— Вообще то, я согласна с Германом. Ты просто обязан познакомиться с Соловушкой, — улыбнулась своей странной улыбкой Айрис, — эта девочка ещё станет тебе ценнее золота.

— С чего ты так решила? — лениво спросил главарь, медленно оглядывая всех собравшихся и только в конце поворачиваясь к говорившей.

— Интуиция, — казалось, Айрис не замечала этого странного поведения, — ничем не обоснованная интуиция.

— Очень приятно, Ли, — послышался бархатный, по-кошачьи плавный баритон. Мулат на секунду перестал подбрасывать нож и улыбнулся мне белоснежной, на удивление доброй улыбкой.

— Ладно, Герман. Мне тоже очень приятно, но всё же давай как-то к делу приступим, — неожиданно для меня с предводителя повстанцев слетела вся напыщенность и змееподобность, он, вздохнув, потёр лицо, жестом очень уставшего человека и склонился над картой, — Виктор, мне пришла информация с этой стороны, — он указал на какую-то точку на карте. Я стояла слишком далеко, чтобы разглядеть, — что отсюда движется армия Общества, зачищая все селения и города от недовольных режимом. Думаю, всем понятно, они ищут нас. Движутся медленно, прочесывая все леса. Полагаю, твоей команде стоит выдвинуться им на встречу. Что б люди время зря не теряли. Твои ребята ж отдохнули?

— Ну, как-то так, — рокочущим басом ответил великан, — мы уже неделю как вернулись с последнего задания

— Отлично. Карина, твои идут в обход и заходят с тыла. Надо рассчитать, сколько времени уйдёт на крюк, чтобы вы прибыли на место тогда же когда и группа Виктора, — девочка стоявшая справа от него, молча кивнула, — так, пока ребята будут разбираться с этим отрядом Общества, группа Ли и Абры пойдёт к Лагерю вот здесь, — он указал на место у правого края карты, — насколько мне известно, он не большой, да и людей там не много. Так что хватит двух ваших отрядов и одного медицинского. Я скажу завтра Риши, что вечером вы выдвигаетесь.

— Тэкэо, это очень далеко от нашей нынешней стоянки, — голос у «учительницы» звучал спокойно, строго и был похож на хруст сухих веток, — если у Виктора и Карины что-то пойдёт не так, мы не сможем вернуться и помочь. Ты сильно разбрасываешься силами. Сейчас надо будет ещё агитгруппы отправлять. Ты оставляешь стоянку почти пустой.

— Да почему пустой? — предводитель стукнул рукой по столу, — тут останется шесть групп!

— Пять, — чопорно поправила его женщина, — не забывай, что Ангелина сейчас охраняет разработку оружия. Три из них уставшие, только вернувшиеся с задания. И позволь напомнить, что последняя вылазка не была такой удачной. Мы понесли серьёзные потери, а восполнить их пока нет возможности. Новенькие с трудом оклёмываются! А их ещё надо учить! Вот ты умеешь обращаться с оружием? — обратилась она ко мне. Я покачала ладонью из стороны в сторону, как бы обозначая: «Чуть-чуть», — она немая? — обернулась говорившая к Герману.

— Нет, она просто не говорит, — ответила за него Айрис, — но она заговорит, — подмигнула она мне.

— Не сомневаюсь, — со скепсисом продолжила «учительница», — так вот, не умеют. Они толком и не знают с какой стороны стрелять, желторотики. Кто у тебя их учить будет? Уставшая после сражения группа, или та, которая сейчас должна охранять стоянку?

— Абра, а может нам стоит вообще ничего не делать, а сидеть здесь тихонечко и ждать, когда Общество само к нам придёт, и скажет: «Ребят, давайте жить дружно!»? А потом соберёт всех и чохом засунет в Лагерь. Для нас, я думаю, поднатужатся и новый построят, только наш! И будем мы там счастливо жить, да только не долго!

— Да, лучше взять и всем дружно помереть! — хотя она не повышала голос, было чувство, что она кричит.

— Да почему помереть? Наоборот, даже если что-то случится у одних, у других всё будет хорошо, а так как они не будут в одном месте, то хотя бы часть будет спасена, — влез в разговор вертлявый мужичок.

— О да! Конечно! Новак, тебе бы лишь не сидеть на месте. Ты скольких потерял? Пятерых?

— Семерых.

— Хорошо хоть не десять! Бестолковее тебя группой никто не управляет.

— Да, ты никогда людей не теряешь! — эти двое схлестнулись, не обращая внимания на собравшихся.

