Мосягина так и не дождалась ответа, положила трубку на рычаг, стоит посреди комнаты, судорожно прижимая к груди телефонный аппарат.

Пауза.

Г у щ е в а. Где они живут?

М о с я г и н а. Теплый стан…

К р у г л о в а. Другой конец города…

Г у щ е в а. Роберт, надо ехать!

К р у г л о в а. Отсюда и днем-то не выберешься.

Г у щ е в а. Можно вызвать такси.

К р у г л о в. Вызвать можно, придет часам к семи…

Пауза.

Г у щ е в а. Что это горелым пахнет?

К р у г л о в а. Чайник…

Никто не двинулся с места.

М о с я г и н а (вдруг бросается на колени). Господи, прости меня! На зарплату жить буду! Шубу скунсовую продам. Костюм панбархатный. Сапоги французские. По номиналу!

М о с я г и н. Поторгуйся, поторгуйся с богом.

М о с я г и н а. С богом у меня счеты свои, с тобой — свои. Это ты во всем виноват! Из-за тебя она из дома бегать стала! Кто тебя выдержит?! Я и то выдержать не могу. Вот, люди свидетели. Третий раз замуж выхожу, и все невпопад. Прости меня, девочка моя! Выгоню я его, завтра же выгоню!

М о с я г и н. Это переходит границы.

М о с я г и н а (кричит). Катись, барахло! Все! Развод!

М о с я г и н. Ну я тебе это припомню. (Выходит в холл, садится в кресло, курит.)

Круглова уходит в кухню.

К р у г л о в (подает Мосягиной воду). Вы… Не надо… Успокойтесь… Может, еще валидолу?

М о с я г и н а. Не надо мне валидолу! Ничего не надо! Бог меня наказывает! Сорок лет бабе — угомониться не может. Хочется, хочется…

М о с я г и н (заглядывает в дверь). Позор!

М о с я г и н а. Счастья хочется! Нечего меня стыдить! Что я, счастья не заработала? В двух местах, по совместительству… С пятнадцати лет вкалываю. Господи!

М о с я г и н. В церковь сходи, поставь свечку. С тебя станется. Знаете, она ведь в церковь ходит! Грехи замаливать!

Мосягина запускает в мужа туфлей, он на мгновение скрывается за дверью и тут же появляется снова.

Так о каком же нравственном воспитании может идти речь?

Мосягина запускает в него второй туфлей, он увертывается от туфли, снова исчезает за дверью и снова появляется.

А тряпок, тряпок у нее! Все шкафы забиты, все шкафы…

К р у г л о в (не выдержал, стучит кулаком по столу. Мосягину). Вы садист!

М о с я г и н. А вы… Вы все… Л и б е р а л ы! Что же это у нас происходит? А?! Сплошной цинизм. Где ответственность? Где порядок? Чего с детей спрашивать? Я, как человек принципиальный…

М о с я г и н а (перебивает). Что же ты женился на мне, если ты такой принципиальный? Отначенную осетринку жрешь, не давишься.

М о с я г и н. Давлюсь!

М о с я г и н а. Бедненький. Отмучался. Катись к чертовой матери! Живи на свои сто сорок!

М о с я г и н. Торговка! Не в деньгах счастье!

М о с я г и н а. Знаем, не в деньгах… А в их количестве.

М о с я г и н. Последнее слово будет за мною!

М о с я г и н а. Не надейся, последнее слово я народным заседателям скажу!

Из кухни выходит К р у г л о в а, в руке почерневший чайник.

К р у г л о в а. Сгорел…

Вбегает М а х а л к и н — глаза выпучены, дышит с трудом, следа не осталось от его олимпийского спокойствия.

М а х а л к и н. Ключей от гаража нет! Выкрал, хам!

М о с я г и н (торжествующе). Ага-а!

М а х а л к и н. Куда они поехали? Знаете?

М о с я г и н. Сегодня ночью они обокрали квартиру известного дрессировщика и в данный момент удирают от милиции на вашей машине!

К р у г л о в (кричит). Перестаньте молоть вздор!

М о с я г и н. Вздор? А если не вздор? Почему вздор? Почему? При таких родителях все может быть, все! (Вдохновляясь все больше.) У мотеля они проехали на красный свет. Сбили пешехода. Насмерть. Не остановились. И теперь на бешеной скорости шпарят по окружной дороге. (Махалкину.) За рулем ваш сынок. (Кругловым.) Рядом с ним — ваш. (Гущевым и Бабичевой.) На заднем сиденье — ваш, ваш и наша красотка. Дворники не успевают очищать снег с ветрового стекла. На спидометре — сто восемьдесят. Глаза слепят фары встречных машин. Каждую минуту может произойти катастрофа. Заносит, заносит…

Б а б и ч е в а. Что вы говорите?! Что вы говорите?!

