Неизвестный
– Какие будут дальнейшие приказания? – спросил у Озимцева Булавский.
– Пока остаёмся на месте. Мы должны разобраться, что случилось во время того прыжка. Пересмотрите записи сенсоров и выясните причину, – распорядился Гена.
– Я немедленно займусь этим, – договаривал Макнил, уже занимаясь поставленной задачей.
– Удалось связаться с адмиралом Разумовским? Неплохо бы посвятить его в курс дела.
– Нет, но я сейчас попробую ещё раз, – Климова быстро нажала несколько кнопок на сенсорной панели. – Ничего не выходит, на всех частотах, включая резервные, – тишина.
– Следовало ожидать, – Озимцев устало поднялся с кресла. – Продолжайте попытки каждые полчаса. Надеюсь, нимерийцы ещё не добрались до Земли, пока мы тут застряли. Я буду в своей каюте. Жду результатов сенсорного анализа, – он направился к выходу с мостика.
– Капитан, подождите, я хочу с вами поговорить, – Новицкая тоже поднялась со своего места и быстро подошла к нему.
– Слушаю вас, – хмуро отозвался Гена, для разговоров сейчас у него не было настроения. Он подошёл к турболифту и нажал кнопку вызова.
– Мне кажется, что ввиду сложившейся ситуации нам нужно придумать другой план. В одиночку лететь к креатонцам слишком рискованно, – по-видимому, Светлана всё ещё искала способ отстоять свою точку зрения.
– Света, – Гена грозно посмотрел ей прямо в глаза. – Мы это уже проходили. Я знаю о риске, но даже если в одиночку, нам всё равно НУЖНО попытаться спасти Землю. Если, конечно, у тебя не появилась идея получше.
– Есть, – на этот раз Новицкая была настроена решительно. – Если помните, в 10 световых годах отсюда есть секретная база космического флота, – вместе с Геной она зашла в кабину приехавшего лифта. – Там мы сможем пополнить запасы оружия и провести нормальный ремонт. На станции имеется гораздо более мощная антенна, чем наша. Думаю, с её помощью мы сможем связаться с командованием. К тому же, там довольно мощная система защиты, и нас точно не застанут врасплох.
«Почему ты сразу не сказала об этом?» – чуть не вырвалось у Озимцева, но он вовремя прикусил язык. Наверняка, капитан должен был знать о таких вот базах, но он ещё не изучил все документы и записи, относящиеся к его новому званию. Если записи о таких вот станциях вообще были на корабле... Надо было как-то выкручиваться.
– Это не отменяет того факта, что нам всё равно нужны креатонцы. Одной только базой делу не поможешь, – уклончиво ответил он. – Но ты права, починиться и пополнить боезапас мы туда залетим.
Светлана кивнула, и некоторое время они ехали молча. Затем лифт остановился и Озимцев вышел возле своей каюты, а Светлана поехала дальше. Зайдя внутрь, Гена сел на диван, откинулся на спинку, закрыл глаза и помассировал ладонями лицо.
– Зачем я во всё это ввязался? – спросил он сам себя. – Мало того, что я оказался чёрт знает где, так ещё и Лёша пропал. А так сидели бы где-нибудь на набережной сейчас, пили пиво с таранькой... Чёрт, как же теперь быть?
Он просидел на диване ещё минут десять, размышляя над ситуацией, в которой они оказались, а затем поднялся и подошёл к компьютеру. Гена хотел найти какие-либо упоминания о секретной базе, о которой говорила Новицкая, да и вообще изучить звёздные карты, хотя бы район их теперешнего местоположения и особенно район с предположительным местонахождением креатонцев, чтобы не попасть впросак в будущем.
После получаса копания в базе данных и личных записях капитана, он, наконец, нашёл сведения, подтверждающие сказанные Светланой слова. Гена углубился в изучение записей и последующие два часа пролетели для него незаметно.
– Капитан, я закончил анализ записи прыжка с сенсоров, – голос Макнила оторвал его от созерцания звёздных карт, – и обнаружил кое-что интересное.
– Я буду на мостике через несколько минут, – Гена поставил компьютер в режим ожидания, и вышел из каюты.
Через минуту с небольшим он уже находился на мостике.
– Рассказывай, что там у тебя, – с места в карьер спросил Озимцев.
– Смотрите, вот запись с сенсоров в момент прыжка, – Стефан вывел её на главный экран. – На первый взгляд всё прошло как обычно, но при более глубоком анализе стало ясно, что межпространственное поле наших кораблей вступило в реакцию с тэта-кварками и привело к образованию микротрещин в пространстве, выходы этих трещин, вероятно, располагались именно в параллельной вселенной или вселенных. Через одну из таких трещин «Астерион» и мог попасть в другую реальность, – заключил офицер по безопасности.
– Возможно ли каким-то образом вернуть их? – поинтересовался Геннадий, выслушав Макнила.
– Ну, понимаете... Это спорный вопрос, кого надо возвращать. Неизвестно, кто из нас находится в «нашей» вселенной, а кто нет. А может, мы оба застряли в «других». Если отбросить философию, и говорить по существу, то я посоветовался с Бейкером, и он считает, что шанс вернуть всё обратно есть, но для начала нужно привести гипердвигатель в полностью рабочее состояние. Без него точно ничего не получится.
– И я, кажется, знаю, как это осуществить, – Гену внезапно осенило, и он вызвал главного инженера. – Джон, есть радостная новость для тебя. Кажется, тебе не придётся изготавливать те детали для гипера, – Озимцев вкратце рассказал про базу неподалёку.
