Глава 17

Безвылазно сидеть целый месяц дома она не собиралась. Ведь она ничего не обещала Сантошу, а он не требовал, лишь предупредил. Да Маша и не верила, что существует какая-то реальная опасность, в основе которой лежит предстоящее празднование Кали Юги. Скорее всего, дело в суевериях, так развитых даже среди интеллигенции этой древней страны.

Как бы то ни было, она намеревалась наведаться в ближайшую аптеку и запастись противозачаточными средствами. Говорить об этом с Сантошем было стыдно, как и с Галиной Николаевной. После последнего с ним похода по магазинам у Маши оставалось несколько рупий, поэтому она быстренько собралась и отправилась в аптеку.

Она и сама не знала, чего ждала, каких мрачных признаков грядущей опасности, но всё было, как всегда. Звонили в колокольчики собирающие милостыню монахи, пронзительно кричали рикши, сигналили мотоциклисты и водители автомобилей, пёстро и ярко одетые пешеходы громко переговаривались, смеялись, как будто и не было страшной катастрофы и не лежали до сих пор под развалинами сотни ненайденных тел.

Аптеку Маша нашла на соседней улице. Современное одноэтажное здание совсем не пострадало. Внутри было чисто и безлюдно, где-то тарахтел генератор, под потолком вращались лопасти большого вентилятора. Преодолевая смущение она сказала молодому провизору, что ей требуется. Он равнодушно выложил перед ней с десяток разноцветных коробок, среди которых она увидела известный индийский препарат, которым уже ей приходилось пользоваться. Вообще, Маша обратила внимание, что основное количество предлагаемых в аптеке лекарств было индийского производства. Оно и понятно, Индия — близкий сосед и друг.

Она спокойно вернулась домой, по дороге решив, что ничего не скажет Сантошу о своей кратковременной отлучке. Едва ли Шилангма побежит докладывать хозяевам о том, что их гостья куда-то ходила.

Прошло несколько дней, и Сантош предложил ей наведаться в магазин женского белья. Она благодарно посмотрела на него, а он улыбнулся: — ты могла бы раньше мне сказать, что тебе нужно купить кое-каких женских штучек. Хорошо, мама мне намекнула, сам я вряд ли бы догадался! — Маша вспомнила, как она, вполголоса проклиная своё безденежье, стирала в тазу свои лифчик и трусы. Сменная пара была на ней. Это было всё её бельё. Видимо, Шилангма поделилась с хозяйкой увиденным и услышанным, а уж та подтолкнула сына в нужном направлении.

На следующее утро Сантош не поехал в госпиталь, и они отправились пешком в центр столицы, где располагались самые большие и модные магазины.

Маша уже подзабыла, как страшно выглядит Катманду, лежащий в руинах. Многие магазины были также разрушены, особенно имеющие несколько этажей. Сантош привёл её на небольшую площадь, застроенную одноэтажными домами. По соседству с маленьким и совсем не величественным индуистским храмом, на красивом доме из белого камня криво висела яркая, длинная, во весь фасад вывеска, изображающая дородных женщин, облачённых в красные, фиолетовые, ядовито-зелёные сари.

— Вот, хвала Ганеше, — Сантош фыркнул, — этот магазин в целости и сохранности! Мама сказала, что это очень популярный у европейских женщин салон. Так что давай, дорогая, вперёд, а я подожду тебя на скамейке в тени. — Маша заглянула в насмешливые карие глаза, похлопала мужчину по руке:

— я быстро, тебе не придётся долго меня ждать! — она нырнула в прохладу магазина и остановилась, едва двери закрылись за ней. О, да, это заведение было роскошным. Здесь был настоящий кондиционер и, кажется, не один. В небольшом зале имелся один длинный сплошной застеклённый прилавок со множеством образцов разнообразного женского белья. У Маши зарябило в глазах от ярких красок. Всё же ей было довольно странно видеть жёлтые, оранжевые, зелёные и, конечно же, красные изделия. Она прошлась вдоль прилавка, выискивая привычные цвета — бежевый, белый, чёрный. Нашла с трудом, видимо, они не пользовались успехом, а потому были загнаны в самый тёмный угол. Она с удивлением отметила, как много женщин толпилось у прилавка, у трёх примерочных образовались настоящие очереди. Молоденькая девушка-продавец подала ей выбранный комплект и предложила примерить, но Маша отказалась. Она отличалась брезгливостью и даже думать не хотела, что наденет бельё, которое, возможно, примеряла какая-то женщина. Нет-нет, вначале его следует выстирать и прогладить!

