– Лучше буераки, чем роботы, – Романенко встал на защиту подрывника.

Они вернулись обратно к шахте. Гена забрался наверх, Лёша остался прикрывать.

– Можем идти, – он посмотрел на товарищей, гроздью свисающих с троса.

– Наконец-то, надоело играть в Тарзана, – к нему спрыгнула Лена, за ней все остальные.

Когда все выбрались из шахты, Кузя присвистнул.

– Хорошая работа, – он похлопал по плечу Аксёнова. – Даже слишком.

– Зато наверняка, – парировал Толик.

– А, вообще, знаете, что странно? – внезапно сказал Дмитрук. – Почему на такой грохот не сбежались все остальные роботы?

Все сразу напряглись. Отсутствие врагов там, где они обязательно должны быть нервирует не хуже их появления там, где их никто не ждал.

– Нам же легче, – попытался подбодрить себя и других Савельев.

– Бесплатный сыр бывает только... – Лена не закончила. – В общем, всем быть настороже. Общаемся знаками.

Отряд двинулся вперёд. Судя по карте идти надо было ещё метров 300. Первые 5 минут перебирались через завалы. Для чего служили эти помещения раньше, теперь не представлялось возможности узнать. Наконец начались более целые комнаты со стенами и без дырок в них. За всё это время им не встретилось ни одного существа, живого или из металла. Они прошли через несколько комнат с оборудованием и мониторами, всё было отключено. Кое-где присутствовало скудное освещение. Череда длинных коридоров с дверьми по обе стороны. Но им не туда, им прямо. Зал с цистернами и подобием огромных магнитных катушек под потолком. По металлическим мостикам направо. Помещение с конвейером сборки роботов. На конвейере несколько полусобранных моделей, так и не доехавших до остановившихся автоматических сборщиков. Комната с большим зеркалом на стене, вот только отряд в нём не отражается, а всё остальное выглядит новее. По «зеркалу» пробегает рябь, отражение как будто в голубой дымке. Дальше в неприметную дверь в дальнем углу, ещё коридор. Дьяболик очередной раз махнул рукой, показывая, куда им идти. Поворот, и перед ними выросла дверь. Высокая, в два человеческих роста и соответствующей ширины. Рядом с панелью управления красовалась табличка со скромной надписью: «Серверная».

– Пришли, – почти с благоговением прошептал Дьяболик.

– Вперёд! – скомандовала Лена.

Гена подошёл к двери и схватился обеими руками за край.

Напрягая все силы, он потянул её на себя. Тишину прорезал громкий скрип заржавевших петель. Дверь пришла в движение, открывая взорам солдат громадный зал с рядами стоек с оборудованием.

– Не закрыто?! – Дьяболик не мог поверить в происходящее.

– Проверь, – коротко приказала Никольская. Внезапная, ещё не до конца осознанная догадка принялась настойчиво теребить разум.

Пермяков кинулся вперёд, на ходу доставая необходимые для взлома приспособления, да так и застыл на полпути.

– Вы слышите? – он повернулся к товарищам. – Слышите?!

– Я ничего не слышу, – Ерёмин не мог понять, к чему клонит компьютерщик.

– Вот именно! Ничего! Ничего не шумит, не шуршит, не пищит! Лампочки не мигают! Всё выключено!!! – Дьяболик уже орал не скрываясь.

– Вот почему мы так запросто дошли сюда и почему дверь была не заперта, – внезапно грустно проговорил Лёша.

– «Омеги» тут нет, – подытожила Елена. До неё, наконец, дошло.

– Конечно нет, – неожиданно раздалось из темноты. – Вы думали, что вам удастся перехитрить компьютерный разум?

– Чёрт, знакомый голос, – пробормотал Гена.

– Ребята, что вы так долго? Я уж вас заждался, – внезапно под потолком загорелись лампы дневного освещения и из-за ближайшей стойки с оборудованием вышел улыбающийся Чарльз Стоун.

Солдаты быстро сняли приборы ночного видения, так как в них свет слепил глаза.

– Что-то мне подсказывало, что ты так просто не отцепишься, – Геннадий сделал шаг в его сторону.

– Что это за хмырь? Они, что, знакомы? – удивлённо спросил Аксёнов.

– Это тот, который наклепал киборгов и следил за нами в туннелях, – коротко пояснила Никольская и присоединилась к Озимцеву.

– Это, кажется, твоё? – Стоун, всё так же улыбаясь, кинул под ноги Гене его нож – тот, который он давеча воткнул Чарльзу в затылок. – Смотрю, ты успел сбегать на пластическую операцию, пока мы не виделись. Тебе идёт новая внешность.

– А я хотел сделать тебе сюрприз, – Озимцев медленно наклонился, не спуская глаз с англичанина, и поднял оружие. – Как узнал, чертяка?

– Телепатия, мой мальчик, телепатия, – Чарльз был сама радушность. – Вижу, вся группа в сборе. Ну и что же мне с вами делать?

На него уже смотрело с полдюжины стволов, но он не обращал на это внимания. Заложив руки за спину, он раскачивался с носков на пятки и обратно.

– Попробуем сыграть по-старому, – Лена нажала на курок автомата.

Выстрела не последовало, не было даже удара бойка.

