Утром они отправились в путь вместе. Лерд не шутил, когда сказал, что будет ее учить игре и пению. Вечерами, после выступлений они садились в опустевшей таверне и начинали упражняться. Он не давал ей спуску. Его сложно было обрадовать, даже в самом лучшем исполнении он находил недочеты и неточности. Но больше они никогда не заговаривали о прошлом. Энель несколько раз попыталась завести этот разговор, но он резко обрывал ее.
— Однажды, Беда, это уже едва не стоило тебе жизни. Не рискуй так больше. Ты хочешь научиться жить по-другому, так не вспоминай и не мешай мне забывать. Теперь мы с тобой просто музыканты. Ты моя ученица. Ничего больше.
Она упрямилась и считала, что едва представится такой случай, он обязательно покажет свои тщательно скрываемые навыки и схватиться за нож. Но ее ожидало разочарование. Даже когда они оказались в затруднительной ситуации, и она уже потянулась к ножу, Лерд с улыбкой вышел к дерущимся, она готова была броситься в драку, а он уладил все за несколько минут теплой беседы. Все остались довольны. Дерущиеся примирились и угостили всех выпивкой, принося извинения за доставленные неудобства.
— Вот так надо решать проблемы, Беда, а не ножами. Дипломатия — великое дело. Тебе стоит этому уделить больше внимания.
Они бродили широкими трактами, и едва различимыми тропами. Ночевали во дворцах и на сеновалах. Ели изысканные блюда и делили последнюю краюху хлеба. Пили лучшие вина и дождевую воду. Он научил ее не просто исполнять музыку, а жить ею. Не просто смотреть, но видеть. Он безошибочно улавливал настроения публики и всегда умел привлечь внимание и найти подход к зрителям. С каждым днем прошлое отступало, у нее не было времени на терзания и воспоминания, каждую свободную минуту она упражнялась, а в пути они раскладывали песни чтобы можно было исполнять их вместе. Ей сложно было соответствовать его высоким требованиям, но с каждым днем, она все больше привязывалась к угрюмому и привередливому менестрелю. Все с большим уважением она относилась к его просьбам и наставлениям. Вскоре, она уже позабыла о всех тревогах, и поняла, что растворяется в этом человеке, становится его частью, теряя часть себя, но это ее не испугало, она решила, что это именно тот необычный герой встречу с которым пророчил ей дух Кинга. Вскоре они стали очень популярны. Слава о их творческом союзе неслась далеко впереди полуэльфа и рыжеволосой девушки. Рядом с ним она расцвела, из угловатой девчушки превратившись в прекрасную девушку. Во время их выступлений мужчины не сводили с нее глаз, а дамы тихонько вздыхали, глядя на ее учителя.
Первое время ее забавляло настойчивое желание женщин оказаться с ним наедине. Он никогда не считал нужным скрывать от нее свои любовные похождения, и возвращаясь с очередного свидания он просто просил дать ему несколько часов, чтобы отоспаться. Она улыбалась и шла репетировать, оставляя комнату в его распоряжение. Несколько раз ей пришлось спать за столиком, когда комнат не хватало и он первым попадал в их апартаменты. Но ее это не трогало. Рядом с ним ей было так спокойно, она действительно поверила, что сможет не возвращаться. Так прошло несколько месяцев. Была середина весны. Они, как обычно, готовились к вечернему выступлению, когда в еще закрытую для посетителей залу ворвались люди с закрытыми масками лицами. Она напряглась и быстро исчезла за камином. Лерд не любил, когда она принимала участие в таких делах и она научилась послушно отступать и наблюдать со стороны. Но в этот раз все пошло не так. Лерд не успел начать свою сладкую речь нападающие появились одновременно и из задней двери на кухню и из главного входа. Они не совершили ошибки, не сбросили со счетов Лерда, не забыли приставить нож к горлу менестреля.
— Молчи, певец, иначе следующей песни не будет.
— Тащи сюда хозяина и баб.
Все, что она так старалась забыть, вернулось в первое же мгновение. В жилах закипела кровь, и она презрительно сощурила глаза. Едва острое лезвие прикоснулось к шее учителя, она уже знала, как проберется на кухню, обругав себя за то, что оставила нормальное оружие в дорожной сумке. Уж слишком она расслабилась рядом с бывшим Вороном. Нападавшие выволокли из кухонного помещения рыдающих женщин. Хозяин попытался вырваться, но меч уперся в его живот и держащий его покачал головой.