Магазин имел два выхода в противоположных концах зала, и людской поток не прерывался ни на минуту. Вскоре у Маши, несмотря на кондиционеры, закружилась голова от гула голосов, ослепительно-ярких нарядов, запахов пота, крепких духов, ароматических масел и бог знает, чего ещё. Она оплатила покупку и принялась проталкиваться сквозь толпу к выходу, когда внезапно почувствовала, что её тянут за руку. Маленькая чумазая девочка стояла рядом, глядя на неё большими чёрными глазищами. Маша наклонилась к ней:

— Чего тебе, малышка? Ты потерялась?

Девочка отрицательно мотнула головой, потянула Машу за руку к дверям:

— Твой муж, он там, велел тебе поторопиться…

Маша рассмеялась:

— Муж? Он отправил тебя за мной?

— Да, он там… — малышка сунула в рот грязный — прегрязный палец, серьёзно глядя на Машу.

— Ну, пойдём. Только зачем он перешёл к этому входу? — девочка пожала плечами, не отвечая, но Маша заметила, что вторая дверь утопала в тени высоченных старых дубов, как и улица за нею. Видимо, Сантошу стало жарко и он спрятался от солнца. Она улыбнулась, подумала: — снежный барс! Кажется, я слишком безжалостна к нему! — и ускорила шаги.

Выйдя на улицу, Маша огляделась, в людской толчее поискала глазами Сантоша. Среди невысоких, в основной массе, непальцев его всегда было видно издалека. На неё натыкались, с улыбкой оглядывались. Она уже занервничала, но у стоящей на обочине машины открылась дверца, и мужской голос окликнул её. Маша облегчённо подошла, наклонилась, заглядывая в салон. Сильный толчок в спину заставил её нырнуть внутрь. Она возмущённо вскрикнула, попыталась оглянуться, но хлопнула дверца и машина рванула с места.

— А… Сантош?? Вы кто?? — она увидела трёх, совершенно незнакомых мужчин — непальцев. Двое сидели впереди, третий — рядом с ней на заднем сиденье. Она повернулась к дверце и схватилась за ручку. Что-то укололо её в бедро.

Маша открыла глаза, нахмурилась, вспоминая всё, что с ней произошло. Её похитили! Да что же это такое! Она ведь даже не оборотень, как Сантош! Если похитителям нужен выкуп, так они ошиблись. Денег у неё нет. Она подумала, что сейчас Сантош сбивается с ног, разыскивая её. И, наверняка, ругает последними словами, кляня за доверчивость и ротозейство. Она села, уныло оглядела помещение, в котором находилась. Небольшая комнатушка с заколоченным досками окном, сквозь щели пробивается солнечный свет. На земляной утоптанный пол брошена грязная ватная подстилка, на которой она и лежала. Маша с омерзением подумала, что в ней, наверняка, есть блохи. Видимо ей сделали, как и Сантошу, инъекцию снотворного. Комната была абсолютно пустой, только в углу стояло жестяное ведро, от которого отвратительно воняло. Она подошла к двери и толкнула её. Как и следовало ожидать, она не открылась. Маша возмущённо принялась стучать в неё кулаком: — откройте! Я требую, чтобы меня выпустили!! — Внезапно дверь распахнулась, на пороге стоял улыбающийся, как всегда, Ашвин:

— если вы станете шуметь и беспокоить соседей, вас свяжут. — Он с любопытством разглядывал её.

— Ах ты негодяй! Так ты решил отомстить Сантошу, похитив меня! — Маша бросилась на него с кулаками, но он быстро скрутил её, даже и особо не напрягаясь. Она почувствовала, как сильны его руки. В голове мелькнула мысль, что ей надо было увлечь его разговором, а не бросаться в драку. Ясно же, что проводник, которому приходится носить тяжести, много ходить по горам, является сильным человеком. Он небрежно оттолкнул её от себя и она, не удержавшись на ногах, упала на подстилку. Он продолжал рассматривать её, как диковинную зверушку:

— интересно. Жрецы Кали Юги решили умилостивить грозную богиню. Для этого ей нужно преподнести жертву. Но не чёрного петуха или козла, а человека. Они редко идут на такое, боятся арестов, но нынче наступает уж очень подходящее время: прошло двенадцать лет, скоро станет убывать луна, ну а землетрясение — это вообще знак того, что богиня гневается. Они хорошо мне заплатили, чтобы я нашёл белого человека. Ваша раса молодая, не почитает древних богов. Вас принесут в жертву Кали Юге.