Лидия с изумлением обходила все уголки пещеры, в то время как я прошла прямо к рабочему месту отца.

— Он создал всё это сам? — спросила она с уважением в голосе.

— Да, в значительной степени, — ответила я, и в моем голосе прозвучало сожаление. — Он хотел привести всех нас в безопасное место, но, к сожалению, до этого не дошло.

— Наш отец действительно был необычайно одарённым магом, — сказала Лидия, подходя ко мне. — Мне бы так хотелось познакомиться с ним.

Я серьёзно посмотрела на неё.

— Мы все воссоединимся в царстве мёртвых. А до тех пор ты можешь знакомиться с ним, занимаясь теми вещами, которые он любил, а это были сложные вербальные заклинания. Мы вместе с Ширли ещё раз просмотрели все его записные книжки в поисках того, что он мог дать гномам в обмен на пещеру. Но, к сожалению, ничего не смогли найти в его письменных заметках.

— Зато мне удалось во много раз повысить мои навыки в словесных заклинаниях, — вставила Ширли. — При этом я, вероятно, поняла только половину из того, что записал Тони.

— В любом случае теперь мы просматриваем все книги, которые он собрал здесь, и надеемся, что в одной из них он оставил заметки, которые могли бы дать подсказку. Даже загнутые углы или часто прочитанные страницы могли бы помочь, — я взяла одну из книг с полки и протянула Лидии. — Прочитанные книги мы откладываем в сторону, чтобы не спутаться.

— Хорошо.

Лидия сознательно взяла книгу и села за стол напротив Ширли, посередине которого мы уже сложили третью часть книг, находящихся в пещере.

Я вздохнула, пытаясь определить, успеем ли мы до следующей недели просмотреть все книги. Гораздо хуже была мысль, что всё, что мы здесь делаем, может быть напрасным. Что ни в одной из этих книг мы не найдём спасения, на которое так надеемся.

Но нельзя поддаваться отчаянию. Решение могло быть уже на следующей странице, и пока такая возможность существовала, мне нельзя терять мужество. Я вытащила новую книгу из всё ещё полной полки, открыла её и начала внимательно пролистывать.

Несколько часов спустя я подняла взгляд, когда Ширли потянулась и захлопнула книгу. Затем она встала, подошла ко мне и взяла новую с полки.

— А как, собственно, продвигаются дела с поиском Звезды у остальных? — она прислонилась к книжной полке и вопросительно посмотрела на меня. В её взгляде была неуверенность и в то же время любопытство.

— Сейчас проверю, — ответила я.

Мне тоже было интересно, как дела у Адама. Сейчас его настроение было сложно понять. Он был сдержанным по отношению ко мне, и я винила в этом разочарование, потому что оказалось, что мы не магическая пара. Сегодня я его ещё не видела, и с каждым днём, приближающим нас к истечению крайнего срока, моё беспокойство о нём всё возрастало.

Я закрыла глаза и попыталась связаться с Адамом.

С облегчением я ощутила сладкое покалывание. Адам снова открыл свой разум, и я осторожно приблизилась к нему, пока не начала видеть его глазами и слышать его ушами.

С удивлением я поняла, где он находится. Адам сидел в кресле, полном вязаных салфеток, в чрезмерно безвкусно обставленной гостиной. Внушительная стенка занимала большую часть комнаты. В ней, за освещённым стеком, было выставлено множество безделушек. Гранённые бокалы, коллекционные тарелки, чайники и фигурки драконов всех размеров и цветов.

Напротив Адама стоял трёхместный диван, который, как и кресло, был богато украшен вязаными салфетками. Посередине дивана сидела пожилая женщина, чьи округлые формы легко могли бы конкурировать с формами госпожи Трудиг. Волосы у неё были седые и с помощью химии уложены в идеальную кудрявую причёску. Позади неё на стене весело множество чёрно-белых фотографий в рамках, которые сильно напомнили мне коллекцию Элеоноры Донны.

— Ещё чая? — она с улыбкой посмотрела на Адама, в то время как я предположила, что он нанёс очередной визит Заре фон Некельсхайм.

— Нет, спасибо, — вежливо ответил Адам. — Не хочу пользоваться вашем гостеприимством дольше, чем необходимо. Наверняка, вам предстоит сегодня ещё многое сделать.

— Ерунда, — отмахнулась госпожа фон Некельсхайм. — Ничего такого, что не может подождать.

— Вы подумали ещё раз о моей просьбе? — спросил Адам, делая глоток из своей чашки. Ручка чашки была так мала, что он с трудом держал её между указательным и большим пальцами.

— Конечно я о ней думала, — промолвила Зара фон Некельсхайм, на мгновение закрыв веки и кивнув с феодальной доброжелательностью. — Знаете, всё сложно. Это меня выбрали заботится о могиле семьи фон Некельсхайм. В том числе я должна следить, чтобы ни один чужак не вошёл в склеп. Входить разрешено только членам семьи.

— Как я уже сказал, — ответил Адам тем же вежливым тоном. — Сельма Каспари могла бы войти в склеп одна, чтобы осмотреться, а она является прямым потомком Эдгара фон Некельсхайм, а значит часть семьи.

— Нет, — сладко протянула Зара фон Некельсхайм, и от её тона у меня встали дыбом волосы.

Я почувствовала неопрятное ощущение Адама, и то, как ему с трудом удалось сохранить контроль.

Зара фон Некельсхайм мило улыбнулась.

— Эдгар мог бы быть хранителем ключа и отстаивать честь семьи фон Некельсхайм, но точно не Сельма Каспари. У неё даже не та фамилия. Дальние родственники ни в коем случае не могут стать хранителем. Это я объясняла уже много раз.

— Эдгара, к сожалению, уже больше нет в живых, — ответил Адам.

Зара фон Некельсхайм энергично выпрямилась.

— Это не доказано, и пока это не доказано, я хранитель гробницы, — она встала и Адам тоже. — Кроме того, вы не хотите говорить, почему на самом деле желаете войти в гробницу или думаете я поверю, будто вы интересуетесь семейной историей.

— Прошу вас, — протянул Адам.

У меня сердце заболело от его тона. Я бы выполнила любое его желание, и у Зары фон Некельсхайм, кажется, тоже возникло искушение. По выражению её лица я увидела, что она рассматривает возможность быть по отношению к Адаму снисходительной.

— Не сегодня, — наконец произнесла она. — Я об этом подумаю.

Адам с шумом выдохнул. Казалось, его гнев растёт, и, учитывая заканчивающееся у нас время, это неудивительно.

— Вы говорите это каждый раз, когда я прихожу к вам. Вы не говорите ни да, ни нет.

— Мне вас жаль, господин Торрел, — ответила она. — Может быть я ещё передумаю. А сейчас идите-ка домой и празднуйте сегодня Рождество.

— Мои родители в Хаебраме, если вы уже забыли, — с горечью отозвался Адам. — Не то чтобы мне так уж сильно хотелось праздновать Рождество с матерью, но когда понимаю, что больше никогда не смогу этого сделать, чувствую себя странно.

— Верно, — сказала с сожалением Зара фон Некельсхайм. — Мне очень жаль, дорогуша, — она подошла к своей стенке и открыла одну из дверей. — Где же это?

— Ах! Здесь, — она вытащила что-то из шкафа, снова закрыла дверь и подошла к Адаму. — Это небольшой подарок, потому что сегодня Рождество, а я всегда рада вашим визитам, даже если мы не всегда одного мнения, — она улыбнулась и протянула Адаму золотую статуэтку дракона.

— Эм, — удивился Адам, озадаченно глядя на тонкую работу статуэтки.

Очевидно, он не знал, как воспринимать это жест.

— Он принадлежал моему кузену, — заговорщически сказала Зара фон Некельсхайм. — А так как у вас такой большой интерес к нему и нашей семье, я хочу отдать вам дракона. Эдгар подарил мне его на День рождение. Это случилось всего за несколько месяцев до того, как он покинул страну.

— До того, как его убили, — автоматически поправил Адам.

— Это не доказано, — она наклонилась к Адму с милой улыбкой. — Если она вам не нравится, можете её продать. Ваша семья сейчас страдает в финансовом отношении, и особенно на Рождество нужно быть щедрым к нуждающимся.

— Нуждающимся?

Я услышала в голосе Адама опасное рычание, в то время как он всё ещё держал в руке дракона.

«Возьми его и иди», — быстро сказала я в мыслях.

Это был спонтанный импульс, но почему-то мне казалось, что этот золотой дракон будет нам ещё полезен.

«Я бы предпочёл одурманить эту глупую гусыню тростником-дурманом и обыскать её квартиру», — даже в мыслях Адама я ощущала его неистовый гнев и нетерпение. «Я просто хочу, чтобы она дала мне ключ. Почему она так сопротивляется?»

«Почему бы тебе не проникнуть в её разум и всё закончить?»

«Это слишком рискованно», — подавленно сказал Адам. «Если она заметит, то точно придет в ярость и не скажет ни слова. Она хоть и делает вид, что совершенно не осведомлена, но я уверен, что это не так. Если она закроет сознание, то я вообще ничего не смогу сделать. Это мой последний вариант, если не будет другого выхода.

«Тростник-дурман мог бы помочь нам достигнуть цели», — задумчиво ответила я. «Но маловероятно, что такую ценную вещь как ключ, она просто запрет в шкафу, где его может найти любой вор.

«Я знаю», — с сожалением констатировал Адам. «Ладно, на этот раз я уйду с миром, но если она продолжит использовать меня в качестве послеобеденного развлечения, то я буду вести себя с ней по-другому.»

«Я это отлично понимаю», — быстро сказала я.

Адам повернулся к Заре фон Некельсхайм.

— Большое спасибо. Очень щедро с вашей стороны, — высокопарно произнёс он. — Мне нужно идти.

— Конечно, я провожу вас до двери.

Зара фон Некельсхайм собралась было сопроводить Адама до двери.

— Спасибо, я сам найду выход.

Прежде чем она могла последовать за Адамом, он уже быстрым шагом вышел из квартиры моей дальней родственницы.

Я покинула мысли Адама и сосредоточилась на том, что меня окружало в Миндоре.

— К сожалению, сдвигов нет, — сказала я, обращаясь к Ширли. — Адам снова побывал у Зары фон Некельсхайм, но она так и не дала ему ключ от склепа.

— Старушка еще тот крепкий орешек, — задумчиво заметила Ширли. Она хотела добавить что-то еще, как вдруг Лидия вскочила на ноги.

— У меня кое-что есть, — взволнованно воскликнула она. — Это заметки об одной статье, в которой написано, что из угля можно делать бриллианты. Похоже на заклинание.