Джексон улыбнулся, и я сразу же потерялась в его глазах. Когда он смотрел на меня так, я не видела высокомерного звездного футболиста, который мог заполучить любую женщину. Я видела сводного брата, в которого влюбилась четыре года назад. Парня, который относился ко мне с уважением и сочувствием. Пока не предал меня.

− Предполагаю, что ты встречался с Аароном вновь? − спросила я. − Ты не поддерживал бы с ним связь после одной встречи, и должна быть причина, по которой вы оба утаили от меня вашу дружбу.

− Она есть, − ответил Джексон. − Помнишь, когда мы проводили много времени вместе, я постоянно жаловался на головные боли?

Я кивнула. Как-то мы пошли посмотреть фильм, и Джексон был вынужден уйти из кинотеатра посредине фильма. Когда я поняла, что он не вернется, то нашла его на улице, жалующимся на головную боль. С того момента я заметила, что он принимал аспирин на нерегулярной основе, но тогда он сказал, что это был стресс, вызванный новой диетой и режимом физических упражнений.

− Мой физиотерапевт не знал, что являлось причиной этой проблемы, поэтому я пошел на обследование в больницу. Доктор направил меня на несколько томографий и, в конце концов, они разобрались, что же являлось причиной головных болей.

Я смотрела на Джексона, затаив дыхание, отчаянно ожидая продолжения разговора. Он помолчал несколько минут, прежде чем положить свою руку на мою.

− Я собираюсь сказать кое-что, и это может прозвучать плохо, но пообещай, что не будешь паниковать.

Я кивнула и сказала «Обещаю» после того, как Джексон настоял, чтобы я произнесла это вслух. Не знала, какой была бы моя реакция, но была уверена, что нужно хотя бы сделать вид, что я оставалась сильной в пользу Джексона, даже если внутри меня был бы полноценный приступ паники.

− Они обнаружили опухоль, − медленно сказал Джексон. − Опухоль головного мозга.

− Но... но ты молод, − запиналась я. − И здоров.

− Опухоль может возникнуть у кого угодно, − ответил Джексон. − Это была просто случайность.

− Почему ты не сказал мне? − спросила я. − Мы собирались пойти на официальное свидание. Ты мог бы сказать мне об этом.

− Я не сказал никому, − ответил Джексон. − Не сразу. Я не знал, что делать. Потребовалось несколько дней для осознания этого известия, но потом реальность обрушилась на меня, как тонна кирпичей. Все было плохо. Врачи называли это «третьей стадией» опухоли, что она может убить тебя, если успешно не излечится. После нескольких встреч врач объяснил, что мне нужна операция, но даже если ее сделают, был шанс, что я умру в следующем году.

Умрет? Если он думал, что умрет... я не могла даже представить, что он, должно быть, чувствовал.

− Что произошло дальше? − продолжила спрашивать я. − Очевидно, они вылечили опухоль, и сейчас ты в порядке, верно?

Я с легкостью затолкнула воспоминания о недавнем посещении больницы Джексоном вглубь своего сознания. Я не смогла бы сейчас справиться с этим. По одному опасному для жизни заболеванию головного мозга за раз.

− Я перенес операцию на головном мозге и, по истечении девяти месяцев, врачи сказали, что все в норме. Но ты должна помнить, в то время я действительно думал, что умру. Шансы были не в мою пользу. Я оградился от мыслей об игре в футбол и стал затворником.

− Я могла бы быть рядом, когда это случилось, − напомнила я. − Ты не должен был проходить через это в одиночку.

− Ты собиралась начать учебу в колледже, − сказал Джексон. − У тебя были более важные дела, чем тратить свое время на того, кто, вероятно, все равно скоро умрет.

Меня чуть не разорвало. Его слова ощущались, словно удар под дых. Как же плохо думал обо мне Джексон, полагая, что я бы поставила свою учебу выше, чем помощь ему в борьбе с опасной для жизни болезнью.

− Да пошел ты! − ответил я, слегка повысив голос.

Мой выбор слов был менее элегантен, чем мне бы того хотелось. Не знаю, на самом ли деле я была зла на него или нет, но слова сорвались с моих губ. Джексон, не ожидая подобной реакции, выглядел совершенно ошеломленным, прежде чем рассмеяться.

− Что смешного? − огрызнулась я. − Я серьезно. Ты, видимо, не особо хорошего мнения обо мне, если думаешь, что я поставила бы Гарвард выше, чем быть с тобой, когда ты во мне нуждался.

Джексон заставил себя перестать смеяться, но на его лице по-прежнему осталась улыбка. Я собиралась снова наорать на него, когда он вдруг стал серьезным.

− Прости, − сказал он. − Это вроде как не смешно. Я прекрасно знал, что ты сделала бы все, чтобы помочь мне пройти курс лечения, потому что ты такой человек. Поэтому я и не сказал тебе. И поэтому предал тебя. Поэтому поцеловал Эмилию той ночью.

