ДЕСЯТЬ Корабль в облаках

Траут резко проснулся. Казалось, Мика снова посылала холод в его лицо… но Мика была далеко, в Антарисе. Спальная шкура Траута сдвинулась, и ледяной ночной воздух щипал его за нос. Он сонно сел. Поправляя шкуру, он заметил тень, расхаживающую у костра, склоняясь над каждым телом.

Траут резко выпалил:

— Кто там?

Сильная и высокая фигура выпрямилась, направила руку на Траута, растопырив пальцы. Траут вскочил.

— Не пой мне песни видимости, Самис, я их не слышу! — закричал он. — Дэрроу! Вставай! Калвин, Тонно! Он здесь!

Самис сгорбился и сдвинул спальную шкуру, чтобы посмотреть на ближайшее тело. Ребята ворочались, ошеломленно моргали.

Калвин сонно села, голова гудела от искусственного сна, что навеял на них колдун. Кила вырывалась из хватки Самиса, вереща:

— Нет! Нет! Я не пойду с тобой!

Но теперь Самис увидел Калвин. В три шага он добрался до нее, рыча чары железа. Калвин попыталась отодвинуться, но ее конечности были тяжелыми, ноги запутались в спальной шкуре. Сильные руки Самиса с длинными пальцами без проблем подняли ее, словно они танцевали. Его ладонь зажала ее рот. Дэрроу рядом с ней издал сдавленный звук, и Самис повернул Калвин, чтобы она увидела серебряную веревку, обвившую горло Дэрроу.

Калвин впилась зубами в ладонь Самиса, чуть не подавилась из-за того, что кровь хлынула в ее рот. Самис не отпускал. Он покачал головой, словно говоря: не глупи! Он потащил ее по каменному полу пещеры. Он все еще рычал чары; Калвин знала, что если хоть одна нота дрогнет, горло Дэрроу будет раздавлено. Древесный народ бежал отовсюду. Кила еще визжала:

— Нет, нет!

Не боритесь с ним! — закричала Калвин мыслями. — Я в порядке. Я буду в порядке!

Самис тащил Калвин по снегу в лес, под деревья. Она не могла дышать, ладонь Самиса была железным обручем на ее рту и носу. Они добрались до края рощи, и она рухнула, задыхаясь.

У поляны ждал необычный корабль, соединенный сильными серебряными кабелями с большим, почти прозрачным шаром, парящим высоко над деревьями. Это было скрыто в ящиках, которые Кила видела в лагере Самиса. Калвин узнала мягкий сияющий металл, из которого Древние построили город. Самис развернул ее в руках и бросил на корабль.

Быстрыми и грубыми движениями Самис завязал шелковым шарфом рот Калвин. Он запел чары железа, и больше серебристых кабелей заскользило по палубе, обвило ее запястья и лодыжки. Она была беспомощной, прислоненной к борту корабля, но смогла выглянуть за край.

Халасаа! — позвала она. — Я не ранена. Но он уносит меня. Дэрроу… все в порядке?

Да, сестра, — слова Халасаа были растерянными. Он послал ей картинку, веревка еще обвивала горло Дэрроу. — Мы последуем за тобой… говори…

Самис откинул большую голову и властно прорычал чары железа. Серебряные кабели отпрянули в лодку, та опасно раскачивалась. Пузырь медленно поднялся в воздух, увлекая лодку все выше и выше, до верхушек деревьев.

Мы летим! — закричала Калвин.

Халасаа, Тонно и Древесный народ успели увидеть, как дно серебряного корабля пропадает над деревьями. Летящий корабль выбрался из леса, Калвин различила покров заснеженных деревьев внизу и облака вверху. Белое море леса набегало на Саар, голая и неровная скала пронзала облака. Пузырь все поднимался, и вдруг корабль окутал влажный белый туман. И так же резко корабль покинул слой облаков.

Луны и звезды сияли в ясном темном небе, и шар над кораблем сиял серебром, его нес ветер, как большое зернышко одуванчика. Воздух был ледяным. Калвин не слышала чар Самиса. Он управлял рычагами рядом с собой, направлял пузырь не с помощью магии. Из звуков был лишь свист кабелей, что удерживали покачивающийся корабль под пузырем.

Ветер уносит нас, — сказала она Халасаа.

Да, мы видели — вы летите на юг, к морю.

В Спарет, — Калвин ощущала, что связь с Халасаа уже ослабевает. — Брат, позаботься о Дэрроу! Не переживай за меня. Я теперь сильная, — ветер быстро уносил их, и она пыталась думать, что полезного сказать. — Помоги Древесному народу! Дэрроу, я люблю тебя!

