XX ФОРТУНА

Первые лучи восходящего солнца ещё только чуть позолотили маковки деревьев, а в воздухе уже парило, словно перед грозой. От земли тянулась едва уловимая глазом лёгкая сизоватая дымка. Душно пахло прелыми листьями, грибами и можжевельником.

Прежде чем выйти из леса на опушку, где паслось стадо коров, Райт, надёжно укрывшись в кустах, долго разглядывал пастуха и мальчишку-подпаска.

Пастух был невысокого роста сухонький, подвижный старик с седой редкой бородкой. Кричал он высоким, но утратившим звонкость голосом:

— Сергунь, Сергунька! Поглянь, Магнат опять к лесу норовит!..

Сергунька — вихрастый подросток в старом отцовском военном кителе, из-под которого виднелась чистая белая рубашка с отложным воротником — отбегал от стада, оглушительно щёлкал длинным, плетённым из ремня кнутом, и непокорный бычок водворялся на место.

Подпасок возвращался к старику и продолжал прерванный рассказ:

— А ещё, дедушка, был такой Прометей, — говорил мальчик. — Он похитил с неба огонь и отдал его людям. Научил их, как тем огнём пользоваться.

— Скажи пожалуйста, — удивлялся старик и в то же время беспокойно поглядывал на коров.

— Бог Зевс рассердился на Прометея, — продолжал подпасок, — и приказал приковать его цепями к Кавказской горе.

— К горе? Вот ведь какая несправедливость, — возмутился старик. — Человек хорошее людям сделал, а его на цепь. За что? — спрашиваю. Вишь, огонька жалко стало! Да ты купи коробку спичек и жги их, сколько твоей душеньке захочется...

— В те времена, дедушка, люди о спичках ещё не знали.

— Чего учишь? Сам знаю, — рассердился старый пастух. — Люди о спичках не знали — это верно, а Зевс — он бог — соображать должен, что дела всего на гривенник и то без двух копеек. Чай ещё было кого за спичками в сельпо сгонять.

— И сельпо тогда не было, — заметил Сергунька.

— Да знаю. Это я к примеру так назвал. Бог-то ведь всемогущ, мог для себя любой кооператив открыть. А он, нет! За копейку хорошего человека на цепь посадил.

— Это, дедушка, миф... ну, сказка такая, — пояснил подпасок.

— Понимаю, но только она на правду похожая. Кулак, бывало, за горсть зерна душу вымотает. А что ему при достатках горсть? Тьфу! Вот те люди Зевса вроде кулака представляли. Боялись его, кланялись, а не любили. Потому такую и сказку про него сложили... — пастух вдруг оборвал свою речь и крикнул тоненьким, дребезжащим голосом: — Магнат ко двору подался!

Сергунька, хлопая кнутом, побежал в сторону.

Старик смотрел на непослушного бычка и недовольно ворчал:

— Ну и вредный, что твой Зевс!..

Райт отполз от кустов, поднялся на ноги, обошёл немного лесом и направился прямо на опушку.

Беззаботно помахивая хворостинкой, он подошёл к пастуху.

— Здорово, дедушка!

— Здравствуй, коли не шутишь.

— Дорога куда ведёт? — Райт кивнул головой на тропинку, пересекавшую опушку.

— Кто её знает? Вьётся тут по лесу, — пожал плечами старик и спросил: — А тебе куда нужно?

Вопрос был трудный для Райта, он даже приблизительно не знал, где находится, но к ответу приготовился:

— Да мне всё равно куда, лишь бы из лесу выбраться, — с доверчивой откровенностью засмеялся он и поторопился объяснить: — Делянку тут для нашей фабрики выделили. Ходил смотреть. На обратном пути, вроде и шёл правильно, а заблудился да так, что не пойму никак, куда забрёл.

— Для городского человека все деревья в лесу одинаковые, — усмехнулся пастух.

Он поправил на голове порыжевшую от времени старенькую кепку, огляделся и, взмахивая кнутовищем, принялся объяснять:

— Туда вот — километров восемь — Старые Гари, чуток правее — Журихино, влево — Степашево...

Этих ориентиров было вполне достаточно для Райта, который отлично изучил карту области, находясь ещё за границей.

Он уверенно прервал пастуха:

— Значит, на Марьинское — сюда? — Райт, указал рукой в сторону, откуда поднималось из-за деревьев солнце.

— Километров шесть с небольшим, — подтвердил старик.

— Ну вот и разобрались, — довольно улыбнулся Райт и решил: — Пойду туда, там до шоссе ближе.

— До шоссейки и на Степашево недалеко, — подсказал пастух.

— По той дороге машины реже ходят, а мне хочется скорее до дому добраться.

— Полно, теперь машин на всех дорогах много, — возразил старик.

— И то правда, — согласился Райт. — Но я больше к тому шоссе привык.

Он понимал, что задерживаться возле пастуха ему не следовало, но нельзя было и торопиться уходить. И потому Райт полюбопытствовал:

— Чьё стадо?

— Колхоза «Красный факел».

— Хороший скот, — похвалил Райт.

Пастух довольно кашлянул в кулак, потёр им седенькую бородку и прикрикнул на мирно стоявшую неподалёку корову:

— Красотка, вот я тебя!

Наступил самый подходящий момент для расставания. Тем более, что в порядке ответной любезности на похвалу, пастух мог обратиться с какими-то вопросами, а Райту совсем не хотелось, чтобы его спрашивали. И он приподнял фуражку над головой:

— До свидания, дедушка. Спасибо.

