Глава 10

– Уйди от меня, Сатана, – пробормотала Мардж и уронила телефон, как горячую картошку на кровать. – У меня какое-то бормотание и дрожь, к которым нужно вернуться. Не перебивай.

– Марджори? – раздался голос по громкой связи ее мобильного телефона.

– Черт! Ты там?

– Да, возьми трубку, дорогая.

– Когда я уронила телефон, он, должно быть, ударился экраном и ответил. Я не хотела отвечать на звонок.

– Я подозревала это, Марджори. И все же, я все равно позвонила. Это почти цивилизованный утренний час. Я подумала, не хочешь ли ты присоединиться ко мне на скорый бранч [примеч. поздний завтрак]. Бранч, ты должна знать, это завтрак с шампанским. Я очень рекомендую его. Среди буржуазии есть неправильное понятие, что исполнительные жены – это женщины, которые обедают, когда, на самом деле, мы стали первопроходцами силы бранча. Маленькая фруктовая тарелка, и пусть будет мимоза, дорогая. Ты можешь следить за своей фигурой и получить хороший кайф, – сказала Лена.

Мардж взглянула на тусклые окна, которые показывали рассвет, проникающий в серость за горизонтом. Она лениво размышляла, следует ли ей вызвать водителя, чтобы отвезти ее на побережье. Она могла пройтись вдоль берега, подышать бодрящим соленым воздухом и, возможно, снова найти свой хребет. Смутно она поняла, что Лена все еще на телефоне, ждет ответа. Была невероятно добра к ней, когда она так мало этого заслуживала.

Воспоминание о собственном высокомерии захлестнуло ее взрывом горячего стыда. Что эта женщина ей сделала? Ничего. Она пыталась сохранить завещание своего мужа, если пасынок останется холостяком. Таким образом, Мардж разрушила надежды Лены на получение состояния Кейтса, и все же, она была здесь, сделав дружеское предложение Мардж.

– Ты пыталась разрушить мой брак, – сказала Мардж. – Ты планировала разлучить нас и выставить нас в плохом свете в прессе. Ты хочешь то, что считаешь своим, то, на что ты имеешь право. Так что ответ – нет.

– Мардж, давай просто поговорим. Никто не понимает, через что ты проходишь больше, чем я.

– Я так не думаю.

– Одна встреча. И я обещаю, что не буду кусаться. Я просто хочу поговорить с тобой, пожалуйста. Можешь сделать мне одолжение? И если ты придешь, и я выиграю, я обещаю не увольнять никого в компании.

– Ты не победишь.

– Ты помнишь своих друзей по работе, с которыми ездила в Вегас? Что ж, это прискорбно, но они были уволены.

– Что?

– Но не волнуйся. Если ты встретишься со мной, я обещаю все исправить. Так ты хочешь встретиться со мной?

– Я … конечно. Я могу быть готова ... дай посмотреть, я выгляжу как дерьмо, так что дай мне двадцать минут.

– Отлично. Я буду на своей машине внизу.

– Я буду.

– Тебе просто нужна мимоза или две, и твоя защита вернется на место. Не волнуйся, дитя мое. Я сама была там несколько раз. Паршиво быть замужем за мужчиной, которого ты так любишь, но который любит свою компанию гораздо больше.

– Ты сказала потрясающую вещь, – горько задумалась Мардж.

Она повесила трубку, а затем очистила лицо. Нанесла сыворотку и цитрусовый тоник. Затем взяла тональное средство и попыталась скрыть припухлости вокруг глаз, по которым было видно, что она явно плакала. Она использовала около половины содержимого своего набора от Ив Сен Лоран, чтобы скрыть некоторые основные моменты, где были только пятна и тени. Она собрала высокий хвост, напоминающий многолетний стиль Бритт, только без радужного великодушия, которое удерживало прическу от превращения в иронию. Она нарядилась, в убийственное, одно из своих самых изящных облегающих платьев, в обувь на высоких каблуках.

Она надела бриллиантовый кулон, который отбросила накануне вечером. Когда она скользнула в городскую машину с шофером рядом с безупречной Леной, Мардж почувствовала себя заметной и неряшливой. Лена, возможно, и не была привыкшей с рождения – бывший стажер или сотрудник старшего Кейтса – но она потратила десятилетия, оттачивая безупречный стиль. Она почивала на кожаных сиденьях в кремовой кашемировой кофточке, юбке-карандаш оттенка темной карамели и дизайнерской кожаной байкерской куртке, которая была еще темнее, чем юбка. Это было шикарно и стильно и немного резковато, не совсем солидно, но вполне респектабельно. Мардж хотела наклониться, но ее обтягивающее вишнево-красное платье не сильно ей позволяло.

