Тоник держит за шиворот человека в очках, похожего на невзрачного конторщика. Он отбрасывает от себя этого шпика, отбрасывает небрежно, словно для такой мрази ему противно пустить в ход всю свою пролетарскую силу.
— Товарищ Анна! — восклицает он и бежит ей навстречу.
Откуда-то со Смихова слышится стрельба, более громкая и сосредоточенная, чем огонь полицейских пистолетов. Наверное, это солдаты.
— Около завода Рингоффера стреляют! — кричит кто-то.
Толпа кидается туда.
Впереди бегут Тоник и Анна. Их шаги гремят по улице.
Вперед, вперед!
Они бегут плечом к плечу.
Вперед, вперед!
Далеко, далеко осталась родная деревня Анны, крыша домика, залатанная жестянкой с изображением голубки, улетающей в мир, межи, поросшие мятой, тополя вдоль дороги. Далеко осталась кухня в квартире Рубешей и розовый будуар барышни Дадлы. В другом конце города осталась Есениова улица…
Вперед, вперед, Тоник и Анна!