Только случайно ничего не бывает. И дерево встречает Алёну как старую знакомую. Это видно по узору линий, исходящих из Алёниной головы. Они слишком напоминают… само дерево. Это ответ, реплика… Но создать реплику может только тот, кто неоднократно контактировал с объектом. Реплики растут медленно, у меня на это ушли годы. На создание столь прочных связей. А тут… Быть может, Алёна уже не раз бывала у дерева? Нет, я бы узнал. Обязательно выясню, в чем тут дело…

Между мной и Алёной тоже есть связи. Их я стараюсь не рассматривать, боясь своим вниманием нарушить тонкие узоры того перемирия, что между нами установилось. И все же сейчас, стыдно признаться, мои линии исходят прежде всего снизу живота и мощными струями обтекают девушку. Тоже тянут. В нетерпении. Я со вздохом отстраняюсь от дерева. Пора.

Смотрим друг на друга в наступающей голубоватой темноте. Алёна неподвижна, то хмурится, то думает, то вздыхает. Я не двигаюсь. Жду. Как хищник, знающий, что добыча непременно пойдет по тропе мимо. Не сейчас, так скоро. Какая разница. Это — уже свершившийся факт. И она решается, делает шаг, смело снимая одежду. Линии помогают ей, тянут в омут моих желаний. Желаний леса и всего сущего в нем.

Я срываюсь с места. Не могу терпеть. Закрываю её рот судорожным поцелуем. Поцелуем, которым нельзя успокоиться, который еще больше обостряет жажду. На землю… прямо здесь. Почти закапываясь в мягкую траву и податливые корни. Быстрее освободить от одежды. Скорей. Где-то на краю сознания понимаю, что нельзя торопиться, но все равно тороплюсь. Её тело — как живительное питание. Новая надежда. Сгусток любви, замурованной в насмешку. Хочу.

Алёна видит меня и вскакивает в попытке бежать. Не пускаю. Куда уж теперь. Достаточно бегать. Наваливаюсь в такой понятной позе. Женские бедра словно специально созданы широкими чтобы обнимать мужские. Движение вперед… И с невероятной силой она выкручивается, выпрыгивает с криком. Неожиданно. Разливается боль. Течет вокруг Алёны, разрывается частицами. Я вижу это почти наяву. Но разве что-то может меня остановить? Боль — лишь небольшая плата за последующее единство. Удерживаю, двигаюсь еще раз. Снова выскальзывает!

Называю её ужом. Слишком сильны ее связи с прошлым. Слишком сильны. Они тянут назад, в обратную сторону, взрываются на концах, образуя болевой импульс, пытаются помешать новому. Но я сильней. Я перебью… Захватываю максимально крепко, двигаюсь резко, сметая преграду на пути. Алёна кричит. Крик распаляет во мне волка и я уже не сдерживаюсь, двигаюсь сильней и сильней. Не препятствуя себе, не думая ни о чем. До исступления… до заветного блаженства. Которое взрывается во мне, почти что как та самая боль, кричит и извергает мою сущность, заставляя меня превратиться в зверя!

Смотрю на Алёну. Что чувствует она, мне сложно понять. Но уверен, что в скором времени я смогу найти к ней тропинку. К её телу, её мыслям, чувствам… Спрашиваю… Шутит, что могло быть и хуже. Опять шутит, даже сейчас, милая моя девочка. Я беспокоюсь, она замерзает. Укутываю её плащом и мчимся домой. По дороге замечаю, что за нами наблюдают волты. Много волтов. Да клоххи в деревьях подсматривают. Ждут изменений… Вот, лесные духи, не сиделось им по домам! Решили на Алёну посмотреть… Лишь бы её не напугали.