Би-Джей дёрнул огромными плечами.

— В некоторой степени. Он требовал, чтобы я отбрасывал свои идеи и принимал его. В таком духе. Смысла в этом не было, он таким образом лишь пытался поставить всё под свой контроль, а я слишком быстро соглашался с ним, вопреки своим собственным взглядам. Когда я начал ему сопротивляться, он решил, что я нелоялен ему и практически перестал со мной разговаривать.

— Безумие какое-то. — Дагмар сомкнула ладони в замок и выставила вверх пальцы.

— Ну, жаль, что я ничем помочь не могу.

— Ты помогаешь, — сказала она и накрыла его ладони своими. — Ты единственный, с кем я могу поговорить.

Его голубые глаза посмотрели на неё.

— Могу сказать то же самое, — ответил он.

Подошёл официант и принёс напитки — чай со льдом для Би-Джея и кофе во френч-прессе для Дагмар. Она взяла кофейник, нажала на поршень и отхлебнула из чашки.

— Неплохо, — заключила она.

Она знала, что если будет пить кофе так поздно, то не уснёт до 3 ночи.

Не то, чтобы у неё было много работы.

Она взглянула на Би-Джея.

— Меня всегда волновал один вопрос, — сказала она.

— Насчёт Чарли?

— Насчёт тебя.

На его лице появилась тень сомнения.

— Если ты не против, конечно, — добавила она.

Би-Джей развёл руки в стороны.

— Спрашивай.

— Тебя выкинули из «ПфН Софт». Допустим. Но ты же умён. Талантлив. У тебя богатый опыт.

Он кивнул.

— И тебе интересно знать, почему я оказался в месте, наподобие ООО «Картошка»?

— В конце концов, ты мог бы работать программистом и зарабатывать гораздо больше, чем в техобслуживании.

— Терпеть не могу этого говорить, но меня не покидает мысль, что мне выдали чёрную метку.

— Кто? — удивилась Дагмар.

— Чарли и его друзья. Остин, в частности. — Он поднял руку и оборвал возражения Дагмар.

— Когда Остин вернулся в Калифорнию, я устроился к нему в только что основанную компанию. У меня была идея одноранговой сети для мобильных телефонов, таким образом освобождая их от вышек сотовой связи. — Он наклонился к ней через стол. — Когда ударил ураган «Катрина», все вышки в Новом Орлеане вырубились. Люди не могли никуда позвонить. Тысячи людей погибли лишь потому, что не смогли дозвониться до спасателей и сообщить о своём местонахождении. Если бы они были подключены к одноранговой сети, они могли бы звонить напрямую. Сигналы передавались бы через телефоны до ближайшей рабочей вышки.

Дагмар была впечатлена.

— Отличная идея.

— Эта схема отлично сработает в любой чрезвычайной ситуации, особенно в Калифорнии, в связи с землетрясениями. Я и пришёл с ней к Остину.

— А он тебя отшил?

— Нет. Остин свёл меня с одним из своих партнёров, чтобы начать вести дела. Он настоял, чтобы я во всём слушался этого человека и исполнял любые его указания и не отклонялся от бизнес-плана.

Дагмар вспомнила телефонный разговор Остина с клиентом, где он настаивал на необходимости следовать плану. «Чувак, мы это уже обсуждали».

— И что ты сделал? — спросила она.

В глазах Би-Джея вспыхнул гнев.

— Я послал Остина. Мне совершенно не хотелось, чтобы какой-то незнакомец указывал мне, что делать. — Он беспомощно развёл руки в стороны. — Затем я обратился к другому владельцу венчурного капитала, с ним вышло то же самое. Судя по всему, Чарли и Остин шли впереди меня, рассказывая всем подряд официальную версию произошедшего с «ПфН Софт» и люди верили им, а не мне.

— Да, ладно. Поверить не могу, что они специально обзванивали всех, связанных с индустрией и очерняли тебя.

— Можешь верить, во что хочешь, — сказал Би-Джей. В его тоне послышалась воинственность. — Я лишь рассказываю тебе, что было.

Дагмар решила сменить тему.

— Почему тогда именно «Картошка»? — спросила она. — Можно было найти работу получше.

Би-Джей горько усмехнулся и глотнул чая.

— Я решил не устраиваться на дерьмовую работу и устроился на говённую.

Неожиданно для себя Дагмар рассмеялась.

— Может быть, тебе стоит пояснить, в чём же различие, — сказала она.

Он поскрёб подбородок.

