— Черт, знает, что! — раздраженно произнес Мэлор и зашел в номер.

Он подошел к ближайшему манекену, ощупал его, а затем постучал по голове. Пластик отозвался звуком глухого эха. Этот звук окончательно успокоил Мэлора. Он повернулся к дверям и спросил:

— Ольга, скажите, а какого, собственно хрена, вы их тут держите?

— Мальчики, — встрепенулась девушка, — я хотела вас попросить кое, о чем. Понимаете, у моей сестры есть магазин одежды. Сегодня вечером из Питера ей привезли манекены, а сестра как назло уехала из города по делам. Вернется только завтра. Ключей от магазина у меня нет. Вот я и решила положить их тут на ночь. Все равно в люксы редко кто селится. Не говорите никому про них, ладно?

Мэлор на секунду задумался, а потом сказал:

— Мы согласны, но тогда с вас, завтрак в номер.

— Договорились, — не торгуясь, согласилась Ольга, закрывая дверь номера. — Во сколько подать?

Эд и Мэлор переглянулись.

— Часов в восемь? — предположил Эд и, увидев, одобрительный кивок товарища повторил: — Да, ровно в восемь.

— Тогда доброй ночи?

— И вам доброй ночи, — ответил Эд.

Приятели стояли у номера глядя на удалявшуюся девушку.

— Ольга, — окрик Мэлора застал ее у самых дверей. — А почему они серебристые?

— Кто? — не поняла девушка.

— Манекены. Почему манекены серебристые?

— Ах, вы про это! Они под стиль магазина. Он сделан в стиле хай-тек.

— Ясно, — кивнул Мэлор. — Завтра в восемь. Не опаздывайте.

— Не беспокойтесь, все будет вовремя, — пообещала Ольга и вышла.

— Ну? Теперь ты спокоен за судьбу Пульта? — спросил Эд, как только дверь за ней закрылась.

— Слушай, прости, я не прав, — примирительно произнес Мэлор, заходя в номер. — Ты же знаешь, я шизофреник. И не только.

— А мне кажется ты параноик.

— Можно подумать ты знаешь разницу между шизофрениками и параноиками. У меня диагнозов с десяток и ни один из них не является точным. Я уникален.

— Конечно-конечно, — улыбнулся Эд. — Шизофреники вяжут веники, а параноики чертят нолики.

Мэлор непонимающе посмотрел на него, а затем рассмеялся. Громко, раскатисто — в голос.

— Это ты хорошо придумал, красиво получилось, — отсмеявшись, произнес он. — На самом деле шизофрения настолько общий диагноз, что диву даешься, насколько разным людям его ставят. И ты прав, моя болезнь на первых стадиях очень похожа на паранойю.

— Получается, тебе с каждым днем становится хуже?

— Наверное, так и есть, — уклончиво произнес Мэлор. — На самом деле, я чувствую себя прекрасно, особенно по сравнению с тем состоянием, в котором я пребывал в клинике. Но все это будет неважно, если мы найдем Пульт. Следующее его воздействие, должно избавить меня от болезни.

— Подожди, ты говорил: Пульт воздействует на матрицу Вселенной, а потом говорил: он воздействует на людей, изменяя их в лучшую сторону, и вот теперь ты утверждаешь, что Пульт излечит тебя. Как такое возможно?

— И в чем тут противоречие? — недоуменно спросил Мэлор.

— Ты мне скажи.

— Тут нет никаких противоречий. Пульт действует на матрицу Вселенной, а мы являемся ее частичками.

— Слушай, а почему тогда ты сразу себя не излечил? — спросил Эд.

Мэлор ухмыльнулся:

— Не все так просто, как кажется. Для этого я должен был бы одним целенаправленным воздействием изменить всю сеть событий реальности − это в принципе невозможно без предварительной подготовки. К тому же я создан для изменения Вселенной, и этой судьбы мне не избежать.

— Кем создан?

— Самим ходом событий во Вселенной. Я тот самый генетический огрех, призванный запустить следующий виток эволюции человека. И говоря «создан», я не подразумеваю осмысленный акт творения, а скорее некую неизбежную закономерность.

— Масштабно, однако, ты мыслишь, брат, — только и смог произнести Эд. — Давай спать ложиться — ночь на дворе.

— И то верно, — согласился Мэлор.