22 глава

Четвертый день в пути. Сутки идет дождь. Одежда стала колом, мокрая, тяжелая. С каждым шагом ноги все глубже проваливаются в жидкую рыжую грязь, застревая в ней и выдергиваясь с чавкающим звуком. Крысоподобные ящерицы, понуро плетутся следом, увязая все в той же грязи. Ехать на них по такому размытому склону кажется смерти подобно. Акаж идет впереди, он единственный знает дорогу. Спина Эль, объятая едва видным в серой дождевой завесе пламенем, маячит перед глазами. «Странно, — думаю отрешенно, — пламя не гаснет». Я поскальзываюсь в очередной грязной луже, но сильные руки ловят меня. Амиль. Придержал, помогая встать, и разжал объятья, не сказав ни слова.

Шорох дождевых капель.

Четвертый день в пути.

Эль оттолкнула меня с дороги, выставляя вперед изящные белые руки, тонкие как березовые веточки. С кончиков ее пальцев яркой вспышкой сорвалось пламя. Стрелой взметнувшись в воздух, вонзилось в серые тени.

— Вот они — обреченные души, рабы Нави. Значит мы почти у цели. — Акаж выхватил кривой клинок, опустившись рядом. Искоса взглянув на меня, он тут же оглянулся в поисках Амиля, но тот ушел собирать хворост для костра.

Это было не лучшее время для разговора, но во все остальные дни Акаж, казалось, избегал меня.

— Разве Навь не твоя невеста?

— Нет, конечно! Разве я похож на сумасшедшего? Она была представлена во дворце в качестве невесты, чтобы избежать лишних вопросов.

Акаж поспешил к сестре. Эль удалось справиться с серыми прихвостнями Нави. Тонкая белая фигурка замерла в изящной позе, обхватив пальчиками хрупкие плечи жестом усталости. Этот вечер с заходящим солнцем и розовыми облаками как нельзя лучше оттенял ее красоту. Я невольно загляделась, очарованная. Эль заметила мой взгляд и усмехнулась.

Из реденького лесочка, неся в руках охапку сушняка, вышел Амиль. Узнав о нападении, он первым делом бросил в мою сторону тревожный взгляд.

— Еще не поздно — поверни назад. Я уговорю Эль отправиться с тобой в Оланоэ.

Я покачала головой.

— Поздно. Я опоздала и давно.

— Упрямая девчонка! — в сердцах бросил мне капитан, роняя хворост на размытую дождем землю.

Привал. Крысы улеглись на землю, свернув хвосты под брюхо. Покрытые грязно-сизой шерстью крысиные хвостики. Я завернулась в потертый спальный мешок и отвернулась от огня. Оранжевые всполохи освещали вытертое ветрами плато. Здесь даже песок другой. Прозрачно-желтый, отливающий синевой, как спекшееся стекло.

И вообще, это не планета, а кулек с песком. Или песочные часы. И время в них почти вышло.

Я следила за принцем вот уже несколько дней, отмечая каждое движение. Как он встал, откинул волосы со лба, изящными пальцами коснулся рукояти меча. Акаж и Эль неизменно находились рядом, игнорируя временную Королеву и принца полукровку. Мои шансы стремительно таяли. Думая об этом, я задремала, и во сне мне снился Амиль, одетый в рыцарские доспехи и огнедышащий ящер с лицом Акажа…

— Королева…

Я вздрогнула и открыла глаза. Над холмами всходило солнце. А прямо надо мной возвышался принц. И никого больше. Мы были одни на склоне, если не считать прикорнувших ящериц, оказавшихся на редкость уравновешенными и неприхотливыми лошадками, умеющими обходиться малыми островками чахлой растительности.

— А где Амиль и Эль?

— Я отправил их вперед, на разведку. Мы входим во владения Нави и надо проявлять осторожность.

— Акаж, может это покажется странным и даже неуместным… — я сглотнула ставшую вдруг горькой слюну, — Ты нужен мне… моя душа…

— Душа? А что такое душа? — холодно оборвал меня Акаж, хищно оскалившись и став похожим на волка. — Смогу ли я увидеть её, выломав тебе ребра?… Смогу ли я лицезреть её, разбив твою прелестную головку?…

Его лицо и слова вызывали дрожь отвращения и страха. Захотелось отползти по песку подальше, а еще лучше зарыться в него с головой. Но в тот же миг черты смягчились, и принц стал прежним, даже чуточку мягче.

— Прости, очаровательная королева, я напугал тебя, — он протянул мне руку, и я коснулась горячих пальцев, позволяя поднять себя с песка, — давай немного пройдемся. Хочу показать тебе что-то необыкновенное.

Тропинка сделала крутой поворот и вывела к морю. Большому и черному, в серых брызгах как мои сапоги. Одной стороной расположившись на земле, а другой на воде, над морем и песком высился смутно знакомый замок с острыми башнями, уходящими в небеса. Та часть замка, что зависла над водой, чуть-чуть не касаясь гладкой поверхности, отсвечивала синевой, вся ощетинившись пиками, как хищная рыба костяными иглами. Дымчатые очертания другой половины, казалось, вторили песку, на котором стояли. Смягченные линии башенок и овальные окошки делали композицию плавне и мягче.

— Что это?.. — я с трудом разлепила непослушные губы, поворачиваясь к принцу.

Тот смотрел на меня с затаенным безумным огнем в зрачках.

— Знаешь, Влада, ты мне даже нравишься. Необычная, обманчиво хрупкая. Но я не могу подарить ей свою столицу… не могу.

— Что… что ты хочешь этим сказать?

— Ты так ничего и не поняла? — он хмыкнул и покачал головой. — Мы для того и пригласили этого недоумка в поход, зная что ты пойдешь вослед. Неужели капитан думает, что король собрался откупаться камнями? Зачем ей камни, если она собирает души? Откуп — это ты. Я должен был привести ей тебя, а взамен она пощадит Оланоэ. Она потребовала за несколько удачных боев целый город… или тебя. Разве я могу позволить ей разрушить мой город?

На липкой глине остались следы. Он ушел. Бросил меня одну. Я отвернулась от сказочного дворца и вздохнула. Меня тошнило от одного его вида.

Сплюнув от переполнявшего отвращения, пошла прочь, увязая в песке.

Из-под земли, прямо у моих ног, повалил дым, срастаясь в знакомую фигуру. Навь. Я хотела было обойти ее, но она потянула навстречу руки, облизав кончиком языка коралловые губы.

— Проклятье, опять ты…

— Он все-таки привел тебя. Человек, которого ты не любишь, сам привел тебя ко мне. Твоя душа станет украшением моей коллекции.

Навь повернулась ко мне, протягивая, выросшие вдруг до размеров деревьев, руки. Солнце погасло. Последний, о ком я подумала — Амиль. Даже имя его начинается как окрик, с неожиданной мягкостью в конце.