— Спасибо, что… я… — Все здесь так добры. Я уже от этого отвыкла. Мне приходится смахнуть слезу.

Энн по-дружески похлопывает меня по плечу:

— К сожалению, мне пора. Надо проверить ещё пару домов — готовы ли они к заселению. Всего хорошего, милая, увидимся!

И она выходит за дверь. Я слышу, как отъезжает её машина, и остаюсь в доме совсем одна.

У всех много дел. Сэм работает в больнице, Джекс, похоже, тоже весь в делах: по ночам он часто торчит в Уайт-Сити, а рано утром тренирует резурцев. У них обоих есть здесь работа. Надеюсь, скоро и для меня найдётся занятие по душе, чтобы я могла забыть свою прежнюю жизнь. Только Хрома я не могу и не хочу забывать. Я чувствую всё возрастающее внутреннее беспокойство, потому что до сих пор не знаю, что с ним будет. «Подмету-ка я лучше пол. Интересно, есть ли здесь метла?»

Когда я внезапно слышу какой-то шорох в соседней комнате, которую ещё не осматривала, я задерживаю дыхание. Здесь есть кто-то ещё? А что если в доме поселилось дикое животное? У меня нет оружия!

Я быстро разрываю коробки, оставленные Энн на кухонном столе. В одной из них я действительно нахожу нож. И беру его.

Я медленно открываю дверь. Эта комната чуть больше кладовки и очень тёмная, потому что дневной свет пропускает лишь небольшое окошко. Перед ним стоит девочка лет одиннадцати с длинными чёрными волосами. Она в отчаянии пытается его открыть. Очевидно, механизм заело. Увидев меня, девочка тянется к арбалету, который лежит перед ней на полу. Я понимаю, что в руках у неё оружие потому, что разузнала всё о вооружении, которое использовалось до взрыва бомбы. Это маленький спортивный арбалет.

— Не двигайся, или тебя пронзит стрела! — Лицо малышки перепачканное, и на его фоне её голубые глаза выделяются. Щёки слегка впалые. Она слишком худая.

Я опускаю нож и отступаю на шаг.

— Не бойся, я ничего тебе не сделаю. — На девочке надеты рваные джинсы и кофточка с длинными рукавами. Похоже, она сшита из различных лоскутков.

— Я тебя не боюсь! — Она сдвигает брови. — Это ты должна меня бояться! — Стрела указывает на меня, тетива натянута. По-видимому, девочка здесь ночевала. У стены стоит рюкзак, из которого выглядывает краешек одеяла.

Выжидая, я остаюсь стоять у двери.

— Хочешь какао? Думаю, оно есть в одной из коробок. Я ведь только что переехала сюда.

— Я в курсе, — отвечает девочка. — Я слышала голос Энн.

— Ты её знаешь?

— Её все знают.

Я усмехаюсь. И почему меня это не удивляет?

— А как тебя зовут?

На этот вопрос малышка не отвечает, но опускает руку, и стрела больше не направлена на меня.

— Могу ещё приготовить тебе яичницу, если хочешь. — Мне жаль девочку. Похоже, у неё никого нет. — Я пойду на кухню и накрою на стол. — Я осторожно отхожу назад, до тех пор, пока не перестаю её видеть, и иду к плите. Я понятия не имею, как работает эта штука, и поэтому просто кручу переключатель, но плита не включается. — Дерьмо.

— Ты не здешняя, да? — Девочка высовывает голову из комнаты.

— Да. Ты знаешь, почему плита не работает?

Девочка закатывает глаза:

— Ты газ включила?

— Газ?

Театрально вздохнув, она подходит ко мне и открывает дверцу рядом с плитой. Там стоит пузатый металлический баллон. Когда девочка поворачивает колёсико, раздаётся тихое шипение. Затем она крутит переключатель, что-то щёлкает, и на плите сразу загорается венок из синих огоньков.

Я отступаю. Огонь!

Усмехаясь, девочка качает головой:

— Ты словно никогда не видела газовую плиту.

— Так и есть. — В Уайт-Сити у меня была индукционная.

— И при этом собираешься приготовить для меня яичницу? — нахально улыбаясь, фыркает она.

Я снимаю со стены сковороду и ставлю её на огонь. Уж я как-нибудь смогу приготовить на этой штуковине что-нибудь поесть. Иначе как мне готовить для Хрома? Я совершенно забыла, что в Резуре не могу просто поставить готовую еду в магнетроник или вылить готовую смесь для выпечки в форму.

— Меня зовут Киалада, — небрежно бросает девочка, разбивая три яйца в сковороду. — Но ты можешь называть меня Киа.