– Доброе утро, – сказала Лена, – Не спала всю ночь?

– Большую часть.

– Несмотря на это, ты хорошо выглядишь.

– Sephora – настоящая золотая жила, – размышляла Мардж.

– Воистину, так и есть. Я сам предпочитаю La Prairie. Спа, а также режим ухода за кожей.

– Никогда не пробовала.

– Пришлю тебе немного попозже. Их икра для кожи божественна.

– Надеюсь, икра – это просто название. Мне не нравится идея втирать рыбьи яйца в свое лицо.

– Это не яйца как таковые. Икринки.

– Это настоящая икра? Или просто в форме, как она?

– Белки ... я не уверена, получены ли они от осетра или нет. Тебе придется прочитать этикетку, я полагаю, если ты так обеспокоена. Укрепляет тонус кожи.

– Я могла бы использовать это. Мой подбородок выглядит немного отвисшим.

– Только подожди, пока ты не достигнешь моего возраста, – фыркнула Лена.

– Где мы будем есть? Есть хоть одно открытое место?

– Для нас? Конечно, есть открытые места.

– Полуночницы Кейтс? – попробовала пошутить Мардж.

– Корпоративные вдовы.

– Но мой муж не умер.

– Но похоже на то, что так и есть. Он не часто бывает рядом.

Мардж вздохнула.

Автомобиль остановился перед роскошным рестораном отеля, и двери распахнулись, чтобы принять их в пустой и тихий обеденный зал. Принесли меню, в кожаном переплете и олицетворение элегантности ... ни одна цена не была указана. Мардж почувствовала, как текут слюнки, когда прочитала описания деликатесов для завтрака. Вспоминая с сожалением свою талию, она заказала яичный омлет с луком-шалот, помидорами и грибами, в сопровождении итальянского коктейля Беллини. Она хотела сладость персика к шампанскому, чтобы противостоять горечи, которая витала в ней.

– Он изменил тебе? – Лена спросила откровенно, как только заказала завтрак. Мардж почувствовала зависть к заказу другой женщины – омлет с сыром Грюйер и луком, йогурт с медом и гранолой, бекон из индейки. Кажущееся изобилие по сравнению с тем, что она позволяла себе – сыр, сахар, натрий ... образы этого танцевали в ее голове.

– Нет. И это вряд ли твоя забота.

– Это "еще нет"?

– Он не изменял мне, и я не изменяла ему. Я люблю его.

– Это понятно, но это не так и важно, не так ли? Это никогда не имело значения для его отца, и яблочко недалеко упало в этом случае.

– Я думала, он прекратил это после того, как женился на тебе.

– Ну, это то, что он сказал всем, включая золотого мальчика Брэндона.

– Мне очень жаль.

– Когда я выходила за него замуж, я думала, что мой муж – загадка, печальный вдовец, который пытается вырастить сына, развивая свой бизнес. На самом деле, он не был таким. Он не сражался. Он нанимал людей, чтобы справиться с чем-то неудобным, включая Брэндона. У него не было места в сердце для меня. Я идеализировала наш роман, и была более чем готова выйти за него замуж. Мне было все равно, что он сделал предложение, чтобы сохранить видимость, как только наша связь просочилась в прессу. Это должен был быть грандиозный роман, иначе он был бы всего лишь еще одним грязным стариком, преследующим помощницу, и это не годилось для Power Regions. Он не любил меня. Он притворялся, конечно, так, как могут мужчины, – она пожала плечами.

– Мне жаль, что ваши отношения не сложились так, как ты хотела, но это не имеет большого отношения ко мне и Брэндону.

– Брэндон и я. Боже, разве мальчик не нанял кого-нибудь поработать над твоей дикцией? Это имеет большое значение к вашей ситуации, потому что ты, как и я, была необходимой невестой. Прилипала, приобретенная для удовлетворения корпоративных потребностей, – продолжала Лена.

– Неверно. Мы влюблены друг в друга, Лена. Я знаю, это звучит неправдоподобно, и это, вероятно, сжигает тебя, потому что тебе не повезло иметь это с его отцом, но Брэндон любит меня.

– У Брэндона к тебе любви не больше, чем у его отца ко мне, – мрачно сказала Лена. Несмотря на явную злость в реплике, она не проявляла злобы, ничего, кроме усталой горечи.