Акитада сказал:

— Я понимаю, и Хитомаро прав. Ты мне нужен.

Тора пылко произнес:

— Я буду об этом помнить, господин. На мгновение он замолчал. — То, изуродованное тело. Я только что, когда с Хито мы зашли в мертвецкую, где он хотел увидел Кайбару, я заметил знак на ухе. Точно такой же, как на том умирающем в "Золотом карпе", о котором я вам говорил.

Акитада от удивления резко дернулся и ахнул, так как потревожил раненное плечо. — Вызови Хамайю, — прохрипел он.

Когда пришли Хамайя, а затем и Хитомаро. Акитада, сквозь стиснутые губы сказал:

— Хамайя, пошлите за доктором Ойоши. Три пары глаз расширились от беспокойства. — Нет, подождите, — поправил он себя. — Скажи ему, что надо осмотреть одно из тел, и что мы встретим его в мертвецкой. Хитомаро, ты можешь доложить по пути. Тора, помоги мне.

Он вскочил на ноги, держась за руку Торы, чтобы не упасть от приступа головокружения. — Это не страшно, — пробормотал он, когда увидел белое лицо Торы. — Помнишь, как это было тогда, когда я был ранен в столице? Говорят, что потеря крови оставляет пустоту в голове. В свое время она заполнится снова.

Тора кивнул, но выглядел несчастным. В то время как они втроем медленно шли к складу, Хитомаро сообщил о своем визите на виллу судьи. Акитада слушал без комментариев. Доктор Ойоши присоединился к ним у дверей хранилища. Его лицо было разукрашено синяками, но его глаза ярко горели. — Как вы себя чувствуете с утра? — спросил он Акитаду.

— Мне станет лучше, когда мы доберемся до причин всех этих загадочных убийств. В каждом случае, как мне кажется, нам не хватает одной решающей части информации. Теперь, возможно, Тора нашел одну. Я хочу, чтобы вы послушали, что он сказал об искалеченном человеке, потому что это может стереться из памяти.

Хитомаро отпер дверь, и они встали вокруг трупа. Тора поднял коврик и рассказал об ухе и своей теории о тайном сообществе.

При первых словах Торы, Ойоши хмыкнул и встал на колени, внимательно глядя на лицо мертвеца, грудь и язык. Выпрямившись он, со вздохом, сказал:

— Конечно. Я сделал ужасную ошибку, господин. Как я мог забыть, когда сам видел этого человека только несколько дней назад! Тора совершенно прав. Это бедняга из гостиницы. Он умирал от болезни легких. Он покачал головой:

— Я старею и начинаю глупеть. Пожалуйста, простите мою беспечность, господин. Я понимаю, что не оправдал вашего доверия и что не могу быть судебным медиком.

Возникла неловкое молчание. После чего Акитада резко сказал:

— Ерунда. Вы говорили неоднократно, что были недовольны диагнозом.

— Но как это может быть тот же человек? — спросил пораженный Тора. — Тот, в гостинице был стар. У него были седые волосы. Ойоши пояснил:

— Кто-то побрил его голову. Это сильно меняет внешний вид человека.

— Это объясняет, почему вы не узнали его, доктор, — сказал Хитомаро. — Кроме того, его лицо довольно сильно пострадало.

Ойоши покачал головой:

— Не стоит искать оправдания для меня, но в моей профессии мы не так смотрим на внешность пациента, как на симптомы его болезни. Те, которые я должен был признать.

— Ну, — сказал Акитада, касаясь его руки. — Хватить этих обвинений самого себя. Он указал на лежащие на полу четыре тела, почти заполнившие маленькую комнату. — Посмотри на них! Безымянный гость из гостиницы. Старый слуга Хидео. Бандит Коичи. А теперь Кайбара. Если добавить хозяина гостиницы Сато, то мы имеем пять нераскрытых дел. И пропавшего ребенка. Почему вы должны винить себя за незначительные ошибки, если мне не удалось разобраться со столькими убийствами? На мгновение он качнулся ногах и Тора протянул руку, чтобы поддержать его.

— Вы должны отдохнуть, господин, — ругал Ойоши. — Вам надо находиться в своей комнате. Я настаиваю на постельном режиме до завтра.

Акитада напрасно протестовал. Они отвели его в кабинет, куда Тора и Хитомаро принесли постельные принадлежности и чай.

