Я окончил свой рассказ и теперь мы ехали молча. Мирра думала о своем, а я вновь захлебывался переживаниями той ночи. Щемило в груди и ныл шрам… возле самого сердца. Но молчание не длилось долго, переведя взгляд с горизонта она смотрела прямо на меня.
— Я не знаю, обрадует тебя это или огорчит, Кален, но… ты действовал рационально. Обдумав ситуацию, в которой ты оказался, должна тебе заметить, что я поступила бы также. Единственное, я бы все-таки начала с нее. Обезглавив змея, мы лишаем его возможности укусить, возможно, если бы она умерла первой, все остальные или успокоились, или не оказали такого сопротивления, ведь их лидером была она. Это было единственное с твоей стороны безрассудное решение. Все остальное — это просто учебное пособие о том, как себя вести в критической ситуации. Ты не должен из-за этого переживать или винить себя в чем-то. Все было сделано правильно. И для меня совершенно понятно, что ты смог справиться там, где сплоховали твои более опытные товарищи. Так что, это скорее повод для гордости, чем для отчаяния.
— Мирра, — я смотрел на нее и удивлялся ее словам. — Но я убил человека, которого любил…
— Любил ли? Подумай сам. Разве то чувство, что испытывал ты к ней, похоже на то, что сейчас между нами? Или там было все совсем по-другому. На сколько я услышала в твоем голосе. В том, как ты подбирал слова, ты не любил ее, ты делил с ней ложе… но не более того. Или я ошибаюсь? Поправь меня, если я не права. Она просто была первой женщиной, с которой ты… проводил ночи… Но как вчера мы с тобой выяснили, физическая близость не является доказательством любви, или неотъемлемой ее частью, ведь мы с тобой пока обходимся и без этого… Может быть я и не права, опыта у меня маловато, даже спорить не стану, но понимание процесса уже появилось, — она ехидно мне улыбнулась и подмигнула. — Так что ты можешь забыть об этом кошмаре. Это просто урок, как ты правильно заметил, просто получил ты его дорогой ценой. Кроме того, командор, если ты захочешь, мы можем с ней поговорить, Инар, сможет призвать ее дух, а ты теперь можешь говорить с духами, ты сможешь сказать ей все, что не успел сказать тогда, сможешь даже посмеяться ей в лицо, рассказав, что ее проклятие — тебя уже не преследует, что ты уже не одинок, и больше никогда не будешь. Но, знаешь, думается мне, что она сама уже осознает свою ошибку, ведь духи видят все.
Ее рука прикоснулась к моей, в подтверждение ее слов и она улыбнулась мне самой теплой из своих улыбок. Я слушаю ее и понимаю, что она говорит совершенно серьезно. Ее слова странно на меня воздействуют, я все теперь вижу в другом свете, я не любил Наю, я был к ней привязан, она мне нравилась, но это была не любовь. Женщина, которую я люблю не сможет стать магом крови, у нее нет магических сил, кроме управления энергиями и она жива и здорова, едет совсем рядом со мной, иногда наши колени соприкасаются. А с Наей все было не так. Почему же я раньше никогда не понимал этого? Я сам терзал себя, хотя причин для этого не было. Это даже странно, как я не понимал этого раньше. Или же дело совсем в другом. Дело не в том, что она мне сказала, а в том, что это мне это сказала именно она. Мирриэль… Похоже у нее есть еще один скрытый талант, она может убеждать людей в своей правоте. Тогда становится понятно, почему маги, знающие все то, что она им говорила и противящиеся этому, с радостью встретили ее выступление, она просто их убедила, с помощью своего дара…
— Как ты это делаешь, Мирра?
Она подняла одну бровь выказывая удивление.
— Как я делаю что, Кален?
— Я понял. Дело не в том, какие слова ты говоришь, а в том, что они исходят именно от тебя. Это еще одна грань твоих талантов? Ты можешь влиять на разум людей, подчиняя их мысли своей воле?
Она надула губки, как делала всегда, когда пыталась сложить в своей голове правильные слова в ответ, чем опять вызвала мою усмешку. Она ведет себя совсем, как ребенок. Но это очень опасный ребенок с такими-то возможностями.
— Я не думала об этом. Но… наверное, ты прав. Со мной сложно спорить, — она хитро мне подмигивает, и очень тихо добавляет. — Только ты сопротивляешься.
