ГЛАВА 6

Хоуп

Мне всегда нравился исторический центр Канзас-Сити. Все эти здания, красивые фонтаны... Даже в сумраке здесь было светло. За последний год я давно просто не прогуливалась по улицам и не любовалась видами.

Мне не хватало джаз-музыки по вечерам, пробивающейся на улицы из клубов, и моментов, когда мы с Уолкером ели мороженое, а если было прохладно – пили кофе или сидели снаружи «Синей Комнаты», слушая гипнотические звуки.

Я пыталась, правда. Пыталась отпустить погребенную во мне вину, которая мешала мне делать то, что я когда-то любила. Пыталась перестать чувствовать себя виноватой, когда улыбалась или смеялась. Каждый день я вела с этим битву.

Я настолько продвинулась, что даже прошлой ночью отправила е-мейл давней подруге, с которой не разговаривала еще со времен колледжа. Думаю, мы перестали общаться потому что Уолкер какое-то время проявлял к ней интерес. Да, это не было ее виной, я это знала, но мне все равно было тяжело за ними наблюдать.

Мне хотелось снова наслаждаться жизнью и просыпаться по утрам с целью, но это действительно сложно. Казалось, что я плыла в море против течения и чем больше старалась, тем больше тонула. Поэтому я тупо пряталась, игнорируя окружающий мир, потому что так было безопаснее и проще.

Я остановилась перед местом, хранящим воспоминания обо мне и моем лучшем друге.

Фонтан размером с квартал, потоки воды которого стекали вниз по улице. На минутку я забыла обо всем, закрыла глаза и слушала брызги. Умиротворенность течения заставила меня увидеть улыбку Уолкера в моем сознании.

– Ты такая дурочка. 

– Не порти мне кайф, – шептала я с откинутой к небу головой и закрытыми, чтобы солнце согревало мое лицо, глазами. 

– Какой кайф? Ты ничего не выпила! – слова Уолкера щекотали мою щеку, когда он наклонился ближе. 

– Не тот кайф, – я даже не торопилась взглянуть на него, продолжая впитывать лучи и слушать успокаивающий звук воды. – Я имею в виду тот, который получаю, приезжая сюда. Это место приносит покой. А то, что я здесь со своим лучшим другом, лишь усиливает эффект. 

Такие воспоминания всплывали часто. Раньше из-за них я ломалась и превращалась в развалину, но теперь была им рада. Они помогали мне удерживать связь с Уолкером. Были моим способом убедиться, что даже если его нет, он все еще рядом со мной, надежно спрятан в моем сердце.

– Прекрасный шум, не правда ли?

Я подпрыгнула от звука глубокого голоса возле моего уха. Повернувшись, столкнулась с кем-то лбом. Воздух наполнили стоны и чертыхания нас двоих.

– Черт, – захрипел мужчина. – Сначала ты швыряешь в меня подушку, а теперь решила пободаться!

Из-за солнца я прищурилась, все еще хватаясь за пульсирующую голову, и посмотрела в бездонные голубые глаза не кого иного, как Трэвиса Донована. Дерзкого, эгоистичного электрика, считавшего себя божьим даром. Окей-окей, он неплохо выглядел со своими офигительными глазами и потрясающим телом, но этого было недостаточно.

– Если бы ты не был ослом тогда и не вторгся в мое личное пространство сейчас, ничего бы не случилось.

Так, ну-ка отключи режим стервы.

Что такого было в этом мужчине, что заставляло меня становиться злюкой?

– Ты тогда сама пялилась на мою задницу.

Ну, вот опять, он поднял тему, которую следовало бы опустить.

– Неважно. Что ты хочешь?

Про себя умоляю его сменить тему.

– Просто увидел красивую леди, наслаждающуюся великолепным видом, – я закатила глаза. – А ты опять вышла из себя, так? – решила оставить его вопрос без ответа. – Все дело в глазах, да? Или в моей ослепительной улыбке?

