3

А в шестнадцати ярдах от места этих событий капрал Рафаэль Мендес пристально и с беспокойством вглядывался в сплошную пелену тумана и гадал, отчего это так задерживается сержант. Мендес терпеть не мог эти холодные туманы Монтаны, столь не свойственные приятному теплому климату родной Аризоны. Ежась от холода и вполголоса произнося проклятия на родном чуть присвистывающем испанском, он не слышал, как два босоногих человека выскользнули из грузового отсека синего «универсала». Он понятия не имел, что оба незнакомца под покровом ватного тумана побежали его окружать. Мендес услышал из тумана металлический лязг — это щелкнул затвор карабина — и удивленно хмыкнул. Наконец молодой капрал опасливо двинулся к «универсалу», медленно переступая по лужам, пока не разобрал сквозь дымку силуэт сержанта, по пояс влезшего в открытое окно передней левой дверцы и о чем-то разговаривавшего с шофером. Однако Мендес не услышал голосов, да и сержант не шевелился.

Похоже, в «универсале» ничего не происходило, и через несколько секунд капрал задумался, отчего так. Он шагнул вперед. И в этот момент ему сзади нанесли сокрушительный удар в затылок. Ослепнув, он рухнул на колени. Когда к нему на мгновение вернулось зрение, он увидел приближающиеся две пары босых ног. Потом его ударили автоматными прикладами — дважды с двух сторон. Рафаэль Мендес растянулся на бетонной площадке, точно раздавленный кролик — их тельца часто можно встретить на обочинах американских скоростных автострад.

Парни, размозжившие ему череп, не стали мешкать. Один из них быстро перекатил тело капрала в сточную канаву, а другой выхватил из рук умирающего карабин. Потом они осторожно двинулись в сторону «универсала» и позволили себе чуть расслабиться, только когда увидели, что тело сержанта бессильно свисает из раскрытого окна, как и должно было произойти по плану Делла. Тот, что из двух босоногих был повыше, постучал стволом своего автомата по крыше. Только тогда шофер разжал ладони — и бездыханный полицейский ВВС рухнул у машины, точно кто-то выпустил из него воздух.

— Мы с Дьяконом оприходовали второго, — сообщил смуглый парень с автоматом своим сообщникам в «универсале». «Жеребчик» Фэлко говорил быстро, но спокойно, как и подобало человеку его профессии, имевшему большой опыт в смысле «мокрых дел». В Соединенных Штатах было немного людей — не считая некоторых телевизионных продюсеров и сценаристов киновестернов, — кто бы имел аналогичный опыт профессионального наемного убийцы.

— Отлично! — похвалил красавчик в лейтенантской форме, точно он сверялся с графиком работ — так оно и было. — Свяжи его, и приступим ко «второй фазе», — продолжал Делл голосом, привыкшим отдавать приказы.

Да, это был Лоуренс Делл — тот самый, кого «Великий голос Великих равнин» столь лихо окрестил «убийцей собственной жены», — он-то и спланировал всю эту операцию с военной точностью. Именно Делл замыслил побег из тюрьмы, именно он тайно инструктировал их в течение месяца во время прогулок по тюремному двору, уговорил их дождаться подходящей погоды — как сегодня — и после успешной операции по захвату «универсала» посвятил их еще раз во все детали предстоящей вылазки. Делл командовал этим странным «ударным взводом», и все свои надежды бойцы возлагали на его опыт, отвагу и хитрость. Понимая это, Фэлко стал быстро действовать, и ему понадобилась лишь минута, чтобы связать лежащего без сознания сержанта его же собственным ремнем.

— Готов, Ларри! Веди нас, майор Делл! — доложил палач преступного мира.

— Да будет на то воля Господа! — набожно пропел тощий, бледный маньяк, возвышающийся у Фэлко за спиной.

В тумане Делл не смог как следует разглядеть его лицо, но явственно представил себе взгляд Марвина Хокси. Марвин «Дьякон» Хокси, который минутой раньше помог Фэлко убить молодого капрала, был форменным безумцем. То, что у него не все дома, было ясно всем и каждому, за исключением жюри присяжных, состоявшего из двенадцати разгневанных монтанских фермеров и владельцев ранчо. Лоуренс Делл прекрасно понимал, что Хокси — уродливый пример религиозного фанатизма, но он нуждался в любом человеке, способном держать в руках оружие, чтобы План — его план — мог успешно осуществиться. Этот набожный психопат был поразительно метким стрелком, что он доказал, прикончив трех помощников шерифа, пришедших арестовывать его по обвинению в поджогах церквей. Такой мог оказаться полезным. Разумеется, чтобы держать этого безумца в узде, надо было обладать немалой удачей и умением находить с ним общий язык, заставляя его повиноваться приказам и требованиям Плана.