Я никогда не слышала, чтобы Джексон произносил ее имя. Несколько раз он затрагивал тему того, что случилось, но просто называл ее «та ночь» или что-то столь же обобщающее. От того, что я услышала, как он пробормотал ее имя, мое сердце резко упало, и меня накрыла волна отвращения.

− Я не понимаю, − сказала я, в конце концов. − Как то, что ты изменил мне, связано с твоей болезнью?

− Пожалуйста, не говори так, − попросил Джексон. − Я не изменял тебе. Не на самом деле. Ты должна была так подумать для того, чтобы забыть меня, но все было по-другому.

− Я видела тебя, − сказала я. − Видела, как ты целовал ее. Ты положил свою руку на ее ногу. Бог знает, что произошло после этого, но я видела достаточно, чтобы понять, что ты изменяешь мне.

− Ничего не случилось после поцелуя, − настаивал Джексон. − Как только ты ушла из бара, мы перестали целоваться.

− О, как мило с вашей стороны, − саркастично сказала я. − Порой, ты слишком великодушен.

Джексон потирал переносицу большим и указательным пальцами, в то время как другой рукой сильнее сжал мою руку.

− У меня не очень хорошо получается объяснить это, − признал он. − Я не мог сказать тебе, что болен. Ты бы не пошла в колледж, и это исковеркало бы всю твою жизнь. Ты много лет работала, добиваясь места в таком колледже как Гарвард, а мы знали друг друга всего несколько месяцев. Я не мог позволить тебе бросить все ради меня.

− Я могла бы просто отложить учебу на год, − возразила я. − Могла бы остаться с тобой, пока ты не поправишься, а после того, как ты был бы в порядке, пошла бы в колледж.

− Ты кое-что забыла, − ответил Джексон. − Я не думал, что буду в порядке. Врачи не давали однозначного ответа насчет того, проживу ли я дольше, чем шесть месяцев. Шансы на то, что лечение поможет, были меньше пятидесяти процентов. Если бы лечение не сработало, я мог бы упасть замертво в любую минуту. Вот почему я хотел, чтобы ты ненавидела меня. Я не мог позволить тебе сблизится со мной еще больше, потому что мог умереть, и тогда ты была бы опустошена.

− Ты не думал, что я была бы опустошена в любом случае? − спросила я. − Я бы чувствовала себя не менее плохо из-за этого. Возможно, даже хуже, потому что я не была рядом с тобой.

− Ты говоришь, как Аарон, − сказал Джексон. − Он сказал практически то же самое, когда я рассказал ему, что планирую сделать.

− Аарон знал, что ты болен, а я нет? Я убью его, когда увидела в следующий раз.

− Не вини его, − попросил Джексон. − Я был не прав, впутав его во все это, но мне нужна была помощь, чтобы убедиться, что план сработал. Мне нужно было, чтобы ты увидела меня целующимся с кем-то, но я не знал никого в городе. Аарон свел меня с Эмилией. Она тоже знает, кстати. Как бы там ни было, на самом деле она лесбиянка, так что я сомневаюсь, что она наслаждалась поцелуем больше, чем я.

Джексон замолчал. Он открывал рот еще несколько раз, будто хотел засказаль снова, но не похоже, что у него осталось что сказать. У меня, видимо, должны были быть к нему какие-нибудь вопросы, но все казалось удивительно ясным. Не могу сказать, что была согласна с тем, что он сделал, но я поняла, почему он так поступил.

− Давай подведем итог, − сказала я. − Ты узнал, что можешь умереть и не хотел, чтобы я еще больше сблизилась с тобой, поэтому вы с Аароном устроили так, чтобы я увидела, как ты целовался с другой девушкой. После этого ты провел девять месяцев, проходя лечение от опухоли головного мозга, не сказав никому. Правильно ли я все поняла?

Джексон кивнул.

− Все звучит довольно просто, когда ты говоришь об этом вот так.

− Почему ты не рассказал мне обо всем этом, когда выздоровел? − спросила я.

− Я хотел. Но в то время у тебя был парень. Мне казалось неправильным просто вернуться в твою жизнь, когда ты была счастлива с кем-то другим.

Я никогда не была счастлива ни с одним из моих парней с университета. Меня все устраивало, но я не была счастлива. Они были рядом со мной в тех редких случаях, когда я отвлекалась от учебы, но я никогда не чувствовала искру с ними. Не такую, какая была у меня с Джексоном. Это могло показаться бессердечным, но если бы Джексон вернулся в мою жизнь, я бы бросила их сразу же.

Я вытянула свою руку из-под его руки. Джексон уронил руку на мое бедро, но быстро убирал ее, предполагая, что я зла на него. Я смотрела в его глаза и медленно, нервно, наклонила свою голову к нему. Когда наши губы находились в сантиметре друг от друга, то поцеловала его. Как только я почувствовала интенсивность его поцелуя в первый раз за четыре года, во мне сразу же разожглась искра. Это осталось столь же прекрасным, как я помнила.