— …то есть нашей, — красиво закруглил Командор. — Согласна, великая упрямица?

— Ага…

— Не врёшь?

— Как можно-с! Даже положу последний мазок на ваше полотно: «…а разведчик "Элиты" забился в самый дальний угол, дрожит от страха перед неизбежным разоблачением и составляет скорбное завещание…» Ну, разливайте водку по фужерам, чего стоите?

— Нет, она неисправима! — взвыл Командор. — О, как же ты похожа на Агнию! И почему я доверил твоё воспитание вздорной жёнушке?

— Потому, что ты хотел мальчика.

От негодования у Командора перехватило дыхание, и его вернуло к жизни лишь радостное восклицание Романа: «Меня, папочка?»

— «Тебя, сыночек!» — передразнила я. — Ты так и не знаешь, что именно твое появление на свет помогло надолго сохранить нашу семью.

— Да как же ты можешь, Эльза! — голос у отца прорезался в полуфальцет-полутенор. — Роксана ведь тоже девочка, но она и твой брат, как цветы, а ты — колючка!

— Роксана не цветок, а кошечка… пушистая, удобная кошечка с розовым бантом на шее. Я тоже из этой породы, только, глядя на младшую сестричку, многие думают: «Брысь!», а наблюдая за старшей — «Рысь!»

— Ты даёшь! — восхитился Роман. — А я кто?

— Хорошенький, умный медвежонок, которого я очень люблю, — сдержанно улыбнулась я. — Поэтому и не хочу больше тебе возражать, тем более, что у меня кроме сложностей, домыслов и нелепиц почти ничего нет.

Продолжительное молчание после этого заявления было явно в мою пользу. Затем Роман заметил, невинно разглядывая пальцы:

— Папа, ты не помнишь, какой из «Расчётчиков Интеллекта» признал Эльзу талантливым аналитиком — внутриведомственный или Центральный?

— Понятно… — проворчал Командор, бросив на сына язвительный взгляд: — «Кукушка хвалит петуха…» Ладно, закончим прения. Дочка, тебя прервали — продолжай, пожалуйста.

Маленькая моральная победа сразу вернула мне вполне приличное расположение духа. В приступе великодушия я даже отбросила приготовленную заранее речь с прямо-таки убийственной концовкой, а скромно заметила, что, на мой взгляд, концепция под названием «Кто во что горазд» опасно упрощает действительное положение вещей и…

— …и нельзя отбрасывать другой вариант: все событий, закрутившиеся вокруг нас с момента высадки, умело организованы одним-единственным лицом, которое я обозначу как «Незнакомец в маске». Почему так? Ну-у… «мистер Икс» уже приелось. Действие развивается столь гладко и в таком хорошем темпе, что невольно закрадывается мысль: а не являемся ли мы кое для кого чуть ли не новогодним подарком, чудесно свалившимся с небес? Неким желанным ключиком к шкатулке его проблем? У меня создалось впечатление, что этот «Незнакомец» до нашего появления находился в состоянии долгого вынужденного ожидания, а сейчас ожил и начал комбинировать, словно получил важную подсказку. Вы спросите: а в чём разница — игра против нас многих или одного? Так вот…

— …вот разжёвывать как раз и необязательно, — обронил недовольно Командор. — Понятно, что в первом случае мы — солидные, тяжёлые фигуры, а во втором — кучка пешек во главе с упрямым конём, который ходит и мыслит только загогулиной. Н-да… Подходящая кандидатура на роль зловещего организатора имеется?

— Серж? — выпалил Роман, которого неожиданно увлекла моя идея. Я отрицательно повела подбородком:

— Вначале я тоже так думала, но после общения с ним изменила мнение. Он — мобильная, самоуверенная ладья, может быть, даже ферзь. Но на «короля» не похож, тем более на «дипломата».

— «Дипломат» — фигура из нетрадиционных шахмат, — разъяснил Роман отцу. — На своей и на вражеской территории она обретает разные свойства.

— Тогда остаётся только не разгаданный пока агент «Элиты», — твёрдо сказал Командор. — Если, конечно, Эльза права.

— Так давайте на неведомого хищника выпустим не менее опасного охотника, — предложил Роман. — Вернее, охотницу!

— Я должна его вычислить?

— А кто же ещё? Заодно подтвердишь, что полностью соответствуешь уровню «примы»!

— Спасибо за комплимент, у меня пока только второй класс «бета», — я мечтательно вздохнула. — Высшие разряды может присваивать лишь Столичный Сектор… Погодь-погоди, что это ты достаёшь из кармана?

Какой сюрприз! Ах, я скотина неблагодарная…

Дрожащей рукой я приняла протянутый братом чёрный футляр с правительственной монограммой, раскрыла его — и передо мною чистым червонным золотом заблестел вожделенный начальный «Браслет Отличия», означавший, что его владелец является персоной государственной важности. В сфере моей деятельности это указывало на колоссальное повышение.

— Я обратил внимание на два твоих последних дела, — сообщил мой чудесный братишка, — и пришёл к выводу, что имеется шанс сильно поднять тебе настроение! Папа помог надлежащим образом всё оформить, и мы отослали материалы на суд беспристрастного и неподкупного «Столичного Расчётчика Особых Классов».

— И вы решились отдать добытые мною документы?! — ужаснулась я. — Мы же по ним собирались здесь работать! И кроме того…

— Ой, не держи меня за простачка, — поморщился отец. — Я второй десяток лет возглавляю разведку Сектора и кое-что отложил на чёрный день. Твои документы заменены на почти равноценные — они двухгодичной давности, но, как и бриллианты, не стареют. О моральной стороне дела можешь не беспокоиться: тот, кто их раздобыл и пытался доставить, погиб. Даже компенсацию выплачивать не пришлось — ни семьи, ни родственников…

— А за неделю до нашего отлёта сюда многоуважаемый «СРОК» сообщил своё решение, — продолжил Роман. — Как я и предполагал, оно оказалось более чем положительным. Твоя работа потянула на первый из Высших Классов, минуя «гамму»! Кроме того, было специально отмечено, что «…начальную стадию дела № 700-СА-09 претендующий на повышение сотрудник правительственной разведки второго класса "бета" Эльза фон Хётцен вела по уровню «экстра»! К сожалению, через высокие служебные ступеньки прыгать нельзя, поэтому тебе присвоили всего лишь «приму».

Ничего себе, уточнение! «Прима» в двадцать семь лет — такого ещё не было! Легендарный «Беглец» достиг этого уровня к двадцати девяти годам; протеже мафии «Колибри» официально вышла на класс «Мираж» в тридцать; её коллега из «Элиты» мерзкая Алина Дюнштайн получила ранг «Злой гений» в тридцать пять, а больше… больше никого не помню! Ах, да: некая авантюристка Кэрол-Кэролайн стала «экстрой» аж в девятнадцать, но дальше так и не продвинулась, а ныне ей уже под пятьдесят. Интригующая классификация, однако: сплошные нахвальщики среди разведчиков! Надо бы подробно поговорить с Ромой.

Он, как и отец, наблюдал за мною с нескрываемым удовлетворением, а его ответ был для меня чистым бальзамом:

— Похоже, старушка, ты самая молодая из разведработников с «Браслетом Отличия» во всём «Союзе-Содружестве»! Теперь остаётся заработать «экстру», а там рукой подать и до «Ордена Легендарных». Почему бы и нет? Вот это будет карьера!

Да-а… расписал перспективку! Действительно, выше для оперативника уже ничего не придумано. Имеется пара почти равноценных классов исключительной категории — «Мираж» и «Слепые глаза» (чуть весомее «экстры», однако легче «Ордена Легендарных») — но агентов в них раз-два и обчёлся. Вдобавок все они там с какими-нибудь отклонениями в психике… нет, это не для меня. Я умная, хорошая и нормальная. И «прима»! Тра-ля-ля-ля! Теперь мне бы ещё мужа или просто любящего человека. Надо получше присмотреться к здешним мужчинам…

— Вот это сколько угодно, но лишь в профессиональном плане, — хихикнув, заметил Роман, и я смутилась, сообразив, что последнюю фразу сказала вслух. Брат тем временем встал, торжественно меня поздравил и пожелал «большой и успешной работы».

— Ишь, какой хитренький! — почти пропела я. — А ты будешь обниматься с Младшей Королевной?

— Да, — спокойно подтвердил Роман, — это мне и предстоит делать, хотя сама задача трактуется несколько шире… Кстати, тебя ведь тоже планировали для объятий с Мстиславом, но ты, кажется, предпочла другие. Что ж, интуиция не подвела — завтра и в ближайшие дни вам с Сержем предстоит провести много приятных минут, которые в твоей власти довести до уровня незабываемых.

— Минуточку-секундочку! — встревожилась я. — Это что же получается: ты не будешь меня сопровождать?

— Господи, неужели придётся начинать всё сначала? — воскликнул брат. — Я понимаю, вспоминать неприятно, но ведь из-за чего ты на нас взъелась? Как раз из-за того, что отец, не поставив тебя в известность, договорился с Мстиславом — а в основе этого договора лежала, кстати, твоя идея, что тёплая компания «Иоганн Ладвин, Станислав Ладвин, Серж и богатыри» намеренно стремится увести нас от цели, предложив кружной и заведомо ложный путь. Мы же решили подстраховаться через витязей и, спустя сутки после твоего отъезда с некоторыми из вышеупомянутых господ, выступим сами, как говорится, «дорогой прямоезжей» на третий и далее на четвёртый «цветок». А там посмотрим, что к чему… Твоя же группа спокойно выполняет намеченное: выходит к берегу океана, дальше миль десять-пятнадцать вездеходы пойдут над водою, затем резкий поворот — и попытка достичь берега в нужном нам месте, минуя непроходимое устье Сафат-реки. Если всё получится — прекрасно: радиосвязь с нами, и нет проблем! А если и залив окажется под воздействием «технической мёртвой зоны», тогда возвращайтесь другим путем, выходя как раз к четвёртой малой станции. Мы к этому времени будем уже там. Вполне же разумный план, правда? Тебя лишь взбесило, что не ты сама его придумала!

— Вы всё же умудрились в бочку мёда отличного подарка бухнуть целую поварёшку дёгтя, то есть несправедливо разложенных обязанностей, — уныло заметила я. — Мне и то, и сё, и пятое, и десятое… А Ромке — всего лишь заморочить голову глупой Малинке!