– Что такое? Автомат заклинило? – сочувственно поинтересовался Стоун. – Вот ещё одно подтверждение того, что люди себя изжили. До вас не может дойти простая истина. Вы исступлённо бьётесь в одно и то же место, не пытаясь найти альтернативного решения.

Никольская отбросила автомат и достала пистолет, но Чарльз не стал дожидаться её попыток выстрелить. Он вяло махнул рукой, и Лену швырнуло на ближайшую стену. От сильного удара она потеряла сознание.

– Ты мне надоела, – англичанин зевнул.

– Ты в курсе, что только что совершил свою самую ужасную ошибку? – зарычал Гена. – Давно не делали лоботомию? – он молниеносным броском оказался рядом с Чарльзом и замахнулся поднятым ножом.

Опустить руку он не смог. Не смог даже пошевелиться. Так и застыл с занесённой для удара рукой.

– Снова ты за своё, – Чарльз покачал головой. – И чего ты хотел этим достичь?

Гену стало поднимать в воздух, а в следующую секунду с огромной силой бросило в сторону двери. Затылком он врезался в стальную дверную раму. Раздался тупой хруст, Озимцева крутануло в воздухе, и он упал в дверном проёме с размозжённой головой.

Как только Гена перестал закрывать собой Чарльза, оставшийся отряд открыл ураганный огонь. Точнее, попытался. Первые выпущенные пули, описав красивую дугу, развернулись на 180 градусов и полетели обратно в сторону отряда. Они только чудом разминулись с бойцами и срикошетили или застряли в стене позади них. Очумелые солдаты прекратили стрелять.

– А это забавно! – весело рассмеялся Стоун. – Как лотерея, никогда точно не знаешь, какая пуля промажет, какая нет. Попробуем ещё?

– Попробуй-ка этого, – раздался голос Лёши.

Автоматы в руках солдат теперь выстрелили помимо их воли. Пули, в отличие от предыдущего раза, не полетели обратно, они продолжали лететь вперёд, дрожа, рыская во все стороны и замедляясь. Наконец, в 15 сантиметрах от Чарльза они остановились совсем, продолжая дрожать. Некоторые из них раскалились докрасна.

– Ого, да тут у нас ещё один телекинетик завёлся! – голос Стоуна теперь не был таким беспечным, в нём звучало удивление и напряжение. – Парень, что ж ты молчал?

– Я очень скромный, – Романенко с трудом давались слова, он напряг все силы, в попытке перебороть Чарльза и нашпиговать его пулями.

– Хочешь быть героем, да? – англичанину тоже стоила сил эта борьба, но явно меньших, чем Алексею. – Будь, по-твоему, но помни – герои всегда умирают первыми.

– Только не в моём случае... – скрипнул зубами Лёша.

Он был на пределе своих возможностей. Психокинетические способности Чарльза были куда сильнее, чем у него. Но сдаваться он не собирался. На кону было слишком многое.

– Как по мне, это твой предел, – Стоун, несмотря на напряжение, выдавил улыбку. – Достаточно неплохо, как для человека. Всё же пора заканчивать дурачиться.

Чарльз усилил психокинетическое давление. Лёша больше не мог сдерживать его натиск, он становился слабее с каждой секундой, уже подкосились ноги. Он почувствовал, что вот-вот потеряет сознание. В глазах потемнело, в голове появились какие-то мерзкие голоса. Они смеялись и издевались над ним, они были уверены в его слабости, подбивали бросить все усилия и сдаться. Англичанин перешёл в телепатическую атаку. Сосредоточил внимание и силы на единственном с его точки зрения более-менее достойном противнике, которого будет не так скучно и неинтересно победить. И пропустил быстро метнувшуюся к нему тень. Это оказался Озимцев. Он с разбегу прыгнул на Стоуна, схватил за туловище и сбил с ног. Чарльз не ожидал ничего такого. Давление на Лёшу мгновенно ослабло. Раскалённые уже добела пули тут же просвистели над сцепившимися и упавшими на пол противниками. Но сил у него уже не осталось. Он медленно осел на землю и потерял сознание.

Гена в это время уже сидел сверху Чарльза. Он со всей силы несколько раз заехал тому по лицу. Голова англичанина моталась из стороны в сторону, из разбитого носа брызнула кровь. Озимцев вкладывал в удары всю силу, казалось, он сейчас проломит череп врага голыми руками. Очередной удар неожиданно для него не достиг цели, его снова откинули. На этот раз гораздо слабее. Стоун с трудом сел и помотал головой. Лицо его было залито кровью, кожа рассечена в нескольких местах, нос неестественно смотрел в сторону.

– А ты... – англичанин тяжело дышал. – Ты живучий.

– Уж какой есть. А ты не такой уж и неуязвимый, – Геннадий тоже поднимался с земли, он был готов броситься в новую атаку.

– Для тебя – достаточно, – Стоун сплюнул кровью и скривил губы.

Сидящего англичанина окружили остальные члены отряда.

– Что ж, убить тебя голыми руками и вправду будет приятнее, – криво ухмыльнулся Дмитрук.

– Приступим, – согласился Аксёнов и замахнулся ногой.

Как будто взрывная волна разошлась от Стоуна во все стороны. Людей раскидало, как тряпичных кукол. Сила психокинетического удара воздействовала и на разум, ещё не успев упасть на землю, они потеряли сознание. Гену пригвоздило к стене, он снова не мог пошевелиться. И ему это начинало надоедать.