Глава 18. Откровения

Крылатая девушка горько плакала на берегу лесного озера, разметав тяжелые золотисто-пшеничные волосы по плечам. Невдалеке шумел водопад, рядом на траве осторожно примостился странный черноволосый и черноглазый парень. Он кусал губы и обеспокоенно поглядывал на рыдающую фею.

— Фэй…

Рыдания перемежались со всхлипами. Среди вод озера мелькнула рыбка, укоризненно глянула на юношу и вновь скрылась в глубине.

— Ну чего ты разревелась-то? — пука никогда не был мастером утешать. — Тоже мне, принцесса, сидит, сопли и слюни пускает.

Фэй метнула в него возмущённо-злобный взгляд и вновь залилась слезами. Водостойкий макияж пока мужественно держался.

— Стоило бы плакать из-за этого! Подумаешь, господин выбрал другую, да на свете мало мужчин, что ли?

Танцовщица вновь посмотрела на перевёртыша, но уже с недоумением.

— Другого такого нет.

Тот лишь вздохнул.

— Мы с ним предначертаны друг другу, — начала вновь всхлипывать фея. — Мы должны быть вместе. А он…

Пука с тревогой осознал, что приближается новый поток слёз, и попытался приободрить девушку.

— Да передумает ещё. Он же понимает всё, господин и сам чувствует ответственность. Ну, Фэй, хватит плакать, я смотреть на тебя уже не могу, сердце рвётся. А помнишь… помнишь, когда ты была маленькой, я тебя катал? Никому не позволял такого, а вот тебе разрешал?

Та начала нехотя улыбаться сквозь слёзы, но тут же испуганно обернулась, заслышав шаги за спиной. Пука проворно вскочил.

— Господин, — поклонился он.

Фэй при виде Далахана отвернулась, выпрямилась и поспешно вытерла слёзы, с ужасом думая о наверняка покрасневшем лице и распухшем носе.

— Оставь нас, нам нужно побеседовать, — обратился эльф к оборотню. Тот кивнул и шустро скрылся в зарослях.

Далахан медленно подошёл к по-прежнему не смотревшей на него Фэй и присел рядом.

— Нападение на Евангелину — непростительная слабость, Ваше Высочество.

Она сжалась и даже слегка отодвинулась от него.

— Ты пришёл сюда читать мне нотации? Хотя и сама знаю, что поступила по-идиотски. Теперь ещё и Исмаэль уволит, впрочем, мне всё равно пора бежать отсюда.

— Что происходит, Марисса?

— Не называй меня так, — фея скривилась, будто мучилась от зубной боли. — Просто мне всё надоело. Всё. Я устала. Всё не в мою пользу.

— Хорошо… Фэй, — Далахан положил руку на её плечо, и она вздрогнула. — Вся эта долгая история с троном уже изжила себя, ты же понимаешь. Не можешь не понимать. Никогда у нас титул не передавался по наследству. Правителями выбирали достойнейших, тех, кто могли вести остальных вперёд, а не в пропасть. Ты сумеешь? Ты даже свои способности не развиваешь. Существуешь в зависти, жадности, обиде и неприязни. С ума ведь можно сойти, Фэй. Начни уже жить.

Та лишь фыркнула.

— Тебе легко говорить. Ты не жил в приюте, оставшись без родителей. Ты не скрывал свою истинную сущность, — тут она поперхнулась, осознав, что в этом точно не права. — А у этой твоей Евангелины всегда было всё. И есть всё. Влиятельная и уважаемая семья. Корона и положение на блюдечке. И даже ты, — выплюнула она. — А что мне остаётся? Бежать и скрываться. Опять.

— От кого ты бежишь на этот раз? Всё равно с тобой останется то, что у тебя внутри.

Фэй закрыла глаза. Она долго молчала, затем заговорила, но уже гораздо тише.

— Когда я стала совершеннолетней, то тайком покинула Мунлайт. К тому времени я уже умела прятать свои крылья. Я работала с раннего возраста, смогла накопить неплохую сумму. Сменила имя и путешествовала. Танцевала в клубах, барах. Просто мне… так опротивел этот тихий городок, спрятанный магией уголок. Я хотела большего, мечтала повидать мир. Хотела свободы, понимаешь? И никакого волшебства. Не хотела ассоциировать себя с прошлым.

Она легла на траву, уставившись на мерцающие в вышине звёзды. Далахан последовал её примеру.

