– Тогда как нам выйти?

– Через Боль. Пещеры. Иного пути нет.

– Ты способен идти?

– Поверь, я способен на большее! – с усмешкой сказал он, покрываясь тёмной аурой. – Долго же я копил силы! Пора им отомстить!

С этими словами он разломил деревянную дверь, обрушив на неё магический удар.

– Кандалы не позволяли использовать магию. – пояснил он.

Маура и Акаар стояли в коридоре, вслушиваясь в шаги. "Более трёх человек" – поняла девушка, сжав молнии в руках. "Предатели!" – выкрикнул Акаар, взмывая к потолку.

Его тёмная аура искрилась множеством молний чёрного цвета, поглощая бесчисленные атаки противников. Они непрерывно шептали заклятия, которые, казалось, заставляли вибрировать всё пространство вокруг. Не было в этот миг ярких всполохов магии, сфер и взрывов. Была лишь огромная боль, сковывающая всё тело. Маура упала на четвереньки, издав громкий стон. Каждая клеточка её тела испытывала вселенские страдания. Кожа лопалась от напряжения, открывая всё новые и новые кровоточащие ранки. Всё тело девушки покрылось ужасающими, древними, таинственными символами. Её мышцы сводило от боли судорогой. Она упала лицом в пол, не в силах больше бороться с этой невыносимой болью. Всё, чему она обучалась, все уроки Феорака, касающиеся боли, оказались ничтожны и бесполезны. Её тело неестественно выгнулось, издав сухой треск костей. Девушка кричала от боли, умоляя остановить эту пытку. В коридоре всё пропиталось чистой болью, лишённой эмоций.

Акаар, обучавшийся в этом Ордене, вполне достойно выдерживал их атаки, поглощая направленную на него древнюю магию, равномерно распределяя её в своей ауре и теле. Боль, которую он всё же испытывал, даровала ему волю к жизни, ощущение, что он ещё жив, а значит, должен бороться. Его губы беззвучно шевелилисть, произнося заклятия. Тонкие тёмные щупальца его ауры хлестали врага, словно кнуты. Они оплетали их, словно щупальца, проникая внутрь тела, причиняя огромную боль, граничащую с человеческим пределом. Никто из Ордена, кроме двойника Акаара, не знал, что он обучался у Древнего Бога, познав могучие таинства Боли. То, что он не применил их до сих пор – лишь дело времени.

Акаар закрыл глаза, ослабив свою защиту. Огромная волна боли захватила его тело, поглощая разум. Это стало ошибкой. Роковой ошибкой других адептов. Он наслаждался болью, приходя в некий, ужасающий Мауру, экстаз. На его лице появилась хитрая, довольная, но полная боли улыбка.

Он открыл глаза, широко распахнув их. Они были тёмные, как его аура. Сам же он больше походил на некоего безумного мага древних времён, о которых девушка знала лишь по рассказам своего учителя. Аура разрасталась, наполняясь чем-то живым, голодным, ужасным. Она скользила своими щупальцами, словно языками, по стенам. Адепты застыли в немом испуге. Все, как один, прекратили читать свои заклятия, пребывая в леденящем душу оцепенении.

Боль постепенно покидала тело Мауры, словно вода, стекая с неё, растворяясь в воздухе, ставшем тяжёлым, гнетущим, плотным, словно свинец. На подкашивающихся ногах, девушка попыталась встать, опираясь на стены. Всё её тело истекало кровью, причиняя пульсирующую боль. Она посмотрела на Акаара, безумно хохочущего под потолком. Его практически не было видно из-за тёмной, почти чёрной ауры, плотно, словно кокон, обволакивающей его.

"Шеер геол! Кафари эараш гаираф…" – шептал Акаар. Его аура, словно живое существо, искала живых. Она охотилась за ними. Её голод чувствовался всюду. Незримо, неслышимо, но где-то внутри всё сжималось от страха перед ней и тем, во что превращал себя Акаар. Его тело ломалось, словно соломенная кукла, издавая ужасный хруст. "Нечто подобное происходило с Константином в Мёртвой земле, но здесь что-то иное" – шептала Маура, опираясь о стену.

Огромная тёмная бесплотная масса обрушилась на адептов, разрывая их на мельчайшие куски. Они неестественно выгнулись, а храм наполнился их криками боли. Они вопили, надрывая свои голоса. Их одежды истлевали за считанные секунды. Тела расщеплялись на пылеподобные частицы, кружащие в неком вихре.

