Глава 15

Таким образом их тесный кружок вырос на одного человека. Если Агата и наблюдала случайные вылазки Софронии и Шиак в котельную, то у нее имелась одна замечательная черта — она умела держать рот на замке. Однако их частный клуб ничего не мог поделать с происками Моник. На этой же неделе разлетелась сплетня, что Димити встречалась с лордом Пустозвонсом наедине и без сопровождения.

Димити была совершенно подавлена.

— Да чтобы я! Да никогда! К глубокому разочарованию мамочки, я примерная девочка. Мы всегда общались только на людях. Кроме того, не думаю, что так уж ему нравлюсь.

Софрония нервно ходила по комнате.

— Слухи распустила Моник. Я точно знаю. Придется с ней разобраться.

— Не думаю, что мы готовы для полного разрушения репутации изподтишка. Моник все — таки училась на четыре года дольше нас. Может, она и не шпион от бога, но сущее от него наказание, — говорила, кусая губы, все еще расстроенная Димити.

— Кусок дерьма от бога, вот она кто, — поддержала Димити Шиак.

— Шиак, следи за языком! — ахнула Димити, потом обратилась к Софронии: — Что ты предлагаешь?

— Еще не знаю, но лучше надо сделать. И чтобы меня не поймали и не выгнали.

Димити, сидевшая на кровати Шиак, откинулась на спину и уставилась в потолок.

— Ты хочешь сказать, не поймают нас.

— Нас?

— Я буду тебе помогать, — заявила Димити.

— Я тоже, — решительно присоединилась Шиак.

— И я, хотя с меня, наверно, мало толку, — сказала Агата.

— И Плосконюх. Он тоже поможет, — добавила Димити.

— Правда? А что, и у Плосконюха счеты с Моник?

Димити серьезно задумалась.

— Точно не знаю, но спорим, что есть. Она его помяла. Правда, Плосконюхик?

Софрония глубоко вздохнула:

— Мы могли бы отыскать прототип. И всем бы утерли нос. А она бы не смогла передать его своему работодателю, кто бы он ни был.

Шиак и Агата, не очень посвященные в ее тайные расследования, с заметным усилием старались понять, о чем она говорит.

— Так в чем состоит план? — спросила Шиак.

— Тебе не понравится.

— Почему?

— Потому что он предполагает участие в бале.

При одной этой мысли Шиак и Агата побледнели.

— Я не готова для бала! — с необычной паникой в голосе воскликнула Шиак.

— Ух ты, бал, — захлопала в ладоши Димити.

— Ну, он состоится, когда я вернусь домой. Это хороший предлог взять вас троих с собой. Разумеется, я не могу написать, чтобы испросить позволения. Однако это будет идеальное прикрытие для обыска дома и окрестностей, пока Важномрачнер и слуги отвлекутся.

— Но ведь это начало зимних каникул. Как мы доставим прототип в нужные руки? — поинтересовалась Димити. — Даже если, предположим, мы его найдем.

— А это уже другая часть плана. Кто — то ведь сообщил в школу обо мне как о рекруте. Нам придется найти, кто доложил обо мне леди Линетт. Найдем, кто это, и отдадим ей прототип.

— Значит, ты не знаешь, кто это мог быть?

Софрония усмехнулась:

— Нет, но…

— Узнаю этот взгляд, — сказала Димити. — Когда она что — то придумала и собирается отправиться проверить.

— Но?.. — нетерпеливо переспросила Шиак.

— Но мы могли бы вскрыть школьные записи и посмотреть.

— Софрония, что за безумная идея! — возмутилась Димити.

— Ты сошла с ума, — добавила Шиак.

Агата только таращилась широко распахнутыми глазами.

— Ага, но у меня есть козырь.

— Правда?

— О, да. Я одолжу закупориватель и немного «мыла».

— Я мог бы попробовать, но это займет уйму времени. Несколько лет ушло, чтобы научиться. Я так понимаю, вам нужно это до каникул?