— Успокойтесь! — обрубил Герман зло, — как не сбор, так лбами сталкиваетесь. Идите на улицу ругаться. Мы это уже всё слышали!

Спорщики замолчали, Абра со свистом выпустила воздух, набранный для очередной хлёсткой фразы. Глава повстанцев устало потёр веки. Было видно, что он давно не спал:

— Кому-то кроме Абры, ещё не нравится план действий?

— Да всех все устраивает, расслабься, — подал голос кряжистый мужчина, — полагаю, на сегодня хватит. Все в курсе, что им делать. Завтра закончим обсуждать подготовку. Отдохнул бы ты Тэкэо. Смотреть на тебя тяжело. Пошли, друзья, — и, не ожидая ответа, он направился к выходу. За ним потянулись остальные.

— Герман, останься, — обронил Тэкэо и опустился на узкую лежанку, стоявшую у стены, — значит жена, — продолжил, когда все кроме нас ушли. Муж лишь сдержано кивнул, — выращенная?

— Рожденная.

— Уверен?

А ты проверь, — я слышала, как клокотала в словах любимого, — ты совсем свихнулся со своим рождением.

— Я не представляю, чего ждать от выращенных. Ты мне можешь гарантировать, что в один прекрасный день у них не сработает какая-либо тайная программа, вживлённая Обществом, о которой мы ни сном, ни духом? — супруг молчал, — вот и я не могу. Скорее я даже уверен, что она есть, иначе всё было бы слишком просто. Остаётся одна надежда, что в покорёженной психике она не сможет включиться. Пусть с утра сдаст анализ. Не допускаешь, что стоит всё же её куда-то отдельно поселить? Мы тут не цветочки растим. За её жизнь никто не сможет поручиться.

— Я поручусь.

— Вам виднее. Я бы свою женщину спрятал.

— А как бы ты обеспечил ей безопасность? — зло выплюнул муж.

— Ты всё же знаешь, зачем эти выпады?

— Я тебя понял, и ты меня услышал. Надеюсь, мы всё прояснили?

— Да. Это твоя жена и, если тест покажет, что она рождённая, она имеет полное право остаться.

Мы вышли и двинулись к землянке. Супруг вёл меня за руку, а я могла размышлять только о тёплой ладони сжимавшей мою.

— Зря я конечно так. Семья Тэкэо погибла, когда Общества воевали между собой. Их деревня оказалась на пути сражений. К нему в дом ворвались солдаты и убили жену с сыном, а его сильно ранили и, посчитав убитым, пошли в следующую хату. Вечером его нашел человек из повстанцев. Тэкэо потерял много крови. Его с трудом выходили, а когда наш предыдущий предводитель умер, все выбрали его. Он хороший мужик, но начисто повернулся на ненависти к Обществу, а ещё на том, что выращенным нельзя верить. Солдатами чаще всего делают выращенных. Во многих из них заложены специальные навыки, у рождённых есть только призвание, но оно обычно не одно и не столь ярко выражено, у них больше возможностей выбора профессии. Редко кто стопроцентно подходит для армии, как например я, хотя я и рожденный, — молвив это он замолчал, размышляя о чем-то, о своем.

Когда мы спустились, Риши дремал на диване. Только после того как мы поужинали муж разбудил друга:

— Риши, просыпайся. Надо поговорить, — врач с трудом разлепил веки.

— Что у тебя ещё? — он сел и принялся тереть глаза, как малыш, который хотел спать, мою душу наполнила нежность к нему. Как быстро это огромный мужчина стал совсем родным, как брат.

— Решено завтра твою группу отправить к очередному Лагерю.

— Ну и ладно, — он громко и с удовольствием зевнул, — то же мне неожиданность. Я уже сколько тут торчу? Ты меня не удивил.

— Я рад, что это для тебя не сюрприз. Как быть с Карой?

— А что с ней? Полежит пару дней. А потом её отпустят. Не устраивай кипиш на пустом месте.

— Тэкэо сказал, что Асе надо сделать анализ.

— Тоже не новость. Этого тоже следовало ожидать.

— Как считаешь, Кару не будут ещё раз проверять?

— Не думаю. Но если что-то и произойдёт ты же будешь здесь. Скажи, что после отдыха твоя группа выйдет в дозор. Потом, когда я вернусь, ты пойдёшь на задание. Просто пока девчонки не обживутся, не будем их оставлять здесь одних. А теперь дай мне поспать. Не придумывай проблем там, где их нет, — Риши завалился обратно и положил предплечье на глаза, — свет потушите поскорее, я просто умираю, как спать хочу, — любимый задумчиво посмотрел на смежившего веки друга.