— Но потом мне и свобода эта надоела. Захотелось чего-то нового. Осесть, завести семью. Я познакомилась с одним парнем… — голос её дрогнул. — Он так-то очень даже неплох. Порядочный, трудолюбивый, симпатичный. Влюбился в меня, позвал замуж. И я подумала: почему бы и нет? Пышная свадьба, медовый месяц. А потом началось. Нельзя жить в своё удовольствие. Никаких ночных вылазок в город. Танцы в баре? Неприлично для замужней женщины. И я, принцесса Благого двора, — в её голосе вновь зазвенела злость, — должна драить тарелки, мыть пол в доме обычного смертного и стирать его носки?! Я не выдержала, Далахан. Опять сменила имя и вернулась в Мунлайт. На этот раз уже планируя получить то, что моё по праву.

Фея закрыла лицо руками.

— Но эта сволочь Пип! — с ненавистью произнесла она. — Он до всего докопался. Нашёл моего мужа и вызвал его в город. И теперь он едет сюда за своей потерянной женой, чтобы вновь вернуть меня в быт, который я ненавижу!

— Значит, твой муж не знал, о том, кто ты?

— Нет. Я же говорила, что хотела порвать с прошлым. Ничего сверхъестественного. А что живу дольше обычных людей… Так имена и города я менять привыкла.

— Имена и маски, — добавил Далахан.

Фэй сосредоточенно вглядывалась в звёзды. Они казались не холодными и отстранёнными, а заговорщически подмигивающими. Если одна сорвётся и полетит вниз, то непременно нужно загадать желание.

— Ты мечешься, желая обрести то, чего сама не знаешь. Ты рвёшься к свободе, но не понимаешь, что она не в чём-то внешнем, не в возможности делать что захочется, что в голову взбредёт. Свобода — это не потакание своим прихотям и желаниям. Они же бесконечны. Их — легион. Настоящее освобождение — внутри.

— Да как ты достал со своей моралью и проповедями! — взвилась стрелой девушка. — Каждый живёт, как хочет, понимаешь, Далахан? Нечего навязывать кому-то свои убеждения и взгляды. Весь мир ты не переделаешь.

Её собеседник вздохнул и поднялся с травы.

— В этом ты права. Свобода в первую очередь — это свобода выбора.

Фэй подошла к холодной глади озера и уставилась на водопад, с шумом разбивающийся о камни.

— Тебе тоже мир не переделать. И других людей не изменить. Твой муж не станет таким, каким ты желаешь его видеть. Совет не изберёт в Королевы неразвитое, не умеющее контролировать себя создание.

— Давай уж, добивай меня, — неожиданно горько произнесла девушка. Её плечи поникли.

— Ты можешь изменить себя.

Она обернулась и посмотрела на спокойного, высокого беловолосого мужчину, поймав себя на мысли, что по-прежнему жаждет быть его избранницей. Как он смеет отталкивать её и говорить о том, что рождённая от правителей Благого двора не чета ему и, помимо прочего, не годится повести за собой свой народ?! На краю сознания мелькнуло чёткое понимание того, что Далахан прав, однако, уязвлённая гордость полностью заслонила его.

— Почему я должна меняться?! — взорвалась златовласка, впившись ногтями в собственные ладони. — Почему я должна кому-то уступить? Смириться с ролью, которую мне отводят другие? Ева несколько раз повторяла, что ей не нужен трон, так может его займёт та, которая хочет этого? В чём проблема? В том, что я кручусь у шеста? Твоё волчье-ведьминское отродье тоже не паинька. Надо развивать способности, буду развивать. Поверь, она уступит мне в силе. Но я хочу быть собой!

— А кто ты, Фэй?

'Кто ты?..'. Слова прозвучали набатом в её голове. Девушка невольно перевела взгляд на гладь озера, которая бесстрастно отразила её искажённое злобой и яростью лицо. Фэй отшатнулась от воды.

Далахан приблизился к замолкнувшей фее. Его голос звучал ровно и даже как-то участливо, что заставило её спрятать колючки и даже прислушаться к тому, что он говорил.

— От себя не убежишь. Где бы ты ни была, куда бы ни направилась, всё, что грызет тебя изнутри, пребудет с тобой. Сейчас ты собираешься сбежать от своего мужа. Но ведь ты сама сказала, что он хороший человек и любит тебя. Представь, каково ему было, когда ты внезапно исчезла из его жизни. А сейчас ему откроется целый новый мир, скрытая от всех реальность. Это будет, наверное, даже большим потрясением. Не убегай от него, встреться. Хотя бы объясни то, что гложет тебя, поговори с ним по душам.

Фэй вновь медленно опустилась на траву, задумчиво глядя на звёзды. Позади неё послышались шаги удаляющегося Далахана.