— Что-то не так? — спросила его жена.

— Вероятно, так и есть, — взволновано ответил он. — Нам не следовало приезжать сюда. Ничего не получается. Провинция практически разорена, провинциальные хранилища почти пусты, а люди смотрят искоса.

Она встала, чтобы вернуться к своей работе. — Это правда, это странное место, но ты был готов покинуть столицу. Помнишь, как недоволен ты был своим положением, как министр постоянно нагружал тебя? Вот только зима здесь будет холодной. — Ее голос неуверенно затих.

Акитаде вдруг стало стыдно перед женой за свою неуверенность. — Тамако, ты простишь меня, что я притащил тебя сюда? — спросил он с тревогой. — Ты знаешь, эту провинцию называют снежной страной. Говорят, что здесь лежит снег в течение шести месяцев и редко можно видеть дневной свет, потому что снег покрывает весь дом. А у нас даже нет дома. Как ты будешь проводить время?

Она улыбнулась ему:

— Мы можем сделать это место пригодным для жизни, и сделаем это вместе.

Акитада посмотрел на висящие по стенам красивые свитки и раздвижные ширмы, на большие покрытые лаком сундуки, в которых лежала их одежда и постельные принадлежности. Но беспокоили его другие вопросы. — Здесь даже нет женской половины. А люди не только враждебно настроены и бунтуют, но и невоспитанные. Твою горничную тут могут изнасиловать. Если бы я об этом знал, то не привез бы тебя сюда.

После короткого молчания Тамако хрупким голосом сказала:

— Если я тебе здесь мешаю, я вернусь. Тогда, по крайней мере, я побуду некоторое время со своей матерью и с сестрами.

Оба понимали, что они находятся слишком далеко от столицы, он и не мог отправить ее домой, но и отказывался признать свое поражение. Вместо этого он сменил тему. — Сегодня пришли новые известия с севера. Эдзо напали в нескольких местах и наши войска сражаются к югу от Тагайо. Это заставило меня задаться вопросом, почему младший Уэсуги не присоединился к ним. В конце концов, их здешняя репутация держится исключительно на способности их солдат защищать эту провинцию.

— Я слышала, что старому господину стало совсем плохо. Женщины на кухне говорят, что он долго не проживет. Как ты думаешь, эдзо смогут продвинутся на юг до сюда?

— Нет, наши солдаты не допустят этого. Кроме того, снег сделает дороги непроходимыми. Нет сомнений, что причиной этих атак эдзо является желание улучшить свои позиции до того, как начнется зима и они уйдут в свои зимние лагеря.

Дверь со скрежетом распахнулась. В помещение вошел и поклонился строго одетый пожилой человек с тонкими белыми усами и бородой.

Тамако воскликнула:

— Сэймэй, я очень рада вас видеть. Ваш хозяин, несмотря на недомогание, хочет сегодня поехать верхом в Такату. Может, вы заварите ему лечебный чай?

— С удовольствием. — Старик посмотрел с нетерпением. — Но ваша милость слишком высоко оценивает мои скромные навыки. Вас тошнит, господин? Он подошел ближе и внимательно посмотрел в лицо Акитады:

— Чувствуете ли вы вздутие в животе? Может в недрах сердито рычит дракон? А как насчет вашего стула? Какие-то признаки поноса? Или метеоризм?

Акитада зарычал:

— Ради всего святого, оставьте меня в покое, вы оба! Нет, Сэймэй, я не хочу чаю. Он встал. — Тамако, когда закончишь с одеждой, передай мне. Сейчас мне нужно немного свежего воздуха, я буду на веранде! — Он вышел из комнаты.

Здание администрации было на несколько футов поднято над землей. В теплых краях в засушливые летние месяцы эта конструкция обеспечивает циркуляцию охлаждающего воздуха, но здесь это приводило к тому, что ледяной воздух беспощадно сквозил через деревянные полы. Акитада шел по веранде под глубокими навесами крыши и смотрел через открытый двор в сторону меньших хозяйственных построек, которые служили кухней, складом, конюшней, казармой и тюрьмой. Все это выглядело удручающе заброшенным.

