Глава 13 Встреча со смертью

Вскоре после того, как Хитомаро отправился к судье Хисаматсу, Акитада покинул резиденцию и пошел в тюрьму. Он предпринял все мыслимые шаги, которые только мог, чтобы найти пропавшего мальчика, не подвергая опасности жизнь ребенка. Если Тонео знал что-либо об убийстве деда, то дальнейшие попытки найти его могли привести к его смерти. Если, конечно, Тонео был еще жив.

Акитада был убежден, что причиной убийства слуги должна была стать смерть хозяина. И это делало в его глазах подозрительной кончину хозяина Такаты.

Откинув полу стеганного халата, который не спасал от ледяных порывов ветра, он тихонько толкнул ногой дверь в тюрьму.

Пять человек сидели вокруг большого мангала на земляном полу в центральном помещении. Каору, его новый сержант стражников и доктор Ойоши склонились над черными и белыми игральных фигурами на доске игры го, а заключенные Такаги, Окано и Умэхара наблюдали за игрой.

Вид троих заключенных напомнил Акитаде, что он не достиг никакого прогресса в расследовании убийства хозяина гостиницы. Он был убежден в их невиновности, но не мог их отпустить на свободу, пока не задержан настоящий убийца, или, по крайней мере, не было установлено, что произошло в тот день в гостинице. А пока вдова Сато интриговала против него. Он утешал себя мыслью, что, добравшись до истоков заговора, скорее всего, можно будет прояснить также роль госпожи Сато. Два его помощника — Гэнба и Хитомаро — работали над этим.

— Ваше Превосходительство! — Каору вскочил и вытянулся в струнку. Трое заключенных встали на колени, коснувшись головами пола.

— Очень приятный день, — сказал Ойоши, склонив голову. — Снаружи воет ветер, а здесь мы в тепле и покое. Ваше Превосходительство присоединится к нам?

— Спасибо. — Акитада опустился на один из тонких соломенных матов и поднес руки к жаровне. — Пожалуйста, садитесь. Я должен перенести свой кабинет сюда, а то в нем сквозняк, как в пещере отшельника.

Каору хмыкнул. — Я сомневаюсь, что это так, господин. На самом деле в этих пещерах вполне комфортно. Камень защищает от холода гораздо лучше, чем дерево и бумага. Может, вам налить чашку вина?

— Нет, спасибо, сержант. Вы, кажется, знаете кое-что о разных религиозных отшельниках. В столице мне говорили про чрезвычайные подвиги самодисциплины. Например, ямабуси, говорят, могут часами стоять под ледяным водопадом в середине зимы. Есть ли правда в этих рассказах?

Каору выглядел смущенным:

— Известно, что такое действительно бывает. Ваше Превосходительство хотели осмотреть камеры? У нас появился новый заключенный.

— О, да. Торговец рыбой Гото. — Акитада взглянул на Такаги, Умэхару и Окано, которые нервно наблюдали за ним, и хотел спросить, почему они пользуются особыми привилегиями, но решил не спрашивать. Вместо этого он сказал:

— Нет, сержант. Я пришел, чтобы поговорить с доктором, но потом хотел бы также поговорить с вами. У меня есть для тебя задание.

Каору поклонился и повернулся к заключенным:

— Ну, вы молодцы. Кухня в вашем распоряжении, время, чтобы готовить вечерний рис.

Трое заключенных мгновенно вскочили и вышли вслед за Каору. Ойоши усмехнулся:

— Умэхара превосходно готовит тушеную рыбу с капустой и Окано знает материнский рецепт приготовления тофу (соевый пирог). Он просто тает во рту. А Такаги поддерживает огонь в очаге.

Акитада скрыл свое изумление:

— Я заметил. Они хорошо выглядят и довольны. Я не ожидал таких изменений.

— Нет? Ойоши рассматривал его с хитрым огоньком в глазах. — Вы думали, что они томятся в цепях в свободных камерах и обвиняли себя за то, что пока не доказали их невиновность? Не волнуйтесь. Ваш новый сержант добрый человек, как и я. Я благодарен вам. Я не знаю лучшего места, где можно отдохнуть в такую погоду и вкусно перекусить за приятной беседой.

Акитада улыбнулся, хотя ему не понравилось, что его мысли можно прочитать так легко. — У вас нашлось время взглянуть на тело с рынка?

Ойоши кивнул:

— Кто-то позаботился, чтобы ваш судебный медик не сидел без работы. Мужчина около тридцати лет, был вполне здоров, кроме многочисленных старых шрамов на спине и ногах, которые являются следами порки.