Но ответа не было, и Калвин не знала, услышал ли ее Дэрроу.

Теперь они были над облаками, лунный свет залил корабль, и Калвин впервые четко увидела Самиса.

— Итак, — пробормотал он, и Калвин сжалась, его холодная изящная ладонь гладила ее щеку. — Ты уже не ребенок, маленькая жрица.

Калвин посмотрела на него со всем возможным презрением. Благородные идеи о сотрудничестве с ним пропали.

— Идем, маленькая жрица. Тебе не идет мрачный вид.

Калвин хотела плюнуть ему в лицо. Самис легонько похлопал по ее лицу.

— Милая, ты должна благодарить мое любопытство. Разве мой план не вернул тебе силы?

Глаза Калвин расширились от потрясения, и это дало ему нужный ответ. Колдун удовлетворенно рассмеялся, и Калвин проклинала себя за то, что быстро выдала свою тайну. Корабль покачнулся, он вернулся на место, а Калвин не шевелилась, разум кипел.

Самис все продумал! Кила привела их к пещерам, Кила выманила Калвин на лед. Самис обманом заманил ее в целебные воды. Он знал, и было ли ему дело, что Кила тоже упала и чуть не погибла? Он явно ждал в лесу, когда они выйдут.

Ее поражало то, что она была в долгу перед Самисом за возвращение сил. Зачем он это сделал? Он хотел использовать ее таланты для своей темной цели. Но она все равно была в долгу перед ним. Благодаря ему, она снова была поющей…

Она снова была с магией. И сильнее, чем при их прошлой встрече с Самисом. С тех пор она узнала песни железа, танцы исцеления. Она была сильной. Погружение в Воду не просто восстановило ее дар, но и сделало неуязвимой…

И на миг огоньки Вод снова запульсировали, запели в ее венах. Но потом она вспомнила кое-что страшное. Она выучила кое-что еще с той встречи с Самисом. Темные чары.

Нет. Она не могла, не станет петь те жуткие песни. Но против ее воли простые части тех песен уже разворачивались в ее голове. Песнь, что парализовала, что могла заморозить его кровь. Был десяток способов погубить его.

«Не повтори мою ошибку», — Марна хотела, чтобы она использовала темные чары на Самисе? Сердце Калвин колотилось. Самис не сможет держать ее связанной вечно. Ей нужно есть и пить, и если он хотел, чтобы она пела для него, ему придется довериться ей. Они были слишком далеко, чтобы она мог навредить Дэрроу или кому-то еще чарами. Она не видела причины медлить.

Но с потоком облегчения она поняла, что не могла убить Самиса. Она не знала, где он прятал вторую половину Колеса. Может, носил с собой, но скорее всего он спрятал обломок в Спарете, где на поиски среди развалин уйдет вечность. Ей придется подождать.

Самис сказал:

— Ты, конечно, хочешь знать, куда мы летим, и зачем я забрал тебя, — Калвин смотрела на него поверх кляпа. Кабели хлопали у краев корабля. — Я хотел поговорить с тобой. Жаль, что приходится идти на такие меры, чтобы твои друзья не помешали.

Калвин сдерживалась, чтобы не накричать на него мыслями. Инстинкт говорил ей молчать.

Самис смотрел на залитые луной облака внизу, словно говорил с собой.

— У нас с тобой много общего. Уникальные силы. Ты — сильная колдунья, милая, но ты юна. Тебе нужна мудрость опытного наставника, что направит тебя, — он улыбнулся. — Дэрроу — приятный спутник, но и он юн, он не подходит для этого задания. Особенно с болезнью… Он ведь болен? Кила так сказала, — он посмотрел на Калвин с вопросом, и она покраснела от гнева. Конечно, Дэрроу был болен; Самис постарался. Самис и Кила подстроили, чтобы Дэрроу арестовали в Геллане и увели к больным. — Как жаль, — уголки широкого рта Самиса опустились. — Я буду скучать по своему Герону… хотя, полагаю, ты теперь считаешь его своим.

Калвин отвела взгляд, не доверяя себе.

— Конечно, ему не придется умирать, — сказал Самис. — Если ты поможешь мне.

Это была ее идея. Но то, что казалось логичным и полным надежды в пещерах Вод, теперь ужасало ее.

Помочь! С чего бы? Ты связал меня как собаку, дважды пытался убить Дэрроу, чуть не уничтожил Антарис. Столько зла в Тремарисе по твоей вине! И ты хочешь сделать все хуже!

Самис уставился на нее.

— Т-ты говоришь мыслями! Вот так чудо. У тебя больше даров, чем я знал, маленькая жрица. Но ты ошибаешься, дорогуша. Зачем мне вредить Тремарису еще сильнее?