— Сейчас повеселимся, — заржал один из захватчиков и полез под юбку хозяйской дочке.
Она скрипнула зубами и отвела взгляд. Она выжидала удобного момента. Когда визг и плачь женщин создали достаточно шума, а захватчики были заняты своими жертвами она проскользнула, скрываясь за нагромождением еще не расставленных столов и стульев. Дверь в кухню осталась приоткрытой, и она легко проникла в помещение. Быстро осмотревшись, Энель довольно улыбнулась. Здесь было очень много острых предметов, особенно порадовал набор столовых ножей, примерившись к ним, она рассовала их в сапоги и за рукава, вполне удовлетворительное метательное оружие. Первым делом она обратила внимание на огромный тесак, которым хозяин разделывал туши, но покрутив его в руке поняла, что с таким весом не очень удобно управляться. Из соседней комнаты раздались отчаянные крики, и девушка решила, что пришла ее пора, иначе она может опоздать. Лишь мгновенный взгляд из кухни, чтобы отметить для себя местонахождение всех участников драмы. Когда она выглянула, этого никто не заметил, никто, кроме Лерда. Она сразу увидела его внимательный взгляд и секундное удовлетворение, мелькнувшее на его лице. Он знал где она и ждал, когда она начнет действовать. Она уже видела, что он занял более удобную позицию для нападения. Он ждал только ее. Когда он понял, что она видит его, он медленно опустил ресницы, давая ей понять, что он готов. Они ударили одновременно, так же слаженно, как исполняли баллады. Лерд вонзил острую иглу в шею человека, державшего его, тот не успел даже понять, что произошло. В это же время Энель метнула два ножа, обеими руками и двое, насиловавших хозяйскую дочку мужчин были повержены, один упал прямо на девушку, из его глазницы торчал столовый нож, второй получил нож в спину. Энель быстро перепрыгнула через стойку и оказалась лицом к лицу с вооруженным мечом человеком. Он был хорош, несколько раз она едва успевала подставлять нож, защищаясь от ударов, несколько раз он смог ее достать, но он недооценил ее. Девушка быстро сократила дистанцию, проскользнув под его рукой и вонзила нож в сердце. В глазах ее потемнело, она услышала, как разрывается ее легкая куртка и что-то холодное касается кожи, а потом была боль. Она не вскрикнула, лишь повернула нож в его ране и с силой рванула оружие на себя. Готовясь отбить атаку еще одного противника. Краем глаза она видела, как Лерд освободил корчмаря, тот бросился утешать рыдающих женщин, а менестрель уже вступил в схватку с тем, что стоял у двери. Энель едва держалась на ногах, но она услышала шорох сзади, на втором этаже стоял лучник, видимо он шарил по комнатам постояльцев, пока его друзья развлекались. Мужчина уже прицелился, проследив направление, Энель поняла, что стрела предназначена стоящему спиной к лучнику Лерду. Она попробовала достать нож, но руки дрожали, она боялась промахнуться, она не сможет. Но ей нужно сделать лишь один шаг и… Она застонала и встала на пути летящей стрелы. Она была ниже ростом, чем Лерд, стрела могла пройти выше, превозмогая боль она подпрыгнула. Ее отбросило прямо к ногам последнего человека в маске, который прятался за столом. Она увидела кинжал в его руке. Инстинктивно прикрылась руками. Кинжал опустился на нее, но соскользнул по спрятанному в рукаве ножу и лишь оцарапал плечо. Выдохнув, она выхватила спасший ее кинжал и вонзила в горло склонившегося над ней мужчины. Ей в лицо хлынула его кровь. Она отплевывалась, но туман уже застилал ее глаза, она теряла сознание, и уже не различала лиц, когда над ней кто-то склонился она попыталась оттолкнуть его ногой, но ее ногу словили за лодыжку. Она стиснула зубы и пыталась вырваться или поднять другую ногу. Она не дастся живой, лучше смерть.
— Тише, Беда. Это я, — услышала она знакомый спокойный голос.