9

На счастье Вуди, тему о крови они больше не трогали. Да и не до этого было — её интересовало, что случилось в итоге с Луи, и какой вердикт сделал король насчет его судьбы. О чем они договорились, о чем не договаривались… А так же Вуди было безумно интересно, что за кольцо в миг спрятал он, когда поймал его при броске Казана, но что-то ей подсказывало, что эту тему трогать не стоит, не сейчас.

Бартимеус так и не пришел, и всё больше Вуди замолкала — боялась за него. И лишь через час после его ухода, сам он вошел и сказал, что их запирает на ночь. Он был сух на ответы, но Вуди всё же заметила, как с его лица спало то напряжение. И он вернулся. Запирает сам. Значит, сам и должен будет отпереть.

— Скажи хотя бы, что решили насчет тебя! — взмолилась Вуди, подбежав к двери, слушая, как Барти читал заклинания, чтобы закрыть дверь.

— Переживаешь за меня? — усмехнулся Барти, когда закончил с заклинанием. Это был хороший знак. — Не волнуйся, все хорошо. Завтра расскажу.

Хлопнув по двери в знак прощания, Барти ушел в поисках комнаты, где смог бы поспать вдалеке и от Вуди с Луи, и от джиннов, и от всех проблем.

— Кажется, он весел, — пробормотал Луи, приподнимаясь на кровати, которую оккупировал. Послушав, какие там приказы передали страже у двери, он откинулся обратно на подушки. Вроде до завтра их трогать не собирались. Это был тот шанс, которого они ждали, но раз у них времени до утра, питание может и подождать.

— Это не может не радовать. — Пусть Луи и не разделял её радости, но и скрывать её она не могла. Барти и правда был весел, а значит, с его судьбой всё хорошо.

Вуди повернулась обратно к Луи и подошла к лежбищу из подушек, на которой лежала и смотрела оттуда на него. Устроившись так, чтобы ножки её упирались в кровать, Вуди впервые расслабилась. Еда и отдых — этого так не хватало её организму, но из-за морального истощения ни о чем другом, кроме о своих магических парнях и думать не могла.

Наконец-то они все в безопасности. Луи, конечно, временно, но это дело поправимое.

— Знаешь, а я уже думала о том, чтобы Барти забрать с собой, когда убежим, если бы ему грозила казнь, — с усмешкой сказала она, привставая на локтях. Понимала, какой эффект это может сейчас оказать на Луи, но пусть уж лучше будет серчать, чем грустить от мыслей, когда он будет оставаться один на один с королем.

— Ты слишком добрая, — буркнул Луи и опять поднялся, чтобы посмотреть на Вуди. И пусть его голос звучал осуждающе, но на лице его играла лёгкая улыбка. — И как ты себе это представляла? Любой джинн меня ненавидит, мы бы не ужились вместе. К тому же… — Он схватил Вуди за ногу и слегка потянул на себя. — Я тоже ревнивый.

Засмеявшись, он отпустил ножку и лег так, чтобы видеть Вуди на полу.

— Я же не говорю, что он бы с нами жил! — засмеялась она, а чтобы больше не повторил этот трюк, скрестила ноги в позе лотоса, но всё равно была к нему слишком близка. — А знаешь, по тебе ведь не скажешь, что ты ревнивый.

— А я обычно делаю это тихо и незаметно. Соперника потом просто никто не видит, — пояснил Луи и показал клыки, демонстрируя, куда обычно девал соперников.

Отсмеявшись, он опять уставился на Вуди и просто разглядывал ее. Интересно, что бы сказала Анна на его новое увлечение? Он столько лет хранил ей верность, хотя она давно мертва. И даже если бы её не убили тогда, любая человеческая жизнь подошла к концу за такой срок. Получив кольцо обратно, Луи не почувствовал того, что ожидал. Не было больше той жгучей боли и гнетущей печали, которые предследовали его в изгнании, а пустота внутри постепенно заполнялась чем-то новым и приятным. А от Анны остались лишь хорошие воспоминания.

Несколько секунд Вуди отвечала на его взгляд, но ей казалось, что чем дольше он на неё смотрит, тем пронзительнее взгляд становился, и вскоре она смущенно отвела глаза в сторону, зато вместо них, как бы говоря, что всё хорошо, появилась глупенькая такая влюбленная улыбка.

— Опасный тип, — пробубнила она, — но хоть буду знать, кого винить в пропажах, если таковые будут.

Встав с подушек — всё же совсем смущало то, как он на неё смотрел, да еще и сверху вниз, Вуди переместилась на кровать и села рядом с ним, зарываясь пальчиками в волосы Луи, расчесывая их и поглаживая.

— Луи, — тихо позвала она его, — я хочу тебя спросить, но это без намека. Мне просто интересно. А как в этом мире становятся вампирами? Вы рожаете себе подобных или создаёте?

— И то, и другое. — Луи с тяжёлым вздохом вынырнул из своих раздумий. Он с блаженством прикрыл глаза, наслаждаясь тем, как её руки водят по волосам. — Чистокровных вампиров не очень много, мы составляем аристократическую верхушку нашего общества. Дальше идут первообращенные и просто вампиры. Те же, кто оказался недостаточно силен, так и остались низшими кровососами.

Договорив, он открыл глаза и внимательно взглянул на Вуди. Хотелось распознать, к чему она задала такой вопрос. Пусть и сказала, что это без намека, он все равно решил предупредить.

— Даже не проси, я никогда тебя не обращу.

— Я и не прошу, мне нравится моя жизнь, нравится, что я тебе… нужна. — И пусть звучало как-то особенно, Вуди же хотела намекнуть про её кровь. — Спросила из интереса. В мифах и книгах моего мира вампиры не могут иметь детей. — А вот чтобы он не подумал, что она ещё о детях думает, добавила очень настойчиво: — Я просто поинтересовалась, Луи. Не вкладывай смысл туда, где его нет.

Поняв, что она нарушила его некий внутренний покой, Вуди опустила голову и невесомо поцеловала Луи в лоб, улыбнувшись при этом. Как бы вытягивая дурные мысли. И вновь вернулась к своему делу с его волосами. Белоснежные, будто мёртвые, но на ощупь живые и шелковистые. Их было очень приятно трогать.

— Ты мне и правда нужна, — шепнул Луи. И дело было не только в крови. Она дарила ему какой-то покой, которого в его душе не было очень давно.

Обхватив ее ладошку, Луи потянул Вуди на себя и заставил лечь рядом, после чего обнял, утыкаясь носом в её волосы. Ему нельзя привязываться к ней настолько, ведь он хотел, чтобы она вернулась к себе. Но ничего не мог с собой поделать. Расставание им дастся очень тяжело. Но пока они вместе, и надо думать о хорошем.

— Дети у вампиров — это большая редкость. Мы же практически мертвые, и женщинам трудно поддерживать жизнь в двух телах сразу. Чаще всего ребенок пожирает все жизненные ресурсы матери. Если выживает при этом, то появляется новый вампир.

— Ну вот, ты всё испортил, — захихикала Вуди, хотя вообще-то хихиканье тут неуместно, но он защекотал своим носом, — этих подробностей можно было и не рассказывать.

Она некоторое время не двигалась, чтобы Луи насладился моментом, но всё же её интересовало еще много вопросов касательно его жизни, на которые хотела знать ответы, и его покой она вновь нарушила, но теперь уже безобидным вопросом.

— Луи, а расскажи, сколько тебе лет? И когда у тебя день рождения? — Если подумать, даже в этом вопросе таились её планы на то, чтобы остаться с Луи в этом мире. Так-то она знала, что ему очень много лет, и он её совершенно не смущал — Луи выглядел чуть старше её самой, а голова у него не думала, как у старика, и потому цифра была лишь просто… цифрой. — Мне вот двадцать четыре. А тебя это, кстати, не смущает? Не чувствуешь себя… педофилом? — Этот вопрос показался ей даже слишком смешным, и Вуди засмеялась. Правда, не долго это делала — слово Луи было незнакомо, потому она коротко, избегая некрасивых подробностей, рассказала, что оно означало в её мире.

— Ну знаешь, для меня даже самая старенькая человеческая бабушка будет ребенком, если смотреть только на цифры, — засмеялся Луи и приподнялся на локте, чтобы посмотреть в лицо Вуди. — Иногда мне кажется, что ты старше, потому что знаешь больше меня. В твоём мире столько интересных штук: телефон, Твиттер, что бы это ни было. Я же знаю только войну, убийства и одиночество. Мне триста тридцать… три, кажется — я уже не помню. А уж дни я давно перестал считать. Вампиры не празднуют дни рождения.

— Ну да, — не очень удивилась она. — В вашем мире триста тридцать три подарка не сыщешь, чтобы не повторяться.

Вуди-то думала, что он скажет тысяча или три, но его возраст не огорчил ее. Напротив, Вуди хоть комплексовать не будет. Подарив ему улыбку, она опустила голову рядом с ним, чтобы они соприкоснулись кожей, и закрыла глаза, наслаждаясь моментом.

— Зачем подарки? — не понял Луи, но потом догадался, что это традиция такая, и задумчиво хмыкнул. — Значит, я тебе должен двадцать четыре подарка? Что бы ты хотела получить?

— Ты ничего не должен. Это делается на день рождения и по собственному желанию.

— Обязательно на день рождения? Я бы хотел просто так тебе что-нибудь подарить.

Луи вспомнил о перстне в кармане, но он принадлежал Анне. Дарить кольцо своей бывшей другой девушке точно не стоит. Усмехнувшись своим мыслям, он лег поудобнее, вновь прижимая Вуди к себе.

— Нет, правда, что бы ты хотела? Что обычно дарят женщинам в твоём мире?

— На день рождения это лишь традиция. Мне почему-то кажется, что у нас как и у вас, — пожала она плечиками укладываясь так, чтобы быть чуть-чуть под Луи; чтобы он накрывал её своим плечом и рукой. — А дарят… Да кому что в голову придёт. От цветов до смартфонов и маши… До дорогой техники. Ты знаешь, мне, наверное, ничего и не нужно, я ничего не хочу. Иначе бы уже давно покинула этот мир, загадав все хотелки Бартимеусу.

Вуди решила, что сейчас ему объяснять про машины и смартфоны — это до самого утра разговаривать. Хотя в принципе тот же телефон, точнее он же и есть.

— А если бы тебе выпала возможность получить всё, что ты только хочешь, что бы ты загадал?

— Цветы, смартфоны и дорогую технику для тебя, — усмехнулся Луи. К счастью, спрашивать, что это такое, он не стал.

Повисла пауза. Луи думал, что не суждено ему завалить Вуди подарками, и опять стал грустным. Однако, если джинны разрешат ему выходить в сад, то он сможет хотя бы цветами ее радовать. Лишь бы Джабраил позволил, он кажется разумным джинном. Решив, что завтра обязательно попросит об этой услуге, уже с улыбкой повернулся к Вуди.