Но он не вернулся, и без него Хизер окончательно опустилась. Стала еще больше пить, больше курить и вытворяла такое… Райлан, поморщившись, тронул шрам на скуле, и на него нахлынули воспоминания об еще одной страшной ночи.

Он отложил ноутбук и достал телефон. Докрутил список контактов до Д, нажал кнопку и стал слушать гудки, доносящиеся с расстояния тысячи миль.

— Дружище!

Услышав знакомый голос, Райлан откинулся на подушки. Боль сменилась нежностью и теплом.

— Как дела, Джи?

— Не жалуюсь.

В трубке зашуршало, словно Габриэль переворачивался в кровати, и Райлан с ужасом вспомнил, что во Флориде на три часа больше. Он поспешил извиниться, но Габриэль лишь рассмеялся.

— Рай, ты же знаешь, с тобой я готов поболтать в любое время дня или ночи. Как ты там, черт побери?

Они поговорили немного о текущих делах, а потом Райлан тихо сказал:

— Я нашел его, Джи.

У Габриэля перехватило дыхание. Он даже не стал притворяться, будто не понимает, о ком идет речь.

— Черт. Где?

Райлан ответил, и Габриэль протяжно присвистнул.

— Охренеть. Он в Финиксе? И работает в гей-клубе?

— Джи, это не просто гей-клуб. Это… — Райлан, хоть Габриэль и не мог его видеть, сделал беспомощный жест. — Это элитное заведение. Там зависают даже знаменитости-натуралы, а их фото оттуда попадают в светскую хронику. Скотт — «лицо» этого места, их вип-развлечение. Он… невероятен.

— Ничего себе. Что ж, я рад за него. — Габриэль, естественно, знал причину исчезновения Скотта, и в те первые горькие месяцы поддерживал Райлана, как только мог. Он был его истинным другом. — А что с ним случилось? Он все это время был там?

Райлан качнул головой.

— Хотел бы я знать… Сам он от этой темы уходит, и мы теперь не настолько близки, чтобы я мог на него надавить. Может, когда-нибудь он и расскажет.

Повисла недолгая пауза. А потом Габриэль негромко спросил:

— Ты сообщишь его матери?

Райлан обреченно вздохнул.

— Это вопрос на миллион долларов, Джи. С одной стороны, я обязан. Все-таки он ее сын, и она шесть лет не знала, жив он или мертв!

— Но с другой, он уже взрослый и вполне способен связаться с ней сам. — Габриэль помолчал. — Он бы уже сто раз позвонил, если б хотел, чтобы она знала, где он и что с ним, поэтому вывод напрашивается только один: у него есть причины оставаться пропавшим. Если хочешь знать мое мнение — а иначе ты бы не позвонил, — тебе в это дело лучше не лезть.

— Не буду. Мне надо было и от тебя это услышать.

Тут они оба вздохнули.

— Ты ведь и сам почти перестал с ней общаться, — мягко напомнил ему Габриэль. — Вы со Скоттом совершенно ничего ей не должны.

— Да, Джи, ты прав, я знаю. Спасибо.

— Не за что, друг. — Еще одна пауза. — Как он?

Райлан потер глаза.

— Вроде бы, счастлив. У него дорогая машина, потрясающая квартира… Он, можно сказать, местная знаменитость. Вот, взгляни сам.

Он сказал Габриэлю, как называется инстаграм Скотта, и подождал, пока тот посмотрит его. Габриэль протяжно присвистнул.

— Твою ж мать. Он и подростком был секси, но сейчас… если б мне нравились парни, я бы вмиг упал перед этим божеством на колени.

Райлан фыркнул.

— Представь, как каждый день мучаюсь я, — ответил он сухо. Потом рассказал о той ночи в кафе, о своем решении сохранять со Скоттом дистанцию и о том, как тяжело ему это давалось. — Скотт был моим первым, — промолвил он просто. — Первым поцелуем. Первой близостью. Первой любовью. Он был моим первым во всех самых важных смыслах этого слова.

Габриэль полминуты молчал.

— Он не изменился, но в то же время стал… каким-то другим. Не могу сформулировать, в чем.

Райлан невесело хмыкнул.

— Иногда мне кажется, что он носит маску. Играет роль. Ты не поверишь, сколько усилий тратится на его бренд. — Он пересказал Габриэлю то, что услышал на встрече. — Подсчет калорий, очистительные диеты, депиляция, бесконечные тренировки… но все это — просто его защита, броня. Черт, ты наверное думаешь, что я несу бред.

— Вовсе нет, — ответил Габриэль мягко. — Я же знал его в прошлом, так что понимаю, о чем ты. Именно это я и пытался сказать. Хм… но вот на фото с тобой он больше похож на прежнего Скотта.

— Со мной?

Охваченный любопытством, Райлан открыл ноутбук, зашел в инстаграм и увидел себя на закорках у Скотта во всей своей раскрасневшейся и вспотевшей красе. Он застонал.

— Черт, он перепостил это с аккаунта клуба! Ну у меня и видок. Просто кошмар!

— О-о, и это увидело сто тысяч людей, — поддразнил его Габриэль. — Но ты понимаешь, о чем я? Его лицо выглядит… по-другому. Более мягким, открытым. Райлан, это так очевидно.

Райлан всмотрелся в фото.

— Ну… я думаю… то есть, надеюсь, что мы снова станем друзьями. Я хочу, чтобы со мной он мог быть собой, чтобы он доверял мне, как раньше.

— Но доверие должно быть взаимным, — напомнил ему Габриэль. — А он тебя очень сильно обидел.

— Да, но я уверен: себе этим своим импульсивным отъездом он причинил еще больше вреда, — возразил Райлан. К его горлу подкатило удушающее воспоминание о тревоге за Скотта и панике тех первых недель. Он закусил губу. — Ему точно пришлось нелегко.

— Может быть. Через что бы он ни прошел, это изменило его, но в какую сторону — судить пока рано. Просто будь осторожен, окей? — попросил Габриэль. — Больше не давай ему над собой власти.

Райлан откашлялся.

— Спасибо, что выслушал, Гейб. Ты лучше всех.

— Сам такой.

— Кстати, вот тебе еще одна мега-новость, — произнес он, твердо решив сменить тему. — Через пару недель мы со Скоттом будем в Майами! — Габриэль к его удовольствию поперхнулся, и Райлан рассказал о своей новой работе и о предстоящей фотосессии у MC₂.

Наконец они попрощались. Райлан пообещал позвонить, когда они со Скоттом устроятся во Флориде, и откинулся на подушки с мыслью о том, что жизнь — это чертов сюрреализм.

***

Скотт, полностью голый, стоял в гардеробной и выбирал, что надеть в клуб. Беспроигрышным вариантом был черный. Он стройнил, и если добавить несколько подходящих аксессуаров… Скотт поморщился. Беспроигрышным, но слишком скучным. Он знал, что за ним во всех соцсетях следят MC₂. Его внешний вид, поведение, выбор одежды — все в нем подвергалось тщательному изучению, пока они искали модель.

Скотт вдруг ощутил себя до смерти уставшим. Находиться всегда на виду было дьявольски утомительным делом. Он не мог поваляться день в плохом настроении, не мог появиться на людях в чем бы то ни было, кроме сексуальной одежды. И упаси господи, чтобы его сфотографировали с гребаным прыщиком на подбородке или с помятым лицом.

На него накатило горькое чувство стыда. Неблагодарный мудак. Ему, черт побери, повезло, как никому, и пусть его внешность была источником боли, она же спасла ему жизнь…

Он вздрогнул, услышав стук в дверь. Натянул шорты и, успокоив себя долгим вдохом, пошел открывать. Он уже знал, кто пришел. Как и то, что этот визит не обещал быть приятным.

— Привет. — Он отошел в сторону и, пропустив Лэнса в квартиру, прислонился к двери. Язык его тела недвусмысленно намекал, что задерживаться Лэнсу не стоит. — Мы же условились поговорить в клубе.

— Да, но я… я привез тебе подарок из Вегаса. — Он мял в руках ярко-желтый пакет. — Можно было отдать его в клубе, но тогда тебе пришлось бы следить за тем, чтобы он не разбился или чтобы его кто-нибудь не унес, вот я и решил, что лучше заеду… — Лэнс резко умолк, поняв, что пустился в ненужные объяснения, и протянул пакет Скотту.

Взяв его, Скотт достал кофейную кружку, разрисованную персонажами M&Ms в костюмах из «Звездных войн». Все пространство внутри заполняли те же драже, завернутые в целлофан.

— Я знаю, что в читерский день ты позволяешь себе M&Ms, и поскольку единственный твой порок — это кофе, я подумал, что… что она симпатичная и в то же время может тебе пригодиться.

В голосе Лэнса чувствовалась тревога, и сердце Скотта против его воли дрогнуло. Но уходя на кухню, чтобы поставить кружку на стол, он ничего, кроме сдержанного «спасибо», ему не сказал.

— Тот марафон «Звездных войн» был нашим первым настоящим свиданием, — произнес у него за спиной Лэнс, — вот я и подумал…

— Это не было свиданием, Лэнс. — Ради их общего блага Скотт был намерен отодрать этот пластырь за раз. — Мы потрахались, потом посмотрели кино и, когда отдохнули, потрахались снова. Ничего большего не было.