Глава 9

Жизнь шла своим чередом, и, несмотря на то, что потеряла важный паззл от картинки счастья, я жила. Без Олега новая жизнь казалась почти невозможной.

Первые несколько дней оказались диким испытанием для меня. Я кричала и плакала, пока была одна. Я перестала общаться с людьми и замкнулась в себе. Любой парень автоматически становился для меня другом, и я бы не позволила ему даже подумать обо мне, как о будущей партнерше. Любое объятие или поцелуй в щечку воспринимались, как попытка изнасилования. После Олега я боялась любы прикосновений.

Мама не знала, что делать со мной. Резко из активной живой пускай и стеснительной девчонки я превратилась в разочарованную в некой навеянной из мечт таинственной возможности домоседку. Я мало ела и много спала. Во сне и вправду все было легче. Лишь темнота снилась мне, да он именно в тот момент, когда играл на фортепиано. Когда он был счастлив. Искренне счастлив.

Мама пыталась поговорить со мной, даже прочитала лекцию о том, что желание покончить с собой или решение стать анорексичкой не помогут мне решить внутренние сугубо психологические проблемы. Пыталась отвести меня к психиатру. Хотя мне всего лишь нужно было ее дружеское плечо, чтобы она, не выстраивая никаких причинно-следственных связей, позволила разрыдаться и выплакаться.

Но мама не понимала меня, а я не хотела доверять то, что будет понято не в том ключе.

Спустя недели мне стало легче. Я осознала, что с этим грузом на сердце жить нужно. Просто жить. Жить дальше. Мир крутится, вертится, развивается дальше, и я вместе с ним. Какие-то раны не заживут никогда, какие-то заживут обязательно. Уже начали.

Мне стало легче общаться с окружающими. Я стала есть и спать как прежде. Я больше не сторонилась своих однокурсниц. И мама сама вроде подуспокоилась, увидев вернувшийся румянец моего лица и блеск глаз.

Закрыла сессию, ушла на каникулы, проработала весь сезон в местной кафешке официантом. Я была улыбчива и приветлива, и как не странно с парнями более общительной, открытой и не слишком сдержанной. Я познакомилась с чудными девушками, приехавшими из других городов. Вместе мы гуляли все ночи, любовались звездами, бегали в купальниках, прыгали в чужие бассейны, играли в «правду или действие», флиртовали с незнакомыми симпатичными парнями.

Новый учебный год я решила полностью посвятить учебе и с головой погрузилась в мир книжек и зубрежки. Я записалась на курсы итальянского и горного альпинизма, а в свободное время подрабатывала в уютном маленьком книжном магазинчике маминой знакомой, проходила практику по журналистике в молодом только начинавшем издании.

Все шло своим чередом. И в пучине насыщенной жизни я стала забывать Олега. Бывало мне снились сны о нем: как он играет, как он ласкает меня, как мы спим вместе. Тогда на доли секунды я вспоминала запах и тепло его всегда чистого тела, его то повелительный жаждущий, то светлый играющий взгляд, задорный смех… Но звонил будильник, и я забывала о нем все в предстоявшей череде насыщенных событий.

***

Ноги ломились, голова гудела, а желудок урчал в надежде, что его хозяйка все-таки вспомнит о нем и накормит чем-нибудь вкусным, хотя бы раз за день. Я скинула обувь, моя маленькая сумочка с одной лишь тетрадкой полетела на диван в гостиной. Я вошла в комнату и первым делом бросила взгляд на часы. «Десять часов вечера, почему мама мне не позвонила?» – я ждала очередной серьезный разговор о том, что опасно так надолго задерживаться в библиотеке и что вообще я ее обманываю, а под библиотекой подразумеваю место, где хорошие девочки знакомятся с не очень хорошими мальчиками, держа в одной руке бокал с неоновым напитком, а другой развивая в энергичном танце.

Но в этот раз она промолчала. Сегодня с ней случилось нечто особенное. Она походила на маленькую девочку-подростка в предвкушении концерта своего кумира. Как и оказалось, мама вернулась в детство.

– Все в порядке? – спросила я, застав ее на диване с бокалом вина перед широким телевизором.

– Садись, сейчас концерт будет. Олег Меньшиков выступает, – радостно сообщила она.

Меня всю передернуло. Я вспомнила буквально каждый момент из наших общих с ним воспоминаний.

Я могла сказать, что хочу клубничного йогурта и пропасть за ним на улице, пока не закончится трансляция, и мама не спохватится меня. Но я хотела увидеть его. Посмотреть, получил ли он того, о чем так желал.

Я села рядом. Мама принесла другой бокал и тоже налила мне темно-красного почти бордового цвета вина.

Концерт начался с его появления, ожидание которого длилось для меня чуть ли не вечность. Но когда он вышел из-за кулис, время замедлилось вдвойне.

Выглядел он шикарно: жесткие волосы были слегка приподняты на сторону, его похудевшую и так стройную фигуру скрывал широкий черный классический костюм с бабочкой. А белую как жемчуг кожу дополняла сверкавшая, словно софиты, улыбка. Искренняя, как у невинного ребенка.

Он присоединился к оркестру под звонкие разрывавшие аплодисменты и приступил к исполнению произведений.

За два часа проведенных перед телевизором я ни разу не отвлеклась от экрана, полностью погрузившись во вкушение музыки. Мое сердце стучало бешено, словно топот копыт свободных мустангов. На моих глазах собрались обильные соленые слезы, и они текли по лицу, заставляя краснеть щеки, губы и белки глаз. Я постоянно всхлипывала, но слушала музыку молча, наслаждавшись каждым мелизмом, каждой нотой, каждым акцентом и паузой, наслаждаясь видом Олега, как он грациозно касался красного рояля, как каменно и безэмоционально было его лицо, как расслаблено было его тело и живы длинные с выступающими венами кисти рук.

Когда концерт закончился, я аплодировала. Я плакала и аплодировала ему с полна. Я встала и продолжала бить ладонь о ладонь, словно я находилась именно там в первых рядах и испытывала все то, что испытывали слушатели.

Но самое главное было то, что я действительно была рада за него. Рада за то, что он счастлив. Я больше не ревновала его к музыке, а считала, что она его идеальная пара и нам действительно просто не повезло. Мы не были созданы друг для друга. Мы встретились также случайно, как и разошлись. И назвать это таинственным повелением судьбы было бы просто глупо.

Я смирилась, пережила и поняла, что свободна. Я велена совершать все безумства одна или с другими такими же безумцами, как я. Я свободна и счастлива…Как свободен и счастлив Олег, исполняя в жизнь любимое…

Он первый человек, ставший для меня самым прекрасным моментом в моей жизни.

Грустно. Сердце сжимается в щемивший комок нервов. Но… я счастлива.