек содержали там незаконно. Иные подвергались ментальному вмешательству в любой ситуации, если под угрозой находилась "безопасность" сего заведения, что также имело свои последствия: из-за частых попыток стирания памяти мозг некоторых девушек в прямом смысле со временем превращался в фарш. Такие особы после отправлялись по домам удовольствий или ещё куда-то похуже. Случались убийства и даже ставились магические эксперименты над сиротами. И это только самый малый список нарушений закона! Пансион представлял собой хорошо организованный и весьма успешный притон.
Итог был жесток, но справедлив — обвиненных приговаривали к двустам годам каторги с полным пожизненным лишением магии. Метрессу Фетуччини, как организатора, ждала смертная казнь.
И казалось бы, все закончилось хорошо, но… Заместительнице удалось сбежать с места казни. И, несмотря на продолжительный поиск, она так и не была найдена.
Метресса директор, узнав о том, что творилось в стенах её детища, не выдержала — умерла от разрыва сердца на триста сорок восьмом году жизни. Женщина не была замешана в совершенных преступлениях, но груз правды оказался слишком тяжел для неё.
Мне было жаль, но одновременно с тем я испытала огромное облегчение от того, что все наконец разрешилось. Ведь даже страшно подумать, что ещё могло случиться, не произойди вдруг сбой в моей голове.
***
Рафаэль дель Шеверн
Я сидел на крыше самой высокой башни Шеверн-холла и обдумывал варианты своей дальнейшей жизни. Реальность оказалась куда более жестокой, чем мне представлялось ещё несколько часов назад.
Совсем недавно меня поставили в известность о том, что я не достоин быть наследником Асвейских Князей. Да, я много раз слышал это из разных уст. И я даже признаю это. В последнее время для меня все, кроме развлечений, потеряло смысл. Возможно, я заигрался. Или почувствовал себя слишком взрослым, свободным? Не важно. Теперь это уже не имеет значения.
Можно сказать, мне предоставили возможность действительно быть свободным. В какой-то мере.
Около часа назад состоялся тяжёлый разговор с отцом. И ему удалось задеть меня так глубоко, насколько это вообще возможно: