Часть 1. Глава 14

Кивнув, пошла за Марком. Только сейчас мне вдруг пришло в голову, что я вдвоём с мужчиной в его квартире. Вечер, темно, родители наверняка ждут меня и волнуются, а мне почему-то не хочется отсюда уходить.

«Надеюсь, Марк меня сейчас не слышит, а то подумает... Разве это так важно? И что вообще я сегодня вытворяю? Зачем сюда пришла? Мы могли бы поговорить и на улице или зайти в кафе. Откуда мне вообще знать, что у него на уме?» ― эти сумбурные мысли закрутились в голове, пока я шла за ним в комнату, занавешенную плотными шторами.

Мне стало как-то не по себе, и я остановилась в дверях.

― Перестань так плохо думать обо мне и садись на диван. Мы же собирались поговорить о Луизе, помнишь?

― Помню, ― тихо сказала я, продолжая стоять в дверном проёме, ― а ещё я помню, как ты говорил, будто не читаешь мои мысли. А что тогда ты только что делал? Ведь капюшона на мне не было, а? Как я могу доверять тебе? Никуда не пойду, вернее ― пойду, но домой. И ты мне не помешаешь!

― Конечно, не помешаю. Я и не собирался этого делать. Да, каюсь, слышал твои мысли и без капюшона, потому что на мне это, ― и он показал мне кольцо Луизы на своем пальце.

И как я его раньше не замечала. Ах, да! Он же всё время прятал руки в карманах. Вот, «змей»!

― Немедленно признавайся, что ты сделал с Лу! Почему её кольцо у тебя? ― меня даже в жар бросило.

Марк тяжело вздохнул, на минуту прикрыл лицо ладонями, а потом грустно и, мне показалось, разочарованно посмотрел на меня.

― Какая же ты глупышка, Маша! А я уж было поверил, что мы с тобой если не друзья, то хотя бы на полпути к дружбе. Ведь оба любим Луизу. Я пришёл к тебе, потому что сестра искренне считает тебя подругой. А мне сейчас больше не с кем поговорить и посоветоваться. И, знаешь, я бы никогда не причинил тебе вред. Как только ты могла подумать обо мне такое. Наверное, насмотрелась мыльных опер, дурочка...

Его лицо покраснело от обиды, похоже, он говорил искренне.

― Я, видимо, сделал глупость, позвав тебя сюда, извини. Думаю, тебе и правда пора домой, маленькая ведьмочка. Какое тебе дело до нас. Спасибо за ужин, пойдём, провожу...

Услышав эти слова, я задохнулась от слёз.

― Да как... ты можешь говорить такое, совести у тебя нет! Я месяц с ума сходила, ждала от Лу весточки. Как ненормальная каждый вечер одевала эту дурацкую шубу и ходила по комнате, мысленно звала подругу. А ты, чёртов «змей»! ― я набросилась на Марка с кулаками и била его по плечам до тех пор, пока он не обнял меня и не прижал мою голову к своему плечу.

Я всхлипывала, а Марк обнимал меня, повторяя: «Прости, прости меня, Маша...»

Когда я немного успокоилась, мы сели на диван. Вместо забытого дома платка пришлось вытирать нос салфеткой, обнаруженной на кухне Лу. Мы молчали, обоим было трудно начать разговор. Пытаясь отвлечься, осматривала уже знакомую мне комнату: занавешенное шторами окно, одинокая лампочка на потолке, разноцветные свечи на полу вдоль стен, только теперь некому было их зажечь. Всё по-старому, разве что пыли прибавилось.

― Когда Лу пропала? ― я начала первой, стараясь не смотреть на Марка. Страшно было представить, на кого сейчас была похожа: красный нос, потеки туши на щеках...

― Почти сразу, как тебе удалось с ней связаться, дня через два. Мне понадобилось уехать ненадолго. Перед отъездом она заставила меня взять кольцо. Я отказывался, ведь это её защита, но Луиза очень упряма, спорить с ней невозможно.

― Ага, ― согласилась я.

― Мы договорились, что она будет в убежище и никуда не выйдет до моего возвращения. Она обещала. А когда я вернулся на следующий день ― её не было. Всё было перевёрнуто вверх дном, наверное, искали кольцо. Это я виноват, нельзя было её оставлять. ― Марк тяжело вздохнул. Взъерошив руками волосы, вскочил с дивана и волнуясь, начал ходить по комнате, поворачивая кольцо Лу на пальце.

Я почему-то подумала: «Какие тонкие и длинные у него пальцы, как у музыканта».

― Как ты думаешь, где она может быть? ― спросила я, уже догадываясь, что он мне ответит.

― Понятия не имею. Я искал сестру всеми известными мне способами, но не нашёл даже намёка на след. Это-то меня и пугает.

― А через хрустальный шар пробовал с ней связаться? ― я встала, подошла к встроенному шкафу и достала прикрытую чёрной тканью сферу. Ту самую, которую так беспечно разбил Ромка. Протянула её Марку, но он только грустно улыбнулся.

― Так можно связываться только на небольшие расстояния.

― А ты всё равно попробуй, ― настаивала я, ― а вдруг получится?

Марк ухмыльнулся, посмотрел на меня, как на глупого ребёнка.

―Только для твоего спокойствия, ― и взял шар из моих рук. Он осторожно поставил его на стол и снял ткань. Я стояла рядом и, затаив дыхание, следила за каждым его движением, ожидая волшебства. Но Марк просто положил руки на шар и внимательно на него смотрел.

Прошло несколько долгих минут, в течение которых ничего не происходило. Я уже приготовилась сдаться и признать своё полное поражение, но внезапно по шару прокатилась красная волна. Вскрикнула от страха, но Марк даже не пошевелился. Он провёл пальцами по поверхности шара, повторяя движение волны и громко сказал:

«Луиза, если слышишь меня, ответь или дай знак».

Тихий голос, пришедший словно издалека, произнёс:

«Марк, это ты?»

― Луиза! ― крикнули мы одновременно, и в эту же секунду Марк резко толкнул меня. С воплем я упала на пол, а хрустальный шар взорвался, осыпав нас осколками.

Я продолжала кричать от страха, когда Марк поднял меня с пола и на руках отнёс на диван. Он сел рядом, взял мои руки в свои ладони и, наклонившись ко мне, стал что-то говорить. Я замолчала, стараясь расслышать его слова, и у меня это даже получилось. Но язык, на котором говорил Марк, был мне совершенно незнаком. Уж не знаю почему, но это сработало: мне сразу стало легче. Я успокоилась и даже нашла в себе силы спросить Марка:

«А почему у тебя кровь на лице?»

― Где?

― Да вот же, ― провела рукой по его щеке, а потом показала красную от крови ладонь.

― Ты же ранен!

― Пустяки! Это царапины, наверно, зацепило осколком шара. Сейчас пойду, умоюсь, побудешь одна, да?

Я кивнула. Марк, пошатываясь, пошёл в ванную комнату. Сзади под его лопаткой торчал большой осколок шара. Не помню, как я вскочила и подбежала к нему.

― Марк, у тебя там...осколок под лопаткой!

Он обернулся.

―Большой?

― Д-да...

Марк вернулся в комнату, подошел к зеркалу и посмотрел через плечо.

― Сможешь вытащить?

― Попробую.

Он сел на стул, подставив мне спину.

― Не бойся, Маш. Найди в ванной полотенце, обмотай ладонь как можно больше, чтобы не пораниться, и резко выдерни осколок. У тебя получится. Он не глубоко вошёл, его легко достать. Но сначала принеси бутылку водки, она стоит в шкафу.

― Будешь пить?

― Возможно, но потом, а пока надо будет продезинфицировать раны.

― Ага, ясно-понятно, ― пробормотала я, выполняя указания Марка. И хоть ему явно было плохо, он улыбнулся. И что его во мне всегда так смешит? Не понимаю.

Видно, я всё ещё была под воздействием тех непонятных слов, что говорил Марк, приводя меня в чувство, потому что справилась с задачей на «отлично». Осколок был благополучно удалён, раны обработаны, йод и бинты и пластырь нашлись в аптечке. Когда я закончила перевязку «больного», и даже подмела осколки злополучного шара, мой взгляд упал на часы ― было уже одиннадцать вечера.

― Марк, мама меня убьёт. Точно! Надо идти, давай завтра договорим, ладно? ― заныла я, представив, что ждёт меня дома. А если Ромка проболтается про наш с Марком ужин ― мне вообще «крышка».

― Конечно, прости, это ты из-за меня задержалась, ― смутился Марк, одной рукой помогая мне надеть шубу. Вторая его рука пострадала и была мною крепко забинтована. Я пыталась уговорить его не провожать меня, но он не послушался. Упрямый «змей», кое-как набросив на плечи лёгкое пальто, проводил меня до двери, махнув на прощание измазанной йодом кистью.

― Завтра снова шубу надену, чтобы ты мог со мной связаться, ― сказала я ему перед уходом.

― Ты лучше мобильный заряди, я тебе позвоню. А то сегодня полдня пытался дозвониться, оставалось надеяться, что хоть про шубу не забудешь, ― улыбаясь, сказал Марк.

Я подождала, пока он скроется на лестнице, и только тогда полезла в карман за ключом. Но его не было ― забыла дома в пальто. Надо было звонить в дверь. Потопталась в нерешительности, пожелала себе удачи и нажала на кнопку.

Открыл папа, лицо у него было строгое, что бывало крайне редко.

― Я дома, ― зачем-то сообщила ему.

― Вижу, что ещё скажешь? И почему у тебя такой вид, будто ты плакала? Тебя кто-то обидел? ― в папином голосе зазвучали испуганные нотки.

― Да нет же, я в порядке. А где мама?

― Мама расстроена, что ты ушла так надолго и даже не позвонила нам. Она легла пораньше, не трогай её.

― Ну, извини.

― А кроме «извини» ничего рассказать мне не хочешь?

― Не-а. Со мной всё нормально. Ну, задержалась у подруги, подумаешь.

― У какой? У Леры и Леночки тебя не было, мы им звонили. Значит, новая подруга появилась?

― Появилась. Пап, не приставай, пожалуйста. Со мной всё в порядке, у меня был такой трудный день, я устала. А перед мамой завтра извинюсь, хорошо?

Мой добрый папа только кивнул, я обняла его, потом сбросила сапоги и босиком, но в шубе пошла к себе в комнату, провожаемая его внимательным взглядом. Мне хватило сил только на то, чтобы повесить шубу в шкаф, поставить заряжаться мобильный и броситься с разбега на кровать.

«Потом разденусь», ― подумала я и уснула, совершенно забыв, что завтра в школу. До того ли мне тогда было?