Затем он сверкнул ямочками, которые я уже видела, но теперь почувствовала, как мое сердце от этого подскочило.

– Знаешь, ты можешь потрогать.

– Что, прости? – я смущенно нахмурила брови.

– Мою попку, – он немного повернулся. – Ничего не имею против.

– Ты невозможный, смехотворный и такой... – в голове была сплошная пустота.

– Красивый? – попытался он закончить мое предложение, и мне понадобились все мои силы, чтобы не стукнуть его. Он говорил серьезно?

Я фыркнула, уперев руки в бока, а он хихикнул. И от этого я взбесилась еще сильнее.

– Свободен, можешь уходить, – потому что если ты этого не сделаешь, я тебя тресну. 

Возможно, я проигрывала этот момент в голове снова и снова. И, возможно, проигрывала ряд других моментов, связанных с этим мужчиной. Но будет лучше, если промолчу, оставив свои желания невысказанными.

Он подошел ближе, и я сделала глубокий вдох.

– Нет, думаю, лучше останусь здесь и полюбуюсь видом, – мне снова захотелось придушить его, но признаюсь, что тоже сделала к нему шаг.

На мгновение я невольно закрыла глаза, а когда открыла их, то увидела, что он смотрит на меня. Трэвис все еще находился очень близко ко мне, и мое тело меня предало. Сердце забилось сильнее, ладони вспотели, а язык пробежался по губам. Но хуже всего было то, что он тоже это заметил. Его взгляд упал на мои губы, и на его лице медленно растянулась улыбка.

– Тогда уйду я, – мой голос надломился, а ноздри раздулись от раздражения.

Я не стала ждать его реакции. И не стала ждать его ответа, прежде чем развернуться и потопать к месту, где припарковала свою машину.

– Придурок, – бормотала я себе под нос. – Думает, что ему все позволено!

Еще никогда меня так не раздражал мужчина. Я никогда в жизни не хотела кого-то ударить и обнять одновременно. Рядом с ним я сама не знала, что хотела, словно не могла мыслить трезво. Я понимала, что мои слова разнятся с моими ощущениями. Просто он вызывал столько противоречивых эмоций, что, клянусь, я казалась самой себе сумасшедшей. Пульс учащался всякий раз, когда Трэвис приближался, а сердце было готово пробиться из груди.

Я инстинктивно хотела вцепиться в этого совершенно незнакомого человека без какой-либо задней мысли, чтобы получить то, что так жаждало мое тело. Контакт и интимность, о которых все громче и громче кричала чистая похоть. Моя женская сущность тянулась к нему, в то время как разум планировал самый простой способ его уничтожить. Меня одолевали смущающие и противоречивые эмоции.

Кто дал ему право? Что натолкнуло его на мысль, что я хочу, чтобы он отирался рядом со мной, извергая всякую чушь, которая даже не была правдой?

Повернув за угол, нашла припаркованную слева машину. Желая побыстрее сбежать, я быстро осмотрелась по сторонам и направилась к ней, отключая сигнализацию. Схватившись за ручку, рывком открыла дверцу, и тут меня внезапно осенило.

Будто приливная волна ударила меня и отправила в прошлое.

Только один человек мог добраться до меня так же, как и Трэвис. Тот, кто знал, как завести меня и вывести из себя.

От понимания, насколько они были похожими, в груди все тревожно напряглось. Я села в автомобиль, закрыла за собой дверь и сжала руками руль. Наклонилась вперед, положив голову на руки, медленно делая один глубокий вдох за другим.

Но как бы я ни старалась успокоиться, ничего не получалось.

Трэвис может раздражать меня и при каждом случае вызывать противоречивые эмоции, но действительность слишком тяжела. Несмотря на все эти чувства, он был единственным человеком после смерти Уолкера, благодаря которому я ощущала себя живой. Наверное, именно из-за этого я так злилась.

У меня не было желания ощущать такую связь больше ни с кем. Так могло быть только с Уолкером. Я поклялась, что никому не позволю ко мне подобраться.