— Не за что, — скромно ответил старик и на прощание посоветовал: — Пройдёшь этот лесок, за ним лужайка будет, так ты возьми левее, в самый угол её. Там дорога идёт, она прямиком тебя на шоссейку выведет.

— Теперь то я не заплутаюсь, — улыбнулся Райт и быстро направился к лесу.

«Ну, кажется, всё обошлось благополучно, —думал он. — Фортуна ещё на моей стороне!..»

Он поравнялся с передней сосной, когда пастух окликнул его.

Райт остановился, настороженно оглянулся, но тут же успокоился. Оказывается, вернулся мальчик, бегавший за бычком, и старик хотел послать своего помощника, чтобы тот скорее вывел путника на дорогу.

— Сам найду, — отказался от услуги Райт, махнул фуражкой и поспешил скрыться в кустах орешника, буйно разросшегося вдоль всей опушки.

Уставший Сергунька довольно кинулся на траву.

— Не маленький, выберется...

Минут десять Райт шёл строго на восток, потом круто свернул вправо и двинулся на юг. Многолетний слой опавшей хвои, поросшей невзрачным белёсым мхом, мягко пружинил под ногами, не сохраняя на себе никакого следа от сапог.

«Ничего, старина, — подбадривал себя Райт, — ты бывал и не в таких переплётах. Тебя, конечно, старательно ищут, всё поднято на ноги, но самое трудное уже сделано — ты бежал! А насчёт того, как отрываться от погони и путать свои следы, тебя учить не следует. Ты это не раз проделывал...»

Он прекрасно сознавал, что возвращаться в город, а тем более в гостиницу ему нельзя. Но это его не обескураживало. В кармане были деньги, много денег. В их могущественную силу Джек Райт верил постоянно и больше всего.

Но особенно радовало и воодушевляло то, что прошло уже больше пяти часов с момента побега, а он оставался на свободе. По глубокому убеждению Райта, это свидетельствовало о том, что напасть на его след никому до сих пор не удалось. И он знал, чем дальше, тем труднее будет это сделать! Время работало на него!

И всё же точила мысль: «Хорошо было бы узнать, как и в каком направлении ведутся поиски...»

Старик пастух успел забыть о своей короткой встрече с Райтом, когда на опушке появилась Тоня.

Девушка негромко поздоровалась с дедом, выбрала поукромнее местечко возле куста, опустилась на колени и, разостлав на траве платок, принялась выкладывать из него нехитрый завтрак, который принесла с собой в плетёной корзинке.

— Сергунь! — крикнул старик подпаску. — Беги сюда! Мать ватрушек с творогом напекла.

— Это она вам наверх-сыт послала, — откидывая толстую русую косу назад, вяло пояснила Тоня.

Старик внимательно пригляделся к внучке, сел рядом на траву и, отламывая кусок хлеба, спросил:

— Что это ты сегодня такая тихая?

Девушка слегка отвернулась и потупилась.

— М-м? — не дождавшись ответа, старик глянул на неё и улыбнулся.

Тоня поёжилась, словно от озноба. На красивом, пышущем здоровьем лице девушки вспыхнули и расползлись багровые пятна.

— Не знаю, дедушка, как и сказать тебе, — тихо произнесла она и ещё тише добавила: — Я сегодня шпиона упустила.

— Кого? Кого? — перестав жевать, недоверчиво переспросил старик.

— Шпиона упустила, — повторила Тоня.

У подбежавшего немногим раньше Сергуньки, что называется, глаза на лоб полезли.

— Настоящего? — едва сдерживая дыхание, прошептал он голосом, перехваченным от внезапного возбуждения.

— Ты, знай, ешь! — сердито отмахнулся от него дед и с укором обратился к внучке: — Ну, сама подумай, откуда у нас тут шпионы возьмутся? Граница ой-ой где! А придут, что им тут делать? Осины считать в лесу или в колхозе трубы на крышах? Так это объект не военный, стратегических значений не имеет...

— Вот вы не верите, а этот настоящий был, — с горечью перебила его Тоня. — За ним на двух автомобилях офицеры приехали. Собак с собой привезли.

— Овчарок? — поинтересовался Сергунька.

Сестра опять не ответила, а старик, будто в раздумье почесал свою жиденькую бородёнку.

— Ежели с собаками, тогда, видать, бандюга настоящий, — заключил он.

— А ведь он у меня на мушке был, — досадовала Тоня. — Я сегодня вместо отца ночь дежурила. Дать бы сразу из двух стволов!..

— Как же без суда? — возразил старик. — А всё ж ты того, внучка, проворонила.

— А ещё комсомолка, — подтрунил возмущённый Сергунька. — Да если ты хочешь, настоящий комсомолец должен за версту врага учуять. Вот как!

— Что-то мне сразу в нём показалось, — будто оправдываясь, делилась своей бедой Тоня, — даже сама не знаю что... Я ведь документы у него потребовала.

А потом вроде всё рассеялось. Человек, как человек. Семён, так тот вообще ничего не подумал.

— И Семён там был? — удивился дед.

— Был.

— Ему совсем непростительно. Недавно из армии вернулся. Чему-то его учили там?

— Баклуши не бил, от командования две благодарности имеет, — заступилась за возлюбленного Тоня, но продолжала виновато: — А этот, я ж говорю, дедушка, человек, как все. Потом самой неловко было за то, что ружьё на него подняла. И одет он просто. В чёрной тужурке, чёрной фуражке, в сапогах...