Холодный порыв ветра распахнул его одежду и один из его широких рукавов хлестнул его в лицо. Он вздрогнул, но глубоко вдохнул, пытаясь урегулировать свой желудок. Из-за погоды сумерки наступили рано. Подойдя к перилам, Акитада взглянул на зловещие облака, нависшие над свинцовым небом. Ветер завывал между деревьев во дворе, срывая последние красные и коричневые листья. Некоторые деревянные доски под ногами слетели и были свалены в кучи у стен здания. За частоколом виднелись голые деревья и темные соломенные крыши. За ними вдалеке лежал океан. Акитада повернул за угол и посмотрел на горы, которые уже покрывали белые пятна снега. Зима в Этиго пришла рано.

Когда он с Тамако ехал на север, леса напоминали им полотна зеленой парчи, они любовались светлыми кленовыми резными листьями, что выделялись на фоне темно-зеленых сосен. Во время остановок они оценили красоту страны.

Но потом погода стала мрачной, а ветры очень холодными. Неудивительно, что Этиго был местом, куда императоры ссылали своих политических врагов. И теперь к этому богом забытому месту послали его и Тамако.

Пытаясь укрыться от окружавшей его тоскливой серости, Акитада закрыл глаза, он старался выкинуть подобные мысли из головы. А все эта проклятая боль в животе. В его возрасте получить назначение занять пост временного губернатора, даже если его полномочия были значительно ограничены и еще более было ограничено жалование, было необыкновенной удачей. Здесь он мог бы сделать себе имя и доказать свою ценность.

Он сделал глубокий вдох и задался вопросом, что даст ему присутствие на банкете сегодня. Любое нежелание пробовать предложенные блюда будут восприняты как оскорбление. Возможно, было бы правильным остаться дома. Нет! Он должен выяснить, как обстоят дела. Ему надо было что-то делать. Условия работы администрации были невыносимыми. Он хотел заменить весь персонал, но где найти лояльных людей в этой враждебной города? Почему все против него?

Ужасающий звук, схожий на отдаленное завывание потерянной души, переходящий в рев разъяренного быка — буквально взорвал его барабанные перепонки. Он вскочил, дико огляделся и бросился за угол.

Там, чуть ниже задней веранды, стояло очень странное существо. На мгновение Акитада подумал, что призрак старика с длинными распущенными белыми волосами и большой белой бородой дул в большую раковину.

Когда старик увидел Акитаду, он медленно опустил раковину от губ. Он был одет в короткие, темные хлопчатые штаны и блузку с длинными рукавами из черных и белых полосок со странными кисточками, что висели у него на шее. Он встал неподвижно и молча, опираясь на резные перила. Старик пристально посмотрел на Акитаду.

— Что, во имя Будды, ты себе думаешь, когда дуешь в эту штуку здесь? Потребовал слегка дрожащим голосом Акитада. — Здесь суд, а ты сюда ворвался. Уйди отсюда или я позову охрану.

Не отрывая острых черных глаз от Акитады, старик медленно подвесил раковину к поясу и шагнул чуть ближе. Акитада, раздраженный этим очередным примером неуважения, посмотрел назад. Он был поражен темнотой кожи старика, скорее почерневшей, а не бронзовой от загара, цвет которой подчеркивался его серебристо-белой гривой волос и бородой. Его взгляд упал на голые до колен босые ноги старика, такие же темные и морщинистые, как и его лицо.

На таком холоде.

Голодный нищий. Гнев Акитады внезапно сменился стыдом. — Прости меня, — сказал он старику, слегка поклонившись. — Я вел себя грубо. Я не очень хорошо себя чувствую, а ты меня напугал. Это на улице холодно и, я уверен, что ты ничего не ел. Мне тут нечего предложить тебе. Если ты пройдешь через двор, то найдешь кухню. Он указал:

— Скажите им, что губернатор сказал, чтобы заполнили твою сумку.

Нищий, наклонив слегка голову, как надменный аристократ, отвернулся. Странный кусок меха, прикрепленный к его поясу сзади, хлопал, пока он не растворился в сумерках.

Дверь за Акитадой со скрипом открылась и послышался голос Торы:

— Что это был за ужасный шум?

Акитада обернулся. Тора в своей косматой медвежьей шкуре напомнил ему одного из северных варваров. — Хочешь одеть эту шкуру сегодня вечером? — спросил он раздраженно. — Ты выглядишь, как дикое животное.

За молодым человеком показался Сэймэй. — Ее милость говорит, что ваша одежда готова, господин. И она спрашивает о только что прозвучавшем странном звуке.