— Но как же стена? Как же все это вокруг? Может это ты не настоящий? Может быть это ты мой сон? Как мне узнать, где правда?
— Стена — вымысел, все что тебя окружает — морок, я видел все, что видишь ты. Мы все живы и Кара, и Барри и Инариэль, и Энель… мы все живы. Кара и Энель остались в лагеря, а я загнал десяток лошадей и пришел за тобой. Имперец, Дарк и его друг Зев, они помогли нам тебя спасти. Твои мучители у нас в плену. Ничего этого не случилось в действительности, Мирра.
— Сколько времени прошло в твоей реальности?
— Около двух месяцев, чуть больше. Месяц мы уже в пути. Ты пробыла в плену около трех недель.
— Но они сказали мне, что прошел год. Что все это — последствия моей глупости, моей самоуверенности, если бы я не пошла в Сион — ничего бы не случилось…
— Мирра, ничего и не случилось, мы спасли тебя. Я выносил тебя на руках из этого подземелья. Сейчас мы на полпути к лагерю. Тебе только нужно мне поверить. Пойдем со мной. Тебе нельзя тут оставаться — это твоя дорога в бездну, Мирра. Давай я помогу тебе с нее сойти! Дай мне руку, прошу тебя…
— Я не верю вам, Кален умер, хватит издеваться надо мной, хватит терзать меня ложными надеждами…
Кален глубоко вздыхает.
— Как он прав… ты упряма, просто до безобразия. Но я не позволю тебе здесь остаться. Я вытащу тебя, слышишь? Он сказал, что ты прячешься в своих светлых воспоминаниях, я надеюсь, среди твоих светлых воспоминаний есть это…
Он подходит ко мне, обнимает и целует. Нежные горячие губы прикасаются к моим губам, в голубых глазах бушует пламя страсти… Обжигающие руки гладят мою спину, прижимают меня к нему… Все как тогда на поляне, точь в точь, но откуда они узнали об этом? Неужели… это правда Кален, я страстно впиваюсь в его губы, обнимаю его за шею. Но меня все еще терзает сомнение…
Я вырываюсь из его объятий, задыхаясь от волнения и возбуждения, я решаю задать последний вопрос:
— Если это и правда ты, ты знаешь, что было потом. Почему?
Он качает головой, а потом смотрит мне в глаза и отвечает:
— Потом я сказал, что я выбираю долг. И что единственное слово для нас — Никогда. А помнишь, как ты пришла ко мне в палатку, и я порезал тебе шею, вот здесь, — он проводит пальцем по месту где когда-то выступила всего одна капелька крови. — А потом ты сама приготовила мне обат и заставила его выпить, ты сидела со мной пока меня мучали воспоминания и кошмары. Никто не может этого знать, Мирра. Только я и ты.
Я падаю на колени и плачу.
— Почему? Почему ты это сделал?
Он опускается на колени рядом со мной, берет мои руки в свои и заглядывая в глаза говорит:
— Потому что, я испугался. Я никогда не любил никого, Мирра. И когда я полюбил, я не смог сразу этого понять. А потом ты ушла. Я не успел тебе объяснить. Я ничего не успел сделать, я даже не попытался тебя остановить, я просто смотрел, как вы уходите и ненавидел себя, за то, что сделал. Мирра, я должен сказать тебе, я отказался от обата, сейчас мне уже немного лучше, но я боюсь, что самое страшное еще впереди, просто пока, у меня в голове была только ты, и моя боль отступала на второй план, но потом она вернется. Но мне уже все равно. Я сделал это ради тебя, я хотел добиться твоего прощения. Теперь ты веришь мне, Мирра?
— Я… не знаю… чему верить…
— Верь своему сердцу, девочка. Верь моим словам. И моим губам.
Он наклоняется ко мне и целует меня снова, его губы прижимаются к моему лицу, к моей шее, к моим рукам. Он поднимает меня ставит на ноги, но все еще целует…
— Ты готова мне поверить, любовь моя? Ты готова уйти из этого места со мной? Ты готова повторить наши поцелуи, только уже в нормальном мире, там, где все настоящее?
Какой чудесный мне снится сон. Что я потеряю, если поверю ему? Ничего, в этом мире я уже все потеряла…
— Ты помнишь, что я сказала про поцелуи?
Он улыбается и убирает прядь моих волос за ухо.
— Да, я помню. Ты сказала, что поцелуешь меня, только если тебе будет угрожать смерть. Ты не находишь, что задолжала мне пару десятков поцелуев за все это время?
Я смеюсь, я не могу вспомнить, сколько раз я умирала…
— Боюсь, что мы можем сбиться со счета… — отвечаю я ему.