Лишь когда последний истошный крик умолк, когда частицы из тел осели на пол, огромная тёмная туча, недавно бывшая Акааром, начала сгущаться, принимая свой первоначальный вид.

– Ты как, жива? – спросил он, поглощая последние щупальца своей ауры.

– Да, хотя не уверена.

– Пошли, пока моя тёмная половина не явилась.

– Боюсь представить, насколько он тёмный! – испуганно сказала девушка.

– Ты по мне судишь? Я не погружаюсь в тёмные бездны души. Лишь в боли черпаю силы, а она лишена понятий зла и добра.

Они бежали по мрачным, тёмным коридорам храма, петляя средь них, скрываясь за поворотами.

– Думаете, я не чувствую вас? – раздался голос из каждой стены. – Акаар, так сказать, брат мой, плоть и кровь моя, мы связаны с тобой едиными узами.

– Не забывай, что знания многие я утаил от тебя! – выкрикнул Акаар в некуда.

– Да, но я время зря не терял. Этот храм, он живой. Никто из адептов не подозревал об этом до прихода Избранного. Он пробудил душу строения. Первого, кто ощутил Боль! И я управляю им!

После этих слов из стен начало вытекать что-то серое, дурно пахнущее, неразборчиво что-то говорящее. Акаар застыл, словно кот, окружённый водой. Неожиданно он закричал так громко, как не может кричать ни один человек.

– Пойдём, это, надеюсь, задержит… – он замялся. – Неизвестную мне форму магической жизни.

Впереди они услышали громкий металлический хохот.

– Скверна мира проходит всюду. Она в вас с самого рождения! Как и вы в ней! – говорил ЛжеАкаар, стоя напротив них в длинном коридоре. – Как насчёт поединка? Только ты и я. Хотя, правильнее сказать, я и я, не так ли?

– Меня не убить, ты знаешь. Только Боги и Демоны, да разве что Избранный, способны лишить жизни любого из нас.

– Именно. А кто, как не ты, знает об обитателе пещер? Древний Бог, одно из первых творений Демиурга Эохата. Проигравший – умрёт.

– Глупец! – воскликнул Акаар. – Это убьёт обоих!

– Не в нашем случае. Древний соединит наши сути, но сохранит разум лишь того, кто победит. Ты знаешь, что ему безразлично, кто из нас останется. Для него важно поглотить любого из нас, обречь на вечные муки проигравшего, истязая его тело и разум, насылая самые страшные, ужасные и болезненные видения. Эта девчонка может покинуть Храм Боли, я разрешаю.

– Нет, я останусь с Акааром! – выкрикнула она, бросая огннную сферу в противника.

ЛжеАкаар без труда увернулся от атаки, злобно улыбнувшись.

– Так что, Акаар, останется лишь один из нас. Иного пути нет.

– Я принимаю вызов! Пробуждаем Древнего!

– Он не дремлет после посещения Избранным этого места. Так что, всё готово.

– Приступим. – с этими словами Акаар вновь взмыл к потолку, растворяясь в своей ауре. Что было с его двойником, Маура не видела из-за мрака коридора.

Акаар, точнее то, во что он превратился, устремилось по тёмному узкому коридору, скользя вдоль потолка, словно змея. Маура, всматривающаяся вдаль, заметила, как его двойник, издав громкий протяжный крик, превратился в такую же живую тёмную сущность. Девушка последовала за ними, дабы наблюдать за предстоящей битвой.

Она бежала по петляющим коридорам, стараясь не отставать от них, но не успевала. В один миг девушка осталась одна, не зная, куда идти дальше. За спиной послышалось чьё-то тяжёлое, хриплое, надрывистое дыхание. Неизвестный был словно ранен в грудную клетку, будто его лёгкие были разорваны, а сам он готов был умереть в любой миг.

Обернувшись, Маура увидела юношу, тело которого было покрыто глубокими рваными ранами, несовместимыми с жизнью. Его лицо истекло кровью, вяло капающей на пол. Один глаз был лишён века, отчего смотрел непрерывно, выпятившись до невозможности. Другой глаз зиял чернотой, самой тёмной, которую только видела Маура. Его руки были похожи на лапы вервольфа, покрытые редкой короткой серой шерстью. Некогда вполне приличная одежда превратилась в грязные рваные лоскуты, а от возможной брони не осталось и следа.

Маура отпрыгнула в сторону от юноши, швырнув в него шар огня. Девушка была шокирована тем, что он был ещё жив. "Проклятая некромантия!" – с ненавистью подумала она.