В Уварово я сразу направился в общежитие к Валере. Он был один. Воскресенье, все еще из своих деревень не вернулись.

— Прости, брат! — начал я с порога с побитой улыбкой. — Я поступил, как последняя сволочь!

— Да и я был хорош, — вздохнул он, взглянув на мое распухшее лицо.

— Ты был прав…

— Глуп я был… Понимал, что ей со мной и поговорить будет не о чем, а зачем-то втемяшил себе… Глупо, глупо…

Валентина Васильевна ничего не узнала. В близких отношениях мы с ней больше не были. Я всячески старался сгладить перед ней свою вину, старался быть внимательным.

Концерт наш на Новый год удался. Клуб был забит людьми.

Летом я поступил в пединститут на заочное отделение. Валентина Васильевна вскоре вышла замуж и уехала из Масловки. Виделись мы с ней только на экзаменационных сессиях в Тамбове. Во время одной из последних встреч, когда она сдавала государственные экзамены, и знала, что вскоре мы расстанемся навсегда, Валентина Васильевна призналась.

— Знал бы ты, как я любила тебя тогда, перед Новым годом…

— Позже я догадался, — ответил я грустно. — Прости меня, если можешь, за мерзость мою тогдашнюю… Впрочем, я думаю, ты давно меня простила. Иначе, мы с тобой не сидели бы здесь сейчас. А тогда… тогда я весь женский род ненавидел, презирал…

И рассказал об Аде, капитанской дочке.

— Да, не повезло мне, — печально усмехнулась она. — Не вовремя мы встретились!

— Почему не повезло? Ведь у тебя хороший муж, ты сама говорила, что счастлива с ним? — с той же грустью спросил я.

— Ну да, ну да, — печально покачала она головой и зацепила двумя пальцами с тонкими розовыми ногтями новую сигарету из пачки.

С недавнего времени она начала курить.