Он берет меня за руку.
— Значит, мы найдем, другой способ, который компенсирует нам все утраченное… И покроет с лихвой все наши потерянные поцелуи. У нас впереди жизнь, Мирра, вся жизнь…
Он подмигивает мне и выводит из камеры.
Я вижу на полу останки побежденных им врагов. Он шел словно ураган, теперь на свету я вижу, что он весь в крови, кровь на стенах и полу, всех подземелий, что мы проходим. Он держит меня за руку.
— Держись за мной, Мирра. Если что, я справлюсь, не волнуйся, — теплая ладонь прикасается к моей щеке. — Ты прекрасна, я люблю тебя…
Он целует меня. Я видела в его глазах счастье, я видела в них надежду, я видела в них любовь. Нет, я точно ничего не потеряю, даже если это всего лишь еще один сон, я не хочу, чтобы он закончился.
В замке мы так никого и не встретили, мы выходим на улицу, я смотрю на стену, и у меня отнимаются ноги.
— Мирра, этого нет, это не правда, это морок. Если тебе страшно, милая, закрой глаза. Я выведу тебя, если потребуется, я буду нести тебя на руках, только верь мне, мы должны вернуться, Инариэль там, наверное, с ума сходит. В этом месте не понятно сколько прошло времени.
На стене головы Кары и Барри. Кален закрывает мне глаза своей теплой ладонью и шепчет, что это морок, что этого нет, что Барри сейчас готовит свою настойку, чтобы мы могли отметить мое возвращение, а Кара, наверное, тренирует очередных новобранцев в лагере.
— Ничего этого нет, милая, это просто твой кошмар. Мы с тобой в безопасности, на привале, в фургоне, на котором мы тебя перевозим. Твои мучители в клетке, они ждут твоего суда. С нами множество имперцев, которые решили присоединиться к Хранителям и маги, их возглавляет Мойра. Не знаю, родная, что ты ей сказала, но они помогали тебя освободить. Ничего этого нет. Это все иллюзия. Все это только в твоей голове.
Открываю глаза. Кален не исчезает, он все еще стоит рядом и смотрит на меня. Я вспоминаю свое видение, когда-то там, где были учителя, я видела как на балу болтали Кара и Энель, а потом появился мужчина, он закрывал мне глаза и вот так же, как сейчас Кален шептал, что хочет чтобы я провела время с ним. Да! Теперь я вспомнила этот голос. Это был он! Тогда учитель сказал, что я видела возможное будущее, значит он не погиб, значит… это все… действительно всего лишь мой кошмар. Я больше не боюсь. Теперь я знаю где правда. Я смело иду за Каленом, встречающихся нам демонов он убивает, это точно нереально, так быстро свалить демона не смог бы даже Кален. Меня обманули, меня вынудили поверить в ложь. Но больше я не позволю. Мы выберемся. Я вернусь. Вернусь к тебе, мой Кален. Вернусь к жизни. Вернусь!
— Мирра, вернись, уже пора, — шепчет голос Калена.
Я открываю глаза и пытаюсь сесть. Нежная теплая рука удерживает меня.
— Не так быстро, Мирра. Не надо спешить.
Кален! Я хочу обхватить его за шею, но мои руки очень тяжелые. Смотрю и понимаю, что на них повязки.
— Мирра, ты вернулась, — это уже голос Инариэля.
Зрение еще не вернулось полностью, пока вижу только размытые тени, но голос, точно его. Он жив, он тоже жив. Моей радости нет предела. Это действительно был сон, кошмарный сон. И он закончился.
— Тебе придется снова учиться ходить, кости уже срослись, и снова владеть оружием, да и просто руками. Но это все уже не важно, Мирра. Главное, что ты вернулась. Скажи что-нибудь, — Инариэль совсем рядом, голос его взволнован, я еще не вижу его, но знаю, что он улыбается, он всегда улыбается, когда смотрит на меня.
— Это был сон… Это действительно был лишь сон… Вы живы? Вы оба живы? А Барри? Кара? Энель?
— С ними тоже все в порядке. Сейчас Барри услышит твой голос и тут же появится здесь, скоро тут станет мало места… Все желающие просто не поместятся в этом фургоне, — это голос Калена.
— Какое счастье, — счастье меня переполняет.
— Мирра, я сейчас дам тебе сонное зелье, магия опять не действует на тебя. Ты немного отдохнешь, а мы с Каленом, пока заменим тебе повязки и посмотрим, как там все. Я усыплю тебя, чтобы тебе не было больно. Хорошо, Мирра?