— Чарли?

В ответ я услышал только потрескивание пламени. Беспокойство заставило меня свесить ноги с края кровати. В комнате на мгновение потемнело, когда меня неожиданно пронзила резкая боль. Моя нога причиняла невыносимые страдания. Я застонал и моргнул, прогоняя темноту и пятна, затем глубоко вздохнул.

— Чарли? — я позвал снова, на этот раз громче. Ничего.

Необходимость найти её была сильнее, чем моя боль. Я огляделся вокруг в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь мне добраться до двери, и обнаружил трость, прислоненную к ножке кровати. Это была простая ветка дерева, но у неё было какое-то дополнение, деталь на самом верху, которая была закреплена несколькими полосками серого скотча. Самодельный костыль. Задумано с заботой обо мне; но мне не понравилась мысль, что она могла уйти из хижины без меня.

Я схватился за палку и поднялся на ноги. Комната покачивалась, но я совсем не желал свалиться назад на кровать. Я ждал мучительного прилива крови к ноге, чтобы успокоиться. Как только боль стала терпимой, я доковылял до входной двери. Ничего. Обернувшись, я увидел кастрюлю на плите, кипящую на слабом огне. Какие-то темные корни плавали внизу, источая землистый запах, который был не совсем аппетитным. Я взял свой телефон со стойки, чтобы узнать, могу ли я позвонить Нэйту. Связи не было совсем, как я и ожидал. Я отбросил его.

Выглянув через заднюю дверь, я увидел Чарли, стоящую на краю ручья, который бежал за хижиной. Около двадцати футов в ширину, ручей оставался гладким, как стекло, с небольшими порогами у берегов, где округлые камни выступали вверх, собирая листья и мусор. Чарли положила руки на бедра; золотое послеполуденное солнце светило ей прямо на волосы и создавало вокруг них сияющий ореол, от чего у меня в груди потеплело.

Тем не менее, я рывком распахнул дверь настежь:

— Чарли! Тащи свою задницу сюда.

Она подскочила и обернулась:

— Господи! Ты меня до смерти напугал.

— Хорошо. Ты и должна была испугаться, — я окинул взглядом деревья на другой стороне ручья. Всё было спокойно, но это не значило, что никто не наблюдал за нами. — Теперь тащись сюда.

— Погоди-ка, — она нагнулась, взяла веревку, зацепленную за что-то в воде, и начала тянуть.

— Что это, чёрт возьми, такое?

— Обед, — бросила она с улыбкой, оглянувшись через плечо.

Пришлось потянуть ещё несколько раз, и над водой показались ручки украденной из продуктового магазина корзины, которая была сверху накрыта чем-то похожим на какую-то сетку. Чарли вытащила корзинку из воды и заглянула через небольшое отверстие сверху.

Я прислонился к дверной раме; резкий порыв ветра зашумел в кронах деревьев.

— Бинго, — она подняла корзину, из которой капала вода, за ручки и отнесла на узкое заднее крыльцо. Откуда взялась черная сетка, прикрывавшая её сверху, мне было неизвестно, но я подозревал, что это из грузового отсека в задней части внедорожника.

— Видишь? — она наклонила корзину, чтобы я мог заглянуть через вырезанное в виде квадрата отверстие, которое она сделала в сетке. Две рыбины плескались внутри, и темно-оранжевый рак ждал в углу.

— Как, блин, ты это сделала?

— Это ловушка для рыбы. У меня не было достаточно камней, чтобы сделать запруду[20] , поэтому я сделала ловушку, — она опустила свой взгляд. — Брендон научил меня плести корзину для ловушки, а затем утяжелять ее камнями, — она постучала по пластиковой магазинной корзине. — Но это намного проще, и прутья достаточно жесткие, чтобы задержать рыбу там. Сажаешь в ловушку приманку — для этого я нашла лягушку и зажала её там, — ее щеки вспыхнули румянцем, как будто в смущении из-за убийства амфибии. — Потом оставляешь отверстие как раз такой величины, чтобы рыба могла попасть внутрь. Рыбы недостаточно умны, чтобы понять, как выбраться оттуда, и просто плавают по кругу. Они не знают, что нужно искать дыру. Вот так работает ловушка.

— Брендон научил тебя? — я захотел убить этого урода ещё тысячу раз. Мысль о том, что он проводил время с Чарли, делал что-то, что угодно, с Чарли, вызывала у меня внутри бурю ярости.

Она пожала плечами, но опустила глаза:

— Он был сумасшедшим, сдвинутым на выживании козлом. Но, в конце концов, я смогла кое-чему научиться за это время, — с этими словами она наклонилась к двери и схватила кухонный нож. Она подготовилась к ловле.

Отцепив верёвки, которые удерживали сетку и крепили её к корзине, Чарли просунула руку внутрь и вытащила небольшого окуня:

— Надеюсь, ты любишь рыбу, — она положила их на настил и использовала острие ножа, чтобы отрезать голову, прежде чем рассечь им брюхо.

Я смотрел, как её нежные руки работали, стараясь выпотрошить и почистить обе рыбины.

«Какая офигительная женщина!»