Акитада покорно выпил и улыбнулся. — Я должен быть благодарен, что Сэймэй слишком болен сам и не пичкает меня своими мерзкими отварами, — пошутил он с грустью в голосе.

— Я с нетерпением жду встречи с ним, — сказал Ойоши. — Я, возможно, смогу предложить ему как улучшить его лекарства. Он сел рядом с Акитадой и потрогал его лоб. — У вас нагрелась голова, но это может быть из-за нагрузки. В любом случае вам необходим отдых. Вы не должны перегревать себя. Кстати, сейчас вы можете быть уверены, что человек из гостиницы не был убит. Когда я видел его, он уже умирал. Даже если госпожа Сато выгнала его на улицу после моего визита, она не может отвечать за его смерть.

— Да. — Акитада прикусил нижнюю губу. — Я согласен с этим. Это отвратительная женщина. Тем не менее, хотя она не виновата в его смерти, она что-то знает о заговоре, и о том, кто изуродовал мертвеца. С ней надо попробовать поговорить относительно этого! — Он посмотрел на Тору и Хитомаро, которые стояли рядом:

— Садитесь, вы оба. Сейчас время для военного совета.

Когда они собрались вокруг, Акитада сказал:

— Хамайя, Сэймэй и я составили документы о назначении меня верховным правителем. Уведомления будут размещены по всему городу. Этот шаг позволит мне взять на себя командование гарнизоном и, если будет необходимо, объявить чрезвычайное положение. Также может убедить людей, что власть Уэсуги не беспредельна. Я тщательно сверился с законами, изучил подобные случаи и считаю, что такое решение необычно, но вполне законно. Обстоятельства делают его необходимым. Мы обязаны сорвать заговор против власти императора в этой провинции.

Хитомаро хмыкнул. — Судья подходит на роль заговорщика, господин. Помните его разговоры о новом назначении? И Чойбей с ним заодно. Я видел его лицо, когда мы нашли тело у ворот. Сейчас он работает на Хисаматсу, человека, который имеет целую библиотеку текстов китайских авторов и мог бы написать записку, которая была закреплена на мертвеце. И это напоминает мне. — Он сунул руку в рукав и вытащил листок бумаги. — Я взял себе образец, когда был в доме Хисаматсу.

Акитада взял листок и кивнул:

— Похоже на то. Хамайя позже сравнит с запиской. Из того, что вы сказали мне о Хисаматсу вполне вероятно, что он написал это, но он не кажется мне человеком, который мог организовать сложный и серьезный заговор. Скорее, он кажется безумным.

Угроза восстания против императора ужасала. Без военной поддержки они не могли предотвратить его. Назначение Акитады на должность временного губернатора являлась значительным повышением, особенно, учитывая его молодость. Перед ним открывались двери для быстрого продвижения по службе, и вот теперь он поставлен перед угрозой захвата вверенной ему провинции заговорщиками. Если они не отступят, то скорее всего лишатся жизни.

Скрыв свои страхи, он сказал:

— Многое, конечно, зависит от капитана Такесуке и от самого Уэсуги. И давайте не будем забывать о Сунаде. Интересно, участвует ли он в заговоре, и какова причина ссоры этого негодяя с таким мелким жуликом, как Коичи? Что тот хотел от него? Жалко, Кайбара мертв. Он мог бы на многое открыть нам глаза. Кто выстрелил в него? И почему? Его убийца, конечно, спас мне жизнь, но что, если не это было его настоящей целью? Он нахмурился. — Мне жаль, что нам неизвестны многие вещи, без которых мы не видим картины того, что происходит в городе и провинции. Мне эта ситуация напоминает игру, в которую играют мои сестры, складывая головоломки. В этой игре я должен что-то предпринять, переставлять фигуры, но я не знаю всех правил, а также что собой представляют игровые фигуры на поле и как ими можно ходить.

Судя по реакции Тора и Хитомаро мало что поняли из сказанного, но Ойоши кивнул. — Очень хорошее сравнение, господин, — сказал он, — фигуры снаружи все кажутся серыми, но настоящий их цвет можно увидеть только изнутри. Сначала необходимо установить цвет каждой фигуры, только так можно продолжать игру. Ну и, господин, мы только что вскрыли оболочку, и установили цвет выявленного изуродованного тела. Позволите ли вы узнать об этом другим игрокам?

— Да, вероятно, это будет логичным шагом. Позднее состоится судебное слушание. Тора, пойди и скажи Хамайе, чтобы он все подготовил.