М о с я г и н. Сзади погоня. Воют сирены. Все посты ГАИ предупреждены. Им терять нечего. Всем по десять лет. (Махалкину.) А вашему — пятнадцать как главарю.

Пауза.

Г у щ е в. Он сумасшедший.

К р у г л о в. Он садист. Он это делает нарочно.

М а х а л к и н. В милицию звонили?

К р у г л о в а (истерически). Женя, звони в милицию!

М о с я г и н а (так же). Нет! Не впутывайте милицию! Может быть, они еще убегут…

К р у г л о в. Куда убегут? Откуда убегут? Да вы что, все с ума посходили?!

Все бессмысленно мечутся по квартире, натыкаются на мебель — паника.

Г у щ е в а (наскакивает на Махалкина). Идол! Истукан! Убить тебя мало! Растишь бандита!

М а х а л к и н. Мой бандит не хуже твоего! За своим смотрите!

Б а б и ч е в а. Андрей мухи не обидит, он тихий! На него дурно влияет Леонелла!

М о с я г и н а. Ну вот, теперь вы все будете валить на Леонеллу! В конце концов в этой банде она единственная девочка, если она и замешана…

Г у щ е в а. Замешана?! Это она всех развратила! У нее перед глазами пример — родная мамочка!

Г у щ е в (жене). Маня, не связывайся! С кем ты связываешься!

К р у г л о в (стараясь перекричать шум). Тихо! Прошу всех успокоиться! Приведите себя в порядок в конце концов! Ти-хо! У нас есть знакомый адвокат, сейчас я ему позвоню.

Шум постепенно стихает, все перестают метаться, останавливаются, с внезапно вспыхнувшей надеждой смотрят на Круглова.

(Набирает номер.) Игнат? Ну что ты мычишь? Я — Женя. Круглов. Круглов. Время? Без пятнадцати три. Проснись, старик. Слушай меня внимательно. Мы вернулись от вас, Олега не было дома. И до сих пор нет. С ним пропало еще несколько ребят, одноклассников. По косвенным уликам есть такое мнение, что вляпались в уголовщину. Мы нашли в тетрадке у Олега записку. Какая-то двусмысленность. Ты слушаешь? Сейчас я тебе прочитаю. (Читает.) «Хозяин в командировке. Ключи есть. Вечером едем. Скорость — сто восемьдесят. Нужны бабки. Звери в клетке». Черт его знает, что за звери! Какие-то ключи у них есть. Бабки у меня выцыганили. И машину угнали. Не знаю. Что? Нет. Что? Какая статья? Пошел ты к черту! (Кладет трубку.)

К р у г л о в а. Что он сказал?

К р у г л о в. Он принял две таблетки снотворного. Мычит. Сомнительно… Утром велел зайти в консультацию.

К р у г л о в а. Утром…

Г у щ е в. До утра еще дожить надо.

Пауза.

К р у г л о в. Ну вот что: садитесь. Все садитесь. Прошу всех сесть!

Все нехотя рассаживаются.

До утра мы все равно сделать ничего не можем. Будем сидеть и ждать.

Мосягин пытается что-то сказать.

Молчать! Ни слова больше! Ничего не случилось. Ясно? Ничего не случилось. (Ставит на магнитофон пленку.) Будем слушать музыку. (Включает магнитофон.) Вот так. Мы слушаем музыку.

Пауза.

Звучит музыка, что-то ультрасовременное, в стиле «бит» или «сол». Некоторое время все сидят неподвижно.

Если кому-то очень хочется говорить — можно. На отвлеченные темы.

М о с я г и н (с усмешкой). О погоде.

Г у щ е в а. Уже говорили…

Звучит музыка.

К р у г л о в. Хотите расскажу, как мы с Анной Павловной поженились? Эпизод! Не поверите.

Никто не откликнулся. Звучит музыка.

Работал я тогда прорабом на строительстве одного промышленного объекта. И пригнали ко мне студентов-практикантов: двух парней и девчонку. У меня, как обычно, план горит, с рабочей силой зарез: я им с ходу носилки в руки — и марш на леса, подсобниками. Так что же вы думаете? Парни на другой день сбежали, а девчонка — Анечка — так весь месяц с носилками и отшагала. Когда прощаться пришла, взял я ее руку — худенькую, твердую от мозолей, и с ходу: «Загс за углом. Пошли?» При всех. В прорабской.

Г у щ е в а. А она? Пошла?

К р у г л о в. Пошла, как видите. Вот так. Женишься один раз, а потом мучаешься всю жизнь. Где справедливость? (Смеется.)

К р у г л о в а. Юродствуешь, брюхастик. Ты давно уже не тот отчаянный прораб, не притворяйся бодрячком. Тебе страшно. Как и мне, как и всем нам. Этой ночью…

К р у г л о в (перебивает). Договорились: только на отвлеченные темы. Мы слушаем музыку.