— Ты прав, на то есть воля Господа, — мягко подтвердил Делл правоту психопата. — Ты прав, Дьякон. Мы идем, так что, пожалуйста, прикрой заднюю дверь!

Двигаясь тихо и осторожно, пятеро беглецов поспешили сквозь дождевую завесу, как учил их Делл. Спустя каких-то сорок секунд третий охранник базы «Гадюка-3» услышал, как кто-то подошел ко входу караулки. Здоровенный полицейский развернулся в вертящемся кресле и ласково опустил ладони на лежащий перед ним на столе карабин. Дверь распахнулась, и в помещение вместе с дыханием дождя ворвался один из сменщиков. Это был новенький — высокий лейтенант в знакомом белом комбинезоне. Он вошел боком, на ходу продолжая разговаривать с кем-то на улице.

— Надеюсь, сержант, у вас есть горячий кофе, — обратился он через плечо к кому-то невидимому в тумане.

Все это было настолько обычно и привычно, что полицейский сразу успокоился.

Тогда-то все и произошло.

Человек в белом комбинезоне повернулся, и в его руке блеснул полицейский «специальный» револьвер 38-го калибра. Ствол револьвера был направлен прямо на сидящего полицейского. В первое мгновение заморгавший от неожиданности охранник подумал, что это, наверное, очередная проверка или просто хохма. А потом он узнал вошедшего лейтенанта.

— Майор Делл! — определил пораженный охранник.

— Я пристрелю тебя на месте, если ты сдвинешь свою потную лапу хотя бы на полдюйма к кнопке тревоги, — предупредил его бывший заместитель начальника разведки 168-го ракетного крыла.

Полицейский замер.

— Я мозги твои размажу по стене! — пообещал Делл.

Часовой-патриот был готов, не раздумывая, отдать жизнь, лишь бы спасти «Гадюку-3» от вражеских захватчиков, но Делл и те другие, о чьем побеге сообщили по радио, были обычные зеки, а вовсе не красные захватчики. Они же не представляли никакой угрозы ни для «ямы», ни для Соединенных Штатов. Однако Делл был один, и полицейский начал уже взвешивать все «за» и «против» своего сопротивления, когда в помещение вошли еще двое вооруженных людей. Сначала на пороге появился жирный капитан с рюкзаком в одной руке и табельным револьвером офицера ВВС в другой, за ним ввалился здоровенный чернокожий сержант с автоматом в обнимку, выказывая давнее умение обращаться с этой стальной игрушкой.

— Возьмите его на прицел! Это же Делл! — крикнул полицейский истерически новому боевому ракетному расчету.

Негр описал стволом автомата дугу в воздухе и навел ствол на живот охранника.

Охранник, вытаращив глаза, сидел с окаменевшим лицом.

— Познакомьтесь: сержант Виллибой Пауэлл! — провозгласил Делл. — Виллибой — большой дока по части автоматического стрелкового оружия. Насколько я знаю, он был отличным морским пехотинцем и вернулся из Вьетнама с медалями!

— Классным морским пехотинцем! — задумчиво вспомнил Пауэлл.

По его тону трудно было понять, то ли человек с автоматом искренне гордился собой, то ли просто сообщал о себе сухую информацию. Говорил он спокойным, невыразительным голосом.

Одно стало во всяком случае ясно. Делл был у них за командира, и в его больших серых глазах не таилось ни тени нерешительности или сомнения. Бывший офицер разведки САК чуть качнул своим «специальным» 38-го калибра, но охранник сразу понял смысл приказания: «Пошел!» Беспомощный полицейский медленно встал, поднял руки над головой и мелкими шажками отошел от стола.

И вдруг он получил свой шанс!

Расположенная в углу дальней стены дверь отворилась, и из кухни показался повар с металлическим кофейником, полным горячего кофе. Все три беглых зека одновременно взглянули на вошедшего и направили на него свои стволы, и в этот момент совестливый охранник поспешно ухватился за лежащий перед ним на столе карабин. Ему это удалось — как бывает только в кино. Он вздернул карабин, щелкнул затвором и приготовился выстрелить. И тут в сценарий вкралась ошибка. Он умер.