— Мне сказали, что он был мелким жуликом по имени Коичи. Его много раз арестовывали за различные преступления, которые, как правило, обычно наказываются поркой плетью.

— Я заметил. Мозоли на руках и плечах дают основание предположить, что, возможно, он работал грузчиком.

— Вы правы снова. Когда он не грабил людей, ему приходилось работать поденщиком. Что скажете о причине смерти?

Ойоши указал пальцем на левую половину груди:

— Одно ножевое ранение здесь. Лейтенант Хитомаро показал мне нож с серебряной рукоятью. Клинок совпадает с раной. Как я понял, Сунада сделал это в целях самообороны?

— Во всяком случае, он так утверждает.

Ойоши задумался над этим, а потом спросил:

— Есть ли какие-либо новости о мальчике?

— Нет. Я хочу поговорить с вами еще кое о чем. Вчера, в комнате князя Маро, вы спросили Кайбару о симптомах перед смертью старого господина Такаты. Зачем?

Ойоши встретился с Акитадой глазами и отвернулся. — Просто профессиональное любопытство, — вежливо сказал он. — Что-то еще?

— У меня к вам имеется еще одна не совсем обычная просьба. Вы можете отказаться. Я хочу, чтобы, как стемнеет, вы вместе со мной отправились в Такату. Поездка в такую погоду, вероятно, будет неприятной, но есть еще одна причина, по которой вы можете решить отказаться. — Он колебался. — Понадобятся ваши инструменты.

Ойоши напрягся:

— Неприятное дело связано с участием в святотатстве, как я понимаю? Я к вашим услугам.

Акитада облегченно выдохнул:

— Спасибо.

Хлопнула дверь и четкими шагами в комнату вернулся Каору. — Доктор, вы остаетесь на ужин? — спросил он. — Рисовый суп, с красной фасолью, овощами и яйцами, как мне сказал Умэхара, что по специальному рецепту из горных деревень в Симоса. Он также посмотрел на Акитаду:

— Может быть, Ваше Превосходительство также хотели бы попробовать его?

Акитада был голоден:

— Спасибо, сержант. Горячий суп в такую погоду отлично подойдет. С удовольствием поем.

— О! — Каору был одновременно доволен, но чувствовал себя неловко. — Приготовление займет еще час или два. Будете ли вы кушать здесь или?..

— Здесь, тут теплее. Я вернусь и расскажу вам о вашем задании. Боюсь, что это будет связано с поездкой в деревню сегодня вечером, чтобы произвести арест.

Каору напрягся:

— Господин?

Акитада вздохнул, потом сказал:

— Я знаю, что ваши люди дали приют беглецам, и я не одобряю этого. Тем не менее, сейчас я готов закрыть на это глаза, но этот конкретный человек совершил еще одно преступление против людей, которые приняли его, и его показания необходимы в завтрашнем заседании. Могу ли я рассчитывать, что вы доставите его?

Каору поклонился:

— Я знаю, что это за человек, господин, и он будет здесь.

В лесу было настолько темно, что трое путников буквально прижимались друг к другу, переживая, чтобы нанятый осел Ойоши не свернул с узкой тропинки. Использовать переносные фонари было опасно, так как их свет могли увидеть наблюдатели с галерей замка Таката, как это сделал Акитада во время своего первого, зловещего визита в замок.

Они выехали на поляну. Облака судорожно проносились при свете почти полной луны, которая окрасила место действия серым светом. Ледяной ветер рвал их соломенных накидки, лошади фыркали, дыхание людей и животных парило в воздухе, как выдох призраков. Акитада натянул поводья и посмотрел на склон возвышающегося впереди холма. Силуэты крупных столбов шли от деревьев, как призрачный строй солдат, который вел к входу в гробницу князей Уэсуги.

— Это там, — сказал он, сдерживая нервную дрожь. — Тора и я не смогли бы найти это место без вас, доктор.

— Я собираю корень женьшеня на вершине кургана, — ответил Ойоши. — Там он вырастает особенно хорошо, большим и мясистым. Мои пациенты утверждают, что это помогает им. Хотя кругом никого не было, они говорили тихими голосами.

Акитада с любопытством взглянул на фигуру, что разместилась на осле. — Вы не верите в целебные свойства женьшеня?

Ойоши усмехнулся. — Достаточно того, что пациенты в него верят. Если больной верит, что лекарство ему поможет, то уже одно это поможет ему быстрее выздороветь.