Лекс сидел на песке под окном в отчаянной попытке придумать хоть что-нибудь, но идея появилась сама, когда по дереву скользнула ночная ящерка в погоне за какой-то живностью. В темноте она была похожа на белочку. Белка! Точно! Колесо в клетке с белкой, где неугомонное животное одной из подружек могло бегать целыми днями. Это очень хороший выход! К валу надо присоединить два колеса, в которых как белки будут бегать люди, и поднимать тяжелый груз! В средневековье так поднимали тяжести строители храмов и замков. Это и просто и эффективно в дереве. Лекс сразу изобразил простейший механизм с рычагом, который одновременно с откидыванием собачки будет отключать от вала два колеса, чтобы они не мешали веревке скользить с вала! Да! Да! Это именно то, что надо!

Лекс от восторга побегал немного по сонному саду, а потом помчался на кухню, от всех этих переживаний захотелось перекусить. Может, у Тиро осталось что-нибудь вкусненькое? Он и не видел, как из окна тихо скользнул Ти и достал из бездонных карманов груботканной рясы свиток папируса и стило. Резанув себя по ладони, он опустил край стило в кровь и стал аккуратно переносить на папирус все черточки чертежа и непонятные червячки, которые избранный использовал вместо привычных цифр.

Договор

На кухне возле камина сидел Рарх и строгал палочки, ему тоже не спалось. Он поднял голову, услышав легкие шаги.

— Тебе тоже не спится? — Рарх понимающе улыбнулся, — Сишь уснул, как дитя, а я вот не могу… Опять перемены в жизни… Еще вчера ночью я мазал лицо, иссеченное розгой, и радовался, что не повредил глаза, а сегодня я, проданный новому хозяину, сижу в другом доме и мечтаю о свободе. Я очень надеюсь, что у тебя все получится с требушетом.

— Все получится! — Лекс притянул табурет и сел неподалеку, — я основное уже придумал, осталось только решить, как будет открываться праща, кидая камень. Но я что-нибудь придумаю. Не волнуйся!

— А! Любовнички! — в дверях появился пьяный Сканд, он обвел красными глазами открывшийся вид и пьяно покачнулся, — что, спать по одиночке не получается? Соскучились? Наглядеться друг на друга не можете? А говорил, друг! Обманул меня, как обычно, а я поверил!

— Э-э, — да ты пьян! — Лекс подошел ближе и принюхался, от генерала несло как из пивной бочки, — ай-яй-яй, какой плохой пример для солдат! — На него уставились с ненавистью два горящих глаза. — Сам до кровати дойдешь, или проводить? — Сканд зло ощерился и покачнулся, почти упав. Лекс едва успел его подхватить. Закинув его руку себе на плечо и обняв поперек туловища второй рукой, он посмотрел на Сканда, который теперь с интересом его рассматривал в районе подмышки. — Пошли, пьянчужка, еще не хватало, чтобы утром воины увидели своего генерала, валяющегося на пороге…

Когда они проходили мимо комнаты Тиро, то Лекс увидел старого солдата с одним ботинком в руке, тот с интересом наблюдал, как рыжик тащит почти безжизненную тушку генерала по коридору. И хотя Лекс и рассчитывал на помощь Франкенштейна, но тот только хмыкнул им вслед и даже не сделал попытки помочь уложить хозяина в постель. Лекс и сам объяснить не мог, чего вдруг решил ему помочь, да хоть бы Сканд и валялся в коридоре? Ему-то какое дело? Когда они добрели до темной спальни, в которой едва мерцал единственный светильник, Лекс уже пытался придумать, как бы половчее уронить генерала на кровать так, чтобы самому не полететь следом.

Пока они стояли, покачиваясь, напротив кровати, Сканд облапил рыжика и жадно принюхался к его волосам.

— Ты вкусно пахнешь, — выдал вердикт Сканд, — брата свел с ума, теперь за меня взялся? Только я, это… не умею красиво говорить…

— Ага, — Лекс развеселился, вспомнив фильм «Здравствуйте, я ваша тетя», — где-то я уже такое слышал: Я старый солдат и не знаю слов любви…

— Это к тебе Тиро, старый ящер, подкатывал? — разозлился генерал и достаточно грубо схватил рыжика за волосы, оттянув голову и недовольно сверкая глазками, — я так и понял, что он к тебе неровно дышит! Я видел, как ты ему глазки строил, вот он и повелся! В этом городе есть хотя бы один человек, чтобы смотрел на тебя спокойно и не хотел завалить?

— Я ему не строил глазки! — возмутился рыжик и дернул головой, освобождая волосы, — ложись спать, пьяный ящер! Придумываешь с пьяных глаз всякие небылицы! Ложись быстро спать, кому сказал!