— Хорошо, — ответил он. — Когда на работе приходится разгребать говно — это говённая работа. Говённая, но честная. Именно этим я и занимался в «Картошке».

— Ладно, — согласилась Дагмар.

— А дерьмовая работа — это та же говённая работа, но с претензиями. Там, может, и больше платят, потому что приходится пахать по 12 часов в офисе, среди вечно заёбывающих менеджеров. Дерьмовая работа — не для творческих людей, она для Дилбертов. А я — не Дилберт.

Дагмар взглянула на него и помотала головой.

— Нет. Не Дилберт, — сказала она.

Принесли ужин. Омлет оказался душистым и влажным, а картошка имела удивительно приятный травяной привкус.

— Здесь лучшая жареная картошка, что я когда-либо ела, — сказала она.

Би-Джей ухмыльнулся.

— Поэтому я и предложил это место.

Она попробовала засахаренный бекон. Он оказался очень вкусным.

— Не знала, что бекон можно сделать таким вкусным, — заметила она.

— Говорил же, он хороший.

За ужином они принялись обсуждать работу, пытались провести разделительную черту между дерьмовой и говённой работами. До того как устроиться в «Картошку», Би-Джей сменил немало жутких мест. Самой Дагмар тоже было, что рассказать о работе в Кливленде, когда она была подростком. Её деятельность тогда могла быть сопряжена с опасностью, к тому же отец всегда мог украсть заработанные деньги или купленные на них вещи.

— А в Англии? — спросил Би-Джей. — Ты там работала?

— Неофициально. Всё дело в иммиграционном законодательстве. Но в то время я начала продавать истории, а это мне очень нравилось. Лучшей работы и представить сложно.

— Могу представить. — Он наклонил голову. — А Обри? Так, кажется, его звали? Что он думал насчёт писательства?

— Он гордился мной.

Би-Джей кивнул.

— Но брак всё равно не задался.

Она взглянула на него.

— Выйти за него было моим эмоциональным порывом. Далеко не самая удачная мысль.

Какое-то время Би-Джей пристально смотрел на неё, затем отвёл взгляд.

— Сейчас встречаешься с кем-нибудь?

Дагмар хотела рассказать, какой распутной девчонкой она была в Англии и с тех пор лучше не стала, несмотря на увеличение рабочего времени и сокращающиеся интрижки.

— Учитывая 72-часовую рабочую неделю, я соблюдаю целибат, — сказала она.

— Типичный гик, — сказал он. — Типичный гик на дерьмовой работе с дерьмовым начальством.

— Мне за это очень хорошо платят, — заметила она.

— Тебе платят за то, чтобы ты сжигала себя. Вскоре у тебя не останется ни работы, ни денег, тебе уже хорошо за тридцать и ты толком ничему так и не научилась. Твоя ситуация — самый яркий пример дерьмовой работы.

Дагмар слегка улыбнулась.

— Может, вернёмся к нашим возлюбленным? Трудно это признавать, но данная тема менее удручает.

— Это как двигаться сквозь долину смертной тени в пучину уныния или типа того, — сказал Би-Джей и ухмыльнулся. — Я соблюдаю обет безбрачия по причине бедности. Меня хотят лишь сумасшедшие либо разведёнки, которым нужен отец и помощник для их детишек.

— А ты не хочешь становиться отцом?

— Чего я точно не хочу, так это становиться отчимом, живущим в трейлере среди выводка невоспитанных детей и с полным отсутствием денег.

Она кивнула.

— Да. Тут я тебя понимаю.

Он взглянул на неё, пожал плечами и улыбнулся.

— Мы жалкие, — сказал он. — Но хотя бы живём не в Чили.

Ей будто провели по спине холодным пальцем. Она испуганно посмотрела на него.

— А что там в Чили?

— А ты не слышала? Рухнула национальная валюта. Видимо, снова китайские трейдеры. Ситуация в Южной Америке примерно такая же, какая была в середине 30-х XIX века.

Дагмар глубоко вздохнула. В голове вихрем носились мысли. А Би-Джей продолжал:

— Говорят, китайцы выводят из конкуренции одну валюту за другой. В этом есть резон — в Индонезии живёт очень много народу, как и в Южной Америке. Все эти люди готовы составить китайцам конкуренцию на рынке труда. С их точки зрения, будет гораздо лучше, если экономики этих стран вообще перестанут развиваться.

Размышляя над его словами, Дагмар сказала:

— Считаешь, это целенаправленная политика китайского правительства?

Би-Джей опять пожал плечами.

— Правительства бывают безжалостны. А ещё они умны и умеют считать. Это общеизвестно.