Она закусывает губу, опускает глаза и легким ударом пяток, отправляет коня вперед, оставляя меня позади. Как только я остаюсь один, начинает напоминать о себе боль, острым стилетом она пронзает мозг. Яркие вспышки воспоминаний, ощущений, переживаний, не связанные между собой, просто череда причиняющих боль, заставляющих стискивать зубы и закрывать глаза. Рядом с Миррой это не так чувствуется, а вот без нее все осложняется. Как я продержался все то время, что она путешествовала по миру? Быть может меня спасало то, что я думал о ней, думал постоянно, думал о том, что ждет нас, надо занять свои мысли, нельзя расслабляться и позволять слабости захватить меня. Тогда я думал о том, как буду ей признаваться ей в любви, я хотел сделать это как-то так, чтобы произвести на нее впечатление, чтобы она все сразу поняла, а так получается… А что получается? Я не целовал ее руки, не приглашал на верховую прогулку или охоту, не просил менестрелей петь у ее окна, разве так должно все быть??? Что у нас в прошлом? Разломы, демоны, схватки, карцер, беспамятство, единственный поцелуй, глупые слова… осознание потери, страх, боль… Разве на таком основании строится любовь? А может быть я ничего не понимаю в любви? Может быть все баллады о ней — выдумки, и все происходит именно так? Когда совсем не ждешь, когда не готов к таким переживаниям, когда ты ждешь чего-то необычного, а любовь вырастает как обычная травинка под домом. Просто, из ниоткуда… Вчера еще не было ничего, а сегодня все изменилось и нет ничего важнее для тебя, чем простое счастье быть рядом с человеком, который еще вчера был тебе не знаком… Так что же такое любовь? Дар богов, волшебство или тяжкий труд, когда тебе приходится, забывая о себе, думать о другом, стараться стать лучше, чем ты есть, лишь для того чтобы заслужить одобрение любимого, меняться самому и незримо менять того, другого, который тоже не был готов к такому повороту или нет? Или не надо никому меняться, а нужно просто научиться принимать любимого таким, какой он есть? Таким каким ты его полюбил, помогать и поддерживать, быть рядом, когда тяжело, делить на двоих тяготы пути и радости встреч, оставаться собой и беречь это в друге? Что такое любовь? Принятие, уважение, вера… Мы используем столько разных слов, не задумываясь о их происхождении, ведь каждый вкладывает свой смысл во все эти понятия, так может любовь — это и есть встреча тех, кто все понимают одинаково, для кого не нужны долгие объяснения, с кем можно просто сидеть на крыльце, наблюдая за падающими каплями дождя. Когда не нужны слова… Никогда и ни с кем я не мог позволить себе такого, это совсем другая близость, такой близости я не видел никогда, только у родителей, да… вот оно, вот к чему я стремился, и не понимал, пока не нашел… именно такого единения, именно такого единства, когда двое становятся одним целым. И теперь, оно у меня есть, я нашел ее. Вот она едет впереди, легкая и воздушная, нежная и строгая, близкая и недосягаемая. Я нашел ее. Но теперь все осложняется и чем дальше, тем больше. Что ждет нас впереди? У нас есть долг, который мы должны исполнить, любой ценой, даже ценой своих жизней. Она — не просто моя любовь, она — надежда для всего мира. Как же сложно с этим смириться… Смириться с тем, что не от моего меча и умения зависит ее благополучие, что не я, а она принимает на себя самый грозный удар, а я могу лишь быть рядом, лишь подстраховать. Лишь я знаю ее нежность, для остальных она — мудрый лидер, умеющий находить нужные слова, принимать решения, для всех — она сильная и смелая, даже со мной она прячет слезы, скрывая их за каплями дождя. Я должен быть рядом, но весь груз ложится на хрупкие плечи, а в воздушных тонких ладошка сосредоточена такая сила, рядом с которой все мои навыки просто меркнут. А теперь нужно сосредоточится на деле. Как все пойдет? Успеем ли мы увести людей из Лоринга, смогу ли я убедить Кару и остальных, в необходимости спасаться бегством, не сложим ли мы свои головы защищая эту деревушку? И что будет дальше? Ну спасемся мы, выведем мы людей, но если права Мирриэль, и преследовать нас будут мои собратья и Нейтралы, под предводительством Красного дракона, сможем ли мы с обозами, женщинами и детьми добраться до безопасных стен Держащего небеса, и откуда Мирра знает, что его стены смогут нас защитить от Дракона?