– Это же просто отлично! – Бейкер не скрывал своего ликования. – Да с таким инструментарием я вам весь корабль обновлю, любая система станет в полтора раза производительнее, и...
– Джон, – Гена прервал замечтавшегося Бейкера, – мы там не сможем сидеть вечно. Сможем сделать только самое необходимое.
– Простите, – поник главный инженер. – Я чересчур эмоционально принял новость.
– Ничего, я понимаю, – мягко ответил Озимцев. – Будь готов приступить к работам. Пока – только гипердвигатель, а там посмотрим.
– Так точно, – Бейкер отключился.
– Просчитайте, сколько времени займёт полёт к станции на максимальной варп-скорости, – обратился к пилоту Гена.
– Четыре с половиной дня, – Шашков быстро вычислил необходимое время.
– Проложите к ней курс.
– Готово, – через пару секунд отрапортовал пилот.
– Варп 7.5, – Гена откинулся на спинку кресла.
– Есть, капитан! – и Андрей перевёл корабль на сверхсветовую.
«Астерион».
Романенко находился на мостике и напряжённо смотрел на показания сенсоров. Каждую секунду он ожидал, что преследователь снова появится на их экранах, но пока всё было тихо.
– Капитан, к нам приближается очень сильная буря. Она огромная, её диаметр 128 000 километров. Желательно с ней разминуться, иначе корабль может серьёзно пострадать, – сообщила Кузнецова.
– Она может сыграть нам на руку, – вмешался в разговор Марринс.
– Каким образом? – Лёша непонимающе посмотрел на него.
– В любой планетарной буре всегда есть зона относительного затишья в центре. Там, конечно, тоже штормит, но турбулентность значительно ниже. Если попадём туда, электростатические помехи надёжно скроют нас от любых сенсоров, и в то же время мы будем оставаться в относительной безопасности. Благодаря этому мы сможем больше не волноваться о том, видят они нас или нет, – пояснил Джейкоб.
– Добраться до центра бури без повреждений будет непросто. По классификации космического флота это шторм 7-го уровня, – Кузнецова, нахмурившись, посмотрела на Джейкоба.
– Ты раньше делал такое? – прямо спросил Алексей.
– Да, доводилось однажды, – признался тот. – Правда, после этого корабль пришлось ставить в док на ремонт, но зато все остались живы, – он смущённо улыбнулся.
– Летим в центр бури, – вздохнул Романенко. – И Джейкоб... Давай постараемся обойтись без капитального ремонта на этот раз.
– Всё будет в лучшем виде, капитан, – Марринс уверенно положил руки на штурвал и повёл «Астерион» в центр бури.
– Скорость ветра – 550 метров в секунду и растёт, – предупредила Татьяна.
– Компенсирую увеличением тяги, – отмахнулся Марринс. – Влетаю внутрь бури.
– Фиксирую увеличение напряжённости в атмосфере. Сейчас произойдёт электрический разряд! – Кузнецова едва успела договорить, как в «Астерион» попала молния.
– Повреждений нет, – сказал Салливан, быстро взглянув на экраны.
– Молнии – обычное дело в такую погоду. Наша обшивка выдержит разряды, – всё так же уверенно и спокойно прокомментировал Марринс.
– А что насчёт энергетических цепей? – хмуро посмотрел на него Горюнов. – Компенсаторы не рассчитаны на многочисленные нагрузки такой мощности.
– Ну, я думаю...
– Через 5 секунд мы окажемся внутри переднего фронта бури, – Кузнецова перебила собирающегося ответить Марринса.
– Сейчас тряхнёт. Держитесь! – крикнул Джейкоб.
Корабль влетел в более плотные воздушные потоки, сразу же появилась сильная вибрация, несколько раз корабль швырнуло в сторону.
– Скорость ветра возросла в 2.5 раза – Татьяна уже заметно нервничала.
– Необходимо увеличить тягу маневровых двигателей, иначе мы потеряем управление, – посоветовал Салливан.
– Не учи, – огрызнулся Джейкоб. – Я в курсе, что надо делать.
– 55 000 километров до центра бури, – Горюнов схватился за подлокотники.
Электрическое поле корабля настолько возросло, что он стал притягивать к себе тысячи молний. В «Астерион» ежесекундно ударяли десятки мощных разрядов, которые нарушали работу двигателей. Компенсаторы не справлялись, и на корабле начались перебои с электроснабжением из-за сильных электрических полей. На экраны постоянно выводилась информация о перегрузке квантовых двигателей, хотя они работали едва ли на 10% от максимальной нагрузки.
– Ещё 17 000 километров и мы будем в безопасности, – пилот не хуже пиявки вцепился в джойстики управления, пытаясь хоть как-то компенсировать тряску.
Лёша сидел в своём кресле, поглядывая то на Джейкоба, то на Татьяну. Его сковал приступ страха, который он отчаянно пытался побороть. В таких бурях ему ещё не приходилось бывать, он даже не хотел представлять себе каково оно там, снаружи обшивки. Ему вполне хватало того, что он видел на главном экране. Такого не показывали даже в научно-фантастических фильмах – мелькали миллионы молний разных оттенков, облака газа перемещались на невиданных для Земли скоростях, и, если вдруг двигатели откажут, корабль будет раздавлен ещё до того, как он долетит до поверхности планеты.