Мыло и Софрония сидели, наблюдая, как Шиак собрала компанию «угольков» поиграть в кости во время перерыва в вечерней смене. Девочки пришли за углем и остались поговорить и, в случае Шиак, поиграть. Она была неисправима. Софрония же надеялась, что сможет уговорить Мыло обучить ее вскрывать замки отмычкой.

Она мрачно кивнула.

— Так зачем вам нужна отмычка? — спросил Мыло.

— Мне нужно узнать школьного осведомителя, живущего поблизости моего дома, который мог завербовать меня в школу мадемуазель Жеральдин.

— Вы хотите вскрыть школьный архив?

— В общем да.

— Веселая забава, как погляжу.

— Мыло, а что, если тебя поймают?

— А сейчас, мисс, считаете, что мы не рискуем всякий раз, когда вы навещаете нас? Хорошо, что здесь много «угольков» и мест, где можно спрятаться. И что вы подкупаете нас малютками — пирожными. Потому что в противном случае кто — нибудь давным — давно положил бы этим посещениям конец.

Софрония только на него посмотрела. Ей не нравилось, что Мыло из — за нее слишком рискует.

Он усмехнулся, подвинулся поближе и толкнул слегка в плечо.

— Перестаньте есть себя поедом. Я могу улизнуть. К тому же, что вы будете делать без меня?

Несмотря на беспокойство, у Софронии слегка закружилась голова.

— Ох, ну и прекрасно! Все это превращается в целую экспедицию.

Ушла неделя, чтобы распланировать набег на школьный архив. Без особых возражений Вив согласилась одолжить Софронии закупориватель. Она увлеклась каким — то новым изобретением, которое занимало все ее время. Даже соблазн полуночного взлома архива не смог отвратить Вив от нового увлечения. Зато она сообщила, где располагается эта комната.

— Мне известна дорога. За кого вы меня принимаете, за дилетантку? Там заодно держат записи обо всех изобретениях.

После этого долго спорили, кто пойдет, а кто останется.

Софрония никому не сказала, что придет Мыло. Только заверила, что у нее есть способ проникнуть внутрь, когда они будут на месте.

Больше всего выступала Димити.

— Я хочу пойти! Мне еще ни разу не доводилось участвовать в опасных вылазках.

— Или ты, или Шиак. Кто — то должен остаться.

«И Агата явно не заинтересована».

Димити умоляюще посмотрела на Шиак, которая по обыкновению пожала плечами.

Димити приняла это за добрый знак и в возбуждении сцепила руки.

— Тебе придется снять драгоценности, знаешь ли. Чтобы не привлечь внимание.

Димити весьма неохотно сняла драгоценности, надела самую темную одежду — синее прогулочное платье.

— Все?

— Отлично.

Мыло ждал на палубе снаружи пустого класса сестры Матти, прячась среди комнатных растений. Он возник из темноты из — за высокой наперстянки.

«В больших дозах яд, в малых вызывает одышку», — вспомнила Софрония.

— Добрый вечер, леди.

— Добрый вечер, Мыло. Все готово?

Он выглядел чище, чем обычно, и надел одежду почти по росту.

«Надел свой лучший воскресный костюм ради меня», — обрадованно подумала Софрония.

— Конечно. Закупориватель при вас?

— При мне.

Софрония показала запястье.

Димити потеряла дар речи и, только округлив рот, таращилась в изумлении на Мыло.

— Димити, это Мыло. Ну, настоящее имя Финеас Б. Кроу.

Мыло заразительно улыбнулся и приподнял шапку перед все еще стоявшей столбом Димити.

— Как поживаете, мисс?

— Это Димити Пероблёкли — Тынемот.

Димити отвесила реверанс и, к счастью, вспомнив, что говорить нужно тихо, понизила голос:

— Как поживаете, мистер Мыло?

— О, просто Мыло, мисс.

Димити, распахнув широко глаза, смотрела на него.

— Знаете, у нас есть мальчик — конюший, на вас похожий. Ну, знаете, черный. Возможны, вы с ним знакомы, его зовут Джим, он…

— Не хотелось бы прерывать ваше знакомство, но нам нужно двигаться дальