***

Орхем стоял в центре старого колодца и подпирал спиной камень в центре. На вершине камня, сыто жмурясь на холодный лунный свет, лежал ифрит. Оба думали о своем и чего-то ждали. Время от времени магистр отлипал от камня и подходил к прикованному к стене пленнику. Лич доставал из рукава маленькую, инкрустированную черным ониксом коробочку, осторожно подцеплял длинным ногтем крышку и доставал облитую сонным зельем иглу.

Он бережно, почти нежно, проводил пальцами по бьющейся жилке на шее пленника и вонзал иголку чуть повыше ключицы. Крохотная доза зелья продлевала сон всего на один час, но Орхем и не думал ее увеличивать, наслаждаясь каждым моментом беспомощности самоуверенного дроу. Магистр до сих пор смаковал то выражение бесконечного удивления на лице некроманта, когда Шу вонзил ему в шею первую иглу. Айзири успел забыть, что высшая нежить — это тоже всего лишь нежить, льнущая к тому, у кого больше силы.

Тишину колодца разорвало хлопанье крыльев. Нетопырь спикировал на камень, нарочно зацепив крылом ифрита, и уронил в подставленную ладонь магистра скомканный кусок бумаги. Лич пробежал его глазами и торжествующе улыбнулся. Хозяйка будет довольна.

— Что у тебя там? — ифрит свесился с камня, заглядывая в записку. — Как эльфы любят все усложнять.

Магистр смял записку и повернулся к нетопырю, требуя более подробного доклада. Шу развесил крылья и негромко заурчал. По мере рассказа на лице Орхема все шире и шире расползалась торжествующая улыбка. Планы немного изменились. Он подошел к дроу и воткнул ему в шею сразу несколько иголок, отцепил от пояса маленький серебряный серп с перемотанной черной кожей рукоятью и потянулся к руке пленника. Лезвие с легкостью срезало кусочек ногтя. Лич убрал серп и достал из кармана запечатанный сургучом пузырек.

— Перо, бумагу и стол, — коротко обронил Орхем, повернувшись к ифриту. Джин сел и сложил руки на груди, готовясь высказать этому недоубитому смертному все, что думает о его приказах, но магистр оказался быстрее: — Если хочешь вернуться домой, то изволь выполнять все, что я прошу.

— Ты забываешься, сметный, — проворчал Хранитель, но все же махнул рукой и у стены появился деревянный стол и письменные принадлежности.

Лич сорвал с пузырька сургуч и осторожно просунул в горлышко ноготь дроу. Зелье вспенилось, воздух наполнился приторно-сладким ароматом цветов. Орхем поднес пузырек к лицу пленника. Спустя несколько томительных мгновений Айзири открыл глаза.

— Ты меня слышишь? — магистр заглянул в мутные глаза пленника.

— Да, — безжизненным голосом произнес некромант.

Лич довольно улыбнулся и потянулся за ключами, освобождая руки пленнику:

— Ты напишешь леди де Оре, — Айзири неподвижно замер у стены. — Мне нужно, чтобы она доверилась тому, кто передаст записку.

Некромант подошел к столу и медленно начал водить пером по бумаге.

***

Замок на двери приятно щелкнул, даря чувство пусть и мнимой, но безопасности. Рей вернулась в гостиную, забралась с ногами на диван и достала из кармана послание ифрита. На листе знакомой рукой министра магии было выведено:

«Госпожа Снот, поздравляю Вас с столь удачным приобретением, уверен, что Ваша новая игрушка придется Вам по вкусу. Возможности вашего нового друга чрезвычайно высоки, не покривлю душой, сказав, что он способен выполнить любое Ваше желание.

Также надеюсь, что в ближайшее время Вы окажете мне ответную услугу».

Ниже шел короткий список: книга Эйру, «Сердце моря» и голова госпожи де Оре. Внизу корявым детским почерком было выведено: «Загадай желание, смертная. Жду тебя завтра вечером у колодца. И прихвати с собой эльфа». Рей смяла листок.

Жемчужина, не задумываясь, налила себе вина и в три глотка осушила бокал. Впервые с министром они столкнулись лет семь назад, после выхода в свет ее первой статьи. Написанное все тем же уверенным почерком письмо ожидало ее в кабинете. Корнус выражал свое восхищение ее успехами и приносил свои соболезнования по поводу происшествия на раскопках. И даже обещал грант на исследования при условии, что юный историк больше не будет подвергать себя опасности и займется исключительно книжными изысканиями. Именно тогда Рей впервые поняла, что нашла нечто действительно интересное.

Часы на главной башне пробили полночь. Жемчужина налила второй бокал, но не притронулась к нему. Мысль о побеге вдруг показалась безумно привлекательной, но Рей запретила себе даже думать о том, чтобы сдаться, когда появился реальный шанс на победу. Она сбежит, но прихватит с собой книгу Эйру.

Жемчужина свернулась клубочком на диване и сама не заметила, как уснула. Смятое послание министра выпала из ослабевшей руки и укатилось под диван, где его тут же схватили проворные зеленые листочки.

Лютик воровато оглянулся и поспешил к так и не закрытому окну.