— Спать с тобой? — обрадовался Сканд и неожиданно стал заваливаться на спину. Лекс рефлекторно уперся в него руками, пытаясь смягчить удар, но генерал упал на кровать и с удовольствием притянул к себе рыжика. Тот, не ожидавший такого подвоха, нечаянно «боднул» его лбом в челюсть со всей силы своего тощего тела. Непонятно, у кого что треснуло, то ли лоб у рыжика, то ли челюсть у генерала, но вот звездочек Лекс насмотрелся, как в раннем детстве, когда свалился с яблони и крепко приложился головой.

— Ты чего дерешься? — Сканд, похоже, даже протрезвел от такого удара.

— Отпусти меня, ящер бестолковый! — рыжик вначале уперся руками, а потом схватился за голову, пытаясь остановить хоровод в глазах, — ты же сам говорил, что не будешь со мной спать!

— Хорошо, мы не будем спать, — довольно хохотнул Сканд и перевернулся в кровати, подминая под себя рыжика. Генерал, склонившись, понюхал рыжика за ухом, а потом длинно лизнул шею и замурчал, как кот, от удовольствия, — ты пахнешь вкусно, и на вкус сладкий!

Лекс в ответ от всей души приложил его коленом между ног. Глаза у Сканда сразу стали задумчивые и печальные, он задушенно хрюкнул и, наконец, отвалил в сторону. Рыжик, сам не веря своему счастью, выбрался из загребущих ручек, как из медвежьего капкана. Наскоро поправив одежду, он склонился над поверженным генералом, который пытался медленно дышать, пережидая неожиданную боль вместо удовольствия.

— Я же тебе говорил, что не буду нижним. И потом, когда решишься расстаться с невинностью своей задницы, то предупреди заранее, я не знаю, фруктов тебе сладких в подарок принесу, — рыжик желчно улыбнулся, — а еще масла захвачу, чтобы тебе было приятно, и чтобы я тебя подготовил, как положено, и не порвал в лоскуты, как твой любимый братец мой зад. А то я от его «любви» еле отлежался, думал, сдохну!

Лекс практически бежал по коридору, его даже трясло от возмущения. Факелы в коридоре бросали тревожные тени, и это не добавляло душевного спокойствия. Увидев у двери спящего Ти, он осторожно открыл дверь и перешагнул спящего монаха. Тот, по всей видимости, крепко спал, потому что даже не проснулся. В комнате было светло от света звезд, которые привольно светили в комнату через тонкие шторы.

Рыжик в расстроенных чувствах упал на кровать, даже не раздевшись, и неожиданно для себя уснул. Проснулся он от какого-то звука. Дернувшись, задержал дыхание и настороженно прислушался, но вокруг было тихо. Приоткрыв глаза, осторожно осмотрелся, но в комнате он был, как всегда, один. Спокойно выдохнув, призадумался, вспоминая события вчерашнего дня. Покупки в городе, священника, мать его ящерицу за ногу, — Киреля! Вот ведь геморрой, где не ожидали! Рарха и Сиша, требушет, расчеты на песке и пьяного Сканда… Вот ведь засада, только похотливого генерала для счастья не хватало, для полного комплекта!

Вздохнув, рыжик сел на кровати, и первое что он увидел, это был масляный светильник! Все внутри взвилось от плохого предчувствия. Лекс попытался разобраться, почему его это так насторожило, а потом как по ребрам кто ударил! Он вспомнил, что забирал его с собой на улицу, когда вылез в окно делать расчеты требушета! И потом так и оставил на песке уличной дорожки! Он не рискнул поставить его на подоконник, чтобы легкая штора нечаянно не загорелась от крошечного язычка пламени светильника. Лекс осторожно глянул за окно, а потом, улегшись животом на подоконник, внимательно рассмотрел оставленные там следы.

Первое, что бросалось в глаза, это были расчеты размеров и пропорций требушета. Расчеты были привычными Лексу арабскими цифрами, а не псевдояпонскими, как было принято здесь, но все равно рыжик мысленно отпустил себе оплеуху, чтобы быть более внимательным к подобному в дальнейшем. Дальше были следы его сандалий, и вроде все… Лекс уже почти успокоился, ну, мало ли кто мог занести светильник обратно в комнату, хотя… тогда были бы следы босых ног девушек, которые, как все рабы, ходили по дому босиком, или следы Тиро, если вдруг управляющий, увидев светильник в неположенном месте, озаботился вернуть его. Но кроме его собственных, других следов не было… Ну, не мог же светильник сам взлететь обратно в комнату?