— А я Мираджа, — говорю я с улыбкой. — Можешь звать меня Мира.

Спустя несколько минут мы сидим за столом. Пока Киа готовила, я накрывала. Энн действительно положила в коробки всё необходимое, и даже домашнее печенье. Я уже люблю её за это. Вдобавок, яичница-болтунья пахнет так вкусно, что у меня слюнки текут. Я приготовила два стакана какао и считаю, что у нас настоящий пир, по крайней мере, после тюремной жратвы — это праздник. Уверена, что для Киа тоже. Она буквально заглатывает яйца вприкуску с печеньем и запивает всё это какао. Она такая миниатюрная и выглядит хрупкой. Лицо как у фарфоровой куклы.

Я спрашиваю осторожно:

— Где твои родители?

— Умерли, — отвечает она коротко, не глядя на меня. Зато указывает на мою тарелку: — Доедать будешь?

— Если хочешь, можешь доесть. — У меня пропал аппетит. Похоже, у девочки была не лучшая жизнь. Я подталкиваю к ней свою тарелку — там ещё осталось несколько кусков. И они тоже были стремительно съедены.

— Хочешь рассказать, от чего они умерли?

Она пожимает плечами:

— Маму я почти не помню, она умерла, когда я была совсем маленькой. Меня растил отец, но год назад… — Внезапно она бросает вилку и смотрит в окно, выходящее на участок. — Краем глаза я замечаю большую тень. Это Хром! Засунув руки в карманы, он в небрежной позе стоит на веранде и улыбается мне.

Несмотря на это, Киа вскакивает, хватает свой рюкзак, зачерпывает горсть печенья и выбегает из дома через входную дверь.

— Ты можешь приходить в любое время! — кричу я ей вслед, а затем открываю дверь в огород и пристально смотрю на Хрома: — Привет!

— Привет. — Хром не двигается с места, словно ждёт приглашения.

Он, как всегда, выглядит чертовски привлекательно. Рыжие волосы блестят под утренним солнцем, которое поднялось над пирамидой. Это огромное строение видно поверх забора, что отделяет наш участок земли от соседних домов. У Хрома нет с собой оружия, на нём лишь его воинская одежда.

— А я думал, что нравлюсь женщинам, — говорит он, бросая взгляд на дверь, и притягивает меня к себе.

Я крепко обнимаю его, наслаждаясь его близостью.

— Не обижайся на неё, это мне надо было быть с ней поосторожнее. Но я уверена, что она вернётся.

Он запускает пальцы мне в волосы и нюхает мою шею.

— Значит, ты уже завела знакомых. И кто эта девчушка?

М-м-м, мне нравится, когда он обнимает и гладит меня.

— Её зовут Киа, и у неё нет родителей. Она пряталась в доме. Вероятно, ночевала здесь. — Я слегка отстраняюсь, чтобы посмотреть на Хрома — не могу на него насмотреться.

Я нежно глажу его рукой по лицу и чувствую под пальцами щетину. Он на самом деле здесь.

— Они тебя отпустили? — Я вполне могу предположить, что он сбежал.

Хром кивает.

— Это было быстрое решение, потому что я уже несколько недель помогал им. Джекс также замолвил за меня словечко и поручился на будущее.

— Это потрясающая новость! — Не могу поверить, что всё получилось так легко. Теперь всё будет хорошо. — Идём наконец-то внутрь, это наш новый дом.

Я отпускаю его, и он мгновение колеблется, будто не решается войти.

— Хорошо, — бормочет он и переступает через порог.

— Правда, нам ещё нужно его обставить. Мне уже подсказали, где можно найти мебель. — Я тут же представляю себе, как всё здесь будет выглядеть, когда мы закончим. — Но расскажи мне, о чём вы говорили? Что будет дальше?

Мы садимся за стол, и я наливаю Хрому стакан воды и двигаю к нему печенье.

— Джекс устроит состязание, чтобы определить, кто из мужчин готов отправиться на плантации. Он хочет взять минимум пятьдесят человек. Если окажется, что их слишком мало, сначала мы отправимся всё разнюхать и провести разведку местности.

— Как вы туда доберётесь? — Значит, Хром присоединится к ним. Ничего другого я и не ожидала.

— На машинах. Им нужно только, чтобы ты назвала координаты.

— Могу прямо сейчас. — У меня в любом случае нет планов на сегодня, кроме, может быть, поспать. Я постепенно начинаю ощущать последствия напряжённой ночи.

Хром достаёт из кармана жилета маленькое устройство, которое похоже на чудной телефон с антенной.

— Это рация для связи с мэром и Джексом. Ты можешь прямо сейчас назвать место.