61

Спустя несколько секунд лопасти вновь замолотили по воде, образовав за кормой бурун белой пены.

Мангбету прекратили было атаку, решив, что пароход тронулся с мета, но тут же поняли, что он не двигается. Оба кормовых якоря «Короля буров» по-прежнему цеплялись за дно реки, удерживаясь его на месте, несмотря на то, что двигатель работал на всех парах.

— Мы же не двигаемся, — заметила Кармен.

— Подожди, — сказал Райли, сжимая её руку.

Туземцы, опомнившись после минутного замешательства, снова пошли на приступ.

Кармен указала на приближающиеся каноэ.

— Но…

— Подожди, — повторил Райли, не сводя глаз с поверхности реки.

На трапе показался Мутомбо; с него градом тёк пот, а руки были измазаны свинцовыми белилами.

Встав рядом с Кармен и Райли, он с молчаливым беспокойством озирался. Внезапно он взмахнул рукой, указывая на торчащий из воды огромный валун, чёрный и гладкий.

— Вон! — возбуждённо крикнул конголезец.

В следующую секунду из воды вынырнуло добрых два десятка таких же утёсов, окружив пароход, словно огромные пузыри в бурлящем котле.

Вот только это были совсем не утёсы.

Вскоре один из них распахнул огромную пасть, напоминавшую странной формы цветок с розоватыми изнутри лепестками и тупыми клыками. Яростно фыркнув, оживший утёс бросился на ближайшее каноэ.

Гребцы, ошарашенные внезапным нападением бегемота, опомнились слишком поздно и не успели увернуться от огромного зверя. Схватив каноэ гигантскими челюстями, он поднял лодку в воздух и с лёгкостью перекусил пополам.

Лишь тогда среди мангбету раздались тревожные крики; ошеломлённые столь неожиданным приступом ярости, они напрочь забыли о судне и его пассажирах и теперь думали лишь о том, как унести ноги от разъярённых тварей, наступавших со всех сторон.

Дикари, похожие на гротескных пикадоров, защищались копьями, стараясь держать бегемотов на расстоянии. Они раз за разом тыкали толстокожих громил, но большущий слой жира делал тех неуязвимыми для смехотворного оружия первобытных воинов. Своими копьями они лишь дразнили и злили бегемотов, делая их атаки ещё яростнее. Вопли туземцев смешивались с рёвом зверей.

В красной от крови воде плавали обломки каноэ и куски человеческих тел.

Меньше минуты спустя горстка уцелевших каноэ с гребцами отчаянно сражалась со смертью в лице обезумевших от ярости тварей под крики ужаса и агонии.

Теперь Кармен поняла, почему Алекс велел Мутомбо вести пароход по этому участку реки. Именно здесь на них в прошлый раз напали бегемоты, и Верховен тогда сказал, что шум лопастей приводит их в ярость. Вот и теперь, по всей видимости, они снова обезумели.

С улыбкой жестокого торжества Райли наблюдал за этим зрелищем.

— Останови это, — попросила Кармен.

Капитан «Пингаррона» посмотрел на неё непонимающим взглядом.

— Они уже достаточно наказаны! — взмолилась Кармен.

Райли заколебался.

Жажда мести и невыразимая притягательность жуткой картины будоражили его, словно обжигающий крепкий ликёр, скользящий по горлу. Чувство удовлетворения при виде боли этих людей, столь непохожих на него самого, что он с трудом мог назвать их людьми, было настолько сильно, что почти невозможно сопротивляться.

Однако, увидев отчаяние в глазах Кармен, он ужаснулся, обнаружив, что почти потерял человеческий облик.

И, что ещё страшнее, почти потерял и её.

— Останови двигатель, — приказал он, повернувшись к Мутомбо.

Конголезец не двинулся с места. Он ещё не утолил своей жажды мести за смерть любовника.

— Остановить? — повторил он.

Кармен коснулась рукой плеча Мутомбо.

— Пожалуйста, — прошептала она.

Конголезец шумно вздохнул, но, видимо, тоже понял, что подошёл слишком близко к той черте, из-за которой нет возврата.

Слегка кивнув, он спустился по трапу вниз.

Спустя несколько секунд мотор с металлическим лязгом затих, и колёсные лопасти остановились.

Осталось лишь три каноэ, и Райли, к своей тайной радости, не обнаружил ни в одном из них вождя Каливана.

Многие из тех, кто успел попрыгать в воду, теперь отчаянно гребли в сторону берега, и хотя бегемоты успокоились в ту же минуту, как стих мотор, Алекс заметил несколько длинных брёвен, целенаправленно плывущих по воде в сторону уцелевших, и понял, что бойня ещё не закончена. Крокодилы твёрдо намеревались закончить начатое бегемотами.

— Феу! — крикнул Мутомбо с нижней палубы. — Помогай!

Кармен в тревоге широко раскрыла глаза, затем схватила Райли за руку и потащила его вниз по трапу.

И тогда Райли вспомнил, что означает «феу».

Между тем, пламя зажигательной бомбы даже не думало угасать. С досок палубы оно перекинулось на деревянные ящики и мешки из рафии, и уже начинало лизать опоры, которые поддерживали верхнюю палубу над их головами.

Рядом стоял Мутомбо с ведром воды в руках, уже собираясь выплеснуть его на горящую керосиновую лужу, все ещё пылавшую возле борта, с которой, собственно, и начался пожар.

— Не-е-ет! — заорал Алекс, увидев, что тот собирается сделать, и со всех ног бросился к Мутомбо. — Если ты зальёшь керосин водой, нас разнесёт в клочки!

Мутомбо ошарашенно посмотрел на него, совершенно не понимая, что теперь делать.

Кармен указала ему на горящие ящики, пламя от которых уже поднялось почти до потолка.

Тем временем Райли схватил старый половик и бросил его поверх горящей лужи, чтобы перекрыть доступ кислорода, необходимого для горения. Кармен кинула сверху полупустой мешок, и долгое время они вдвоём тушили очаг возгорания.

Когда же керосин был потушен, оказалось, что пожар распространяется дальше, и усилий Мутомбо, выливавшего в огонь одно ведро воды за другим, явно недостаточно, чтобы с ним справиться. Необходимо было срочно что-то решать, иначе вскоре огонь охватит весь пароход, и все усилия, вся неустрашимая борьба окажутся напрасными.

Без «Короля буров», за сотни миль от обитаемых мест, в окружении бегемотов и крокодилов, привлечённых запахом крови, да ещё в таком состоянии, у них не было ни малейшего шанса выжить.

Несмотря на кипящий в жилах адреналин и змеиный яд, сжигавший его изнутри, Райли внезапно ощутил себя совершенно измученным. Тело решило, что с него хватит. Исчерпав до дна все ресурсы, он бессильно выронил из рук половик, чувствуя, что вот-вот и сам упадёт рядом с ним на палубу. Сил совершенно не осталось.

И тут что-то коснулось его левого плеча. Это была Кармен, сдавившая его плечо, словно пыталась влить в него хотя бы толику своих сил.

Вконец измученный болью и усталостью, не имея больше сил бороться с судьбой, сражаясь за свою жизнь, Райли вдруг увидел в глазах Кармен отблеск надежды, который не мог означать ничего иного, кроме любви — единственного, ради чего стоило жить.

— Не сдавайся, — сказала она.

И Алекс Райли, бывший член бригады имени Линкольна, ветеран Гражданской войны в Испании, нашёл в глубинах своей души новые силы и решил, что его час ещё не пробил.

— Нет, врёшь… — сказал он самому себе, сжимая кулаки. — Не сегодня.