- А то! - Сэм уже скручивал провод наушников вокруг крохотного, тонкого плеера.

- Ты же знаешь, что такие штуки со мной не проходят. Жалость стоит на последнем месте в списке моих недостатков.

- Ага, и поэтому ты приехала через двадцать минут после того, как я отправил смс, - мальчишка выдавил улыбку и еле заметно дернулся.

В голове что-то больно кольнуло, но он решил не обращать на это внимания, а то еще прогулка к вертолету отменится.

- Как себя чувствуешь, умник?

- Отлично! Так мы идем?

- Не так быстро. Сейчас глянем твои анализы, а то вдруг опять лейкоциты скачут.

- Никуда они не скачут, Люси мне уже все расшифровала. Знаю я про ваши лейкоциты и гемоглобин. Сам уже почти доктор.

Хоуп сдержалась чтобы не прыснуть от смеха, настолько у Сэма был скучающий и одновременно серьезный тон рассуждений.

- Я вижу ты в хорошем настроении...

- Это Купер постарался.

- Неужели? - Хоуп попыталась сосредоточиться на чтении результатов анализов, которые хранились в планшете, прикрепленном к кровати, но при упоминании имени этого хама, ее бросило в жар.

- Да. Бедняга, не знает, как вытащить из тебя прощение. Он мне все не признается, чем же тебя так сильно обидел, но как я понимаю, цветы уже не прокатили?

- Не прокатили...

- А я говорил! Надо пиццу и чтобы сыра побольше!

- Ох, и советчик ты! Поднимайся, я тебя немного приодену для улицы, - Сэм медленно поднялся и сел на кровати, отчего голова сразу закружилась.

- Зачем? Там же и так жарко?

- Это стерильный набор одежды хирурга для проведения операций, нам же не нужны всякий там микробы, ну, или пыль?

- Не нужны, - покорно согласился Сэм, прикидывая насколько смешно он сейчас выглядит в этой полупрозрачной шапочке. - Как ужин?

- Вкусно и грустно. Моя бабушка обладает весьма специфичным характером и чувством юмора, она мне неплохо подыграла и поэтому я быстро сбежала с этого семейного торжества.

- А твой папа не расстроится?

- Мой папа тоже очень хотел сбежать с этого ужина, но семейный долг для него не пустой звук.

- Тогда хорошо.

Хоуп подкатила кресло-каталку и широким важным жестом пригласила Сэма в него.

- А без этого никак?

- Никак!

Мальчик окончательно сник и молча уселся. Выкатив кресло в коридор, Хоуп столкнулась с Саттешем, который при виде этой сцены только улыбнулся и приветливо кивнул им двоим, торопясь куда-то по своим делам.

Поравнявшись с дверью палаты для «уходящих», они столкнулись с отцом Луисом, который как раз от туда выходил. В приоткрытую дверь, Сэм увидел, кровать с мальчиком. Он лежал с закрытыми глазами, а рядом сидела его мама и читала книгу. Чуть поодаль в кресле, расположился папа. Лица родителей были полны светлой печали и невысказанной боли, с которой давно свыклись и приняли.

Отец Луис поприветствовал Хоуп, на что она коротко кивнула и ускорила шаг.

Добравшись до лифта, Хоуп настолько распереживалась, что представшая сцена покоробит Сэма, но тот с детской непосредственностью рассматривал кнопочную панель внутри лифта и молчал.

С крыши медицинского центра открывался роскошный вид на весь комплекс, Хоуп подвезла коляску с метровому парапету, на который можно было опереться и осмотреть окрестности.

- Вот, как и обещала!

- Спасибо, - выдохнул мальчик с блестящими от восторга глазами впившись в махину вертолета. На окрестности ему было глубоко наплевать, пока что.

- Нравится?

- Вот бы на нем полетать! Здорово наверное.

- У тебя все еще впереди, обязательно полетаешь и меня еще позовешь!

Робкая, довольная улыбка слишком быстро промелькнула на лице мальчика, который забыл, что комплексовал по поводу каталки и смешного наряда. Каккое-то время он сидел неподвижно, а потом осторожно поднялся и без возражений позволил Хоуп придержать себя за локоть.

Находиться на свежем воздухе было упоительно, но эта духота...

Впитывая перемену эмоций на лице Сэма, Хоуп догадалась, что он формирует вопрос и кажется, весьма своеобразный.

- Отец Луис приходил к тому мальчику, потому тот умирает? - вот прогремел вопрос, от которого Хоуп поморщилась.

- Да.

- Он просил Бога, чтобы тот его быстрей забрал или просто встретил, когда тот умрет?

- Ты же знаешь, что я не верю... в Бога.

- По-твоему это выдумка?

- Нет, не так. Я верю немного по-другому.

- Это как?

- По-научному. Вот скажем, есть у нас мысли и чувства. Ты скажешь их нельза увидеть и потрогать, так?

- Так.

- А я скажу, что можно.

- Да ладно?!

- Ну, не потрогать, но увидеть не так как ты себе это представляешь. Наше тело содержит в себе вполне настоящее электричество. Мы его называет энергией и сами вырабатывает, пока живем. Оно заключено в нервной системе и проносится по ней каждую секунду словно по проводам.

- А как это можно увидеть?

- Нервные импульсы похожи на вспышки молний, но это нужно специальное оборудование, которое помогает диагностировать проводимость нервных окончаний. И когда человек умирает, эта энергия улетучивается, но она имеет свой вес, потому что все, что существует во вселенной состоит из крохотных частиц — атомов. Ничтожная масса, которую неимоверно трудно измерить, но она продолжает жить и это я называю душой. Как видишь плохая, или хорошая, но вера.

- То есть мы не умирает полностью?

- По-моему нет.

- А как же Бог? Кто-то же должен был создать эти атомы? Ничего из ниоткуда не появится.

- Это хороший вопрос. Бог это слово, которое объединяет в себе чувства определяющие направленность нашей энергии, нашей души. Во что мы верим, то с нами потом и случается после смерти. Позитивный заряд совокупности мыслительного процесса это тебе не хухры-мухры. Говорят же, что надо думать о хорошем. И это утверждение не безосновательно! Но что, за вопросы на ночь глядя?

- А вдруг и я скоро умру?

- Я бы тогда не взяла тебя на операцию. Безнадежные случаи меня не интересует, я для этого слишком честолюбива, - не моргнув глазом выдала Хоуп.

- Ох и утешила! Но я про другое, когда я умру, я же встречу свою маму.

- Вполне возможно.

- А ты свою...

Улыбка Хоуп погасла и медленно сползла с лица, ком подступил к горлу.

- Она тебе снится?

- Нет. Ни разу, - отозвался глухой голос.

- Мне моя тоже. Мне, вообще, ничего не снится. Только...

Мальчик осекся и быстро отвел пытливый взгляд.

- Только что?

- Не знаю, сегодня что-то точно приснилось, а что не помню.

- Это нормально, - Хоуп приобняла Сэма и похлопала его по плечу. - Кстати, как тебе моя музыка?

- Подборка отличная.

- Что-нибудь особо понравилось?

- Да! - мальчик наконец-тот обратил внимание на вид и восторженно крутил головой по сторонам. - «Стармен» Дэвида Боуи. Я смотрел «Инопланетянина». Классный фильм.

- Я тоже после него на эту песню «подсела».

- Сколько раз ты ее слушала?

- Не помню. Много... Я давно уже музыку не слушала, хотя в университете не могла расстаться с наушниками.

- Сейчас некогда?

В виду своего возраста Сэм пропустил мимо ушей грустные нотки в голове Хоуп.

- А еще «Буги вандерленд» понравилось! - продолжил он.

- У тебя отличный вкус, Сэм!

Оба вдруг замолчали, понимая, что разбавлять словами такую красоту, которая застилала глаза, было чистым кощунством.

- Как будто мы пришли на концерт и стоим на сцене, а эти огни, это зрители, - выдал Сэм.

Фантазия мальчика была развитой не по годам, хотя чему еще развиваться в стенах больницы, где грезы являются самым действенным способом сбежать из серой реальности.

- Хоуп, а Лулу поправится?

Вопрос был ожидаем, Хоутя вперед него она думала, что Сэм закидает ее вопросами по поводу мальчика, у которого «выпал» глаз.

- Мы вовремя спохватились, так что думаю да.

- У детей же быстрее идет восстановление здоровья? Ну, мы же растем быстрее, чем взрослые.

Неумелые объяснения развеселили доктора Ванмеер, но она поразилась тому, что Сэм выдал одну из неоспоримых истин — дети ввиду более ускоренного роста подвержены более интенсивной регенерации, в частности, в случае с Лулу — печень девочки удалось спасти хоть и чудом, но через несколько дней показатели должны будут стабилизироваться.

- И кого ты уже успел помучить вопросами?

- Про самовосстановлении клеток печени мне рассказал Бенедикт, а еще он сказал, что выпадение глаза у человека называется проптозом. Купер очень умный, почти как ты! Кстати, с тем мальчиком теперь все хорошо будет? Он же к тебе попал!

Ошарашенно переваривая выданную информацию, Хоуп почти поддалась панике от неожиданности. С какой стати Бенедикт Купер владеет столь узкоспециализированной терминологией? Не проще ли было отмахнуться от назойливых вопросов Сэма и спокойно отбывать часы общественных работ?

- Глаз спасти не удалось, но радует, что опухоль не успела поразить второе глазное яблоко. Пятидесяти процентная слепота лучше, чем кромешная тьма, да еще и с самого детства. Не так ли?

- Наверное, - промямлил Сэм всерьез задумавшись над сказанным. - А согласись! Все таки Бенедикт очень умный.

Выражая всем своим видом недовольство, Хоуп промолчала.

- Что ж, нам пора обратно. Иначе тебя потеряют, я не всесильна.

- Ладно, - Сэм плотно сжал губы и бросил еще один взгляд на вертолет.

До палаты эти двое добрались, храня полное молчание, на их лицах сияли похожие улыбки заговорщиков. Самочувствие Сэма заметно улучшилось и подключенные обратно датчики зафиксировали возросшее, практически, до нормы давление.

- Вот видишь! - довольно поддакнул маленький пациент. - Чаще меня выгуливать надо.

Это не была детская наигранность. Теперь Хоуп с охотой поверила бы в то, что у Сэма ничего не болит. Легкий румянец на щеках был слишком ярким доказательством положительного эффекта. Промокнув чистой салфеткой взмокший от жары, лоб ребенка, Хоуп устроилась рядом с его кроватью, предложив почитать ему на ночь, но Сэм отказался и довольно закрыл глаза.

- Лучше спой колыбельную, ту, что Тео сочинил. Он так редко ее нам поет.