Глава 22

Педли миновал Центральный парк и около десяти часов припарковался за квартал до 160-го дома на Западной Семьдесят девятой улице. Потом он отыскал Барни, наблюдавшего за зданием из-за угла букмекерской конторы.

— Я пытался связаться с тобой, но телефон не отвечал, — сообщил Педли.

Барни объяснил:

— Это номер кондитерского магазина. Я ходил туда за кока-колой. Продавец, наверно, поднялся наверх позавтракать.

— Зачем я тебе понадобился?

— Странная история. Примерно без четверти пять утра, еще в темноте, по той стороне проходила старуха. Я не обратил на нее особого внимания. Она выглядела, как уборщица. Но зашла к Элдриджам. Причем с парадного хода, а не с черного.

— Может, ее посещение связано с благотворительностью? У Элдриджа полно подобных дел. Правда, для благотворительности время чертовски раннее.

— Все верно, я тоже так подумал. Короче, старуха пробыла внутри всего минут пять. Потом она вышла и унеслась в направлении Третьей улицы. Но больше всего меня заинтересовал свет в холле.

— О чем ты?

— Его вообще не было.

— Я что-то не улавливаю, Барни.

— С того места, где я стоял, хорошо просматривалась дверь в холл. Кто-то открыл ее и впустил старуху, но света не зажег. Хотя обычно в темноте люди включают электричество, если кого-то впускают.

— Ну что ж, возможно, мы все выясним, Барни,— сказал инспектор. — Я собираюсь отправиться туда и получить ответы еще на пару вопросов.

Педли пересек улицу и постучал в дверь медным молотком, висевшим на притолоке.

Дворецкий, открывший ему, посмотрел на Педли подозрительно. Инспектор попросил вызвать мистера Элдриджа и предъявил свои документы.

— Он неважно себя чувствует, сэр. Но, вероятно, примет вас.

— Подождите минуту, — остановил его Педли. — Работает ли у вас какая-нибудь пожилая женщина-— экономкой, горничной?

— Нет, сэр. Единственный человек, который живет здесь, не являясь членом семьи, это' мистер Моррисон. Сейчас он в отлучке, в Вашингтоне.

Английский акцент дворецкого показался инспектору поддельным.

— У мистера Элдриджа вообще нет слуг женщин?

— Нет, сэр.— Лицо дворецкого оставалось бесстрастным.

— Вы случайно не знаете, приходят ли сюда за помощью люди из фонда?

— Не знаю, сэр, я не в курсе. Лучше спросите у мистера Элдриджа.

— Это не так уж важно. Обычное любопытство.

— Благодарю вас, сэр. — Дворецкий важно удалился и через минуту вернулся. — Прошу вас, сэр, в библиотеку.

Он провел инспектора в длинную темноватую комнату с рядами книг на стеллажах вдоль стен. Филантроп сидел перед камином, ноги его были укрыты пледом.

— Добрый день, мистер Педли. Садитесь. Вы пришли, чтобы развеять наши опасения или, наоборот, укрепить их? — В его тоне полностью отсутствовала сердечность.

— Я пришел, чтобы задать вам несколько вопросов, мистер Элдридж.

— Мне или моей дочери?

— Сначала вам.

Элдридж сложил руки на коленях.

— Я так долго помогал другим, что теперь не понимаю, как помочь собственному ребенку. Что вы хотите узнать?

— У вашей дочери есть перламутровая зажигалка?

Черные глаза внимательно смотрели на него.

— Не исключено. Точно не скажу. Я редко бываю дома.

— Тогда я поинтересуюсь у нее лично. Второй вопрос: помогала ли ваша организация кому-нибудь из жителей Западной Шестьдесят четвертой улицы?

Элдридж воздел руки вверх и сразу безвольно уронил их на колени.

— Не знаю, я не вхожу в детали подобной работы. Выясните у мисс Брайс или у Лоис.

-— Давайте попробуем.

Филантроп дернул за шнурок старомодного звонка. Тут же, как чертик из коробочки, появился дворецкий. Педли решил, что он, наверное, подслушивал в коридоре.

— Джессап, позовите сюда мисс Лоис.

— Хорошо, сэр.

После ухода Джессапа Педли завязал отвлеченную беседу:

— Прочел вашу речь, мистер Элдридж, произнесенную вчера в Вашингтоне. Там есть очень интересные мысли.

Элдриджу, казалось, польстили его слова.

— Рад, что она вам понравилась, сэр. Секретарь ассоциации просил у меня разрешения напечатать ее в ежегодном обозрении. Особенно отрадно слышать, что такие важные официальные лица, как вы, находят ее достойной внимания.

Инспектор улыбнулся.

— Мне кажется, что большинство людей не стремится к долголетию, потому что не считают жизнь достаточно ценной. Таково мое мнение.

— И потому они совершают самоубийства?

— Нет. Просто люди устают от борьбы, от страданий, от одиночества, прежде чем истекает срок их жизни. По-моему, так случается со многими. Если бы нам удалось сделать жизнь более интересной, люди не стремились бы к смерти.

— Да, согласен с вами. Это одна из основных целей нашей клиники...

Появился Джессап.

— Мисс Лоис нет, сэр!

—- Невозможно! — Элдридж вскочил с кресла.— Но как же она посмела уйти?

— Не знаю, сэр. Только ее нет.— Слуга был. поражен не меньше, чем его хозяин.

— Она должна сидеть дома, Джессап. Вы везде ее искали?

— Я осмотрел все комнаты, сэр. Исчезли также ее спортивная куртка и шапочка.

Элдридж быстро взглянул на инспектора. Педли заметил испуг в его глазах.

— Боюсь,— с трудом произнес филантроп,— вам придется отложить расследование.

Инспектор загнул поля своей шляпы.

— Скорее наоборот. Нам стоит форсировать его.