Тоник держит за шиворот человека в очках, похожего на невзрачного конторщика. Он отбрасывает от себя этого шпика, отбрасывает небрежно, словно для такой мрази ему противно пустить в ход всю свою пролетарскую силу.

— Товарищ Анна! — восклицает он и бежит ей навстречу.

Откуда-то со Смихова слышится стрельба, более громкая и сосредоточенная, чем огонь полицейских пистолетов. Наверное, это солдаты.

— Около завода Рингоффера стреляют! — кричит кто-то.

Толпа кидается туда.

Впереди бегут Тоник и Анна. Их шаги гремят по улице.

Вперед, вперед!

Они бегут плечом к плечу.

Вперед, вперед!

Далеко, далеко осталась родная деревня Анны, крыша домика, залатанная жестянкой с изображением голубки, улетающей в мир, межи, поросшие мятой, тополя вдоль дороги. Далеко осталась кухня в квартире Рубешей и розовый будуар барышни Дадлы. В другом конце города осталась Есениова улица…

Вперед, вперед, Тоник и Анна!