— И ты сравнила себя с индейкой. — В его глазах появился блеск.

— Ладно, согласна, прозвучало глупо…

— Ты говорила запутанно. — Он наклонился и поцеловал меня в подбородок, потом в кончик носа. — Но ты сказала важные вещи.

— Неужели? — Выдохнула я, пока он целовал меня в одну щеку, потом в другую.

— Да, моя американская индейка. — Его смех растворил тяжесть у меня в животе.

— Ты напомнила мне, что я киллер. — Он обнял меня за талию. — И я, действительно, хороший гребаный киллер. Но у меня всегда был свой кодекс чести. Я делаю то, что считаю нужным. Даже, если это означает кражу чего-то очень ценного. — Он поцеловал меня в шею. — Очень ценного. — Он поцеловал меня в плечо. — Если, я этого хочу и мне это нужно.

Я сделала глубокий вдох, пытаясь сосредоточиться на его словах.

— Я все время боролся с тем, что хотел, в чем нуждался. Но я оказался недостаточно силен против тебя. Я не смог побороть свои чувства. — Молниеносно он перевернул меня на спину и приподнялся надо мной. — Так что я больше не собираюсь бороться сам с собой. Я хочу удержать тебя, Ава. Ты моя, и никто не заберет тебя у меня.

Я посмотрела ему в глаза и почувствовала, как мои глаза защипали от слез.

— Хорошо, потому что у тебя все равно нет выбора.

— Я не люблю слов, Ава, но я хочу, чтобы ты кое-что знала.

— Что? — Я убрала волосы с его глаз.

— Я люблю тебя. — И искренность его трех слов вызвали слезы у меня на глазах.

Если бы я не смотрела в его глаза, то могла бы поклясться, что парю над землей. Тело было таким живым, а душа чувствовала себя наполненной, целой. Наполненной, давно я себя так не чувствовала уже.

— Я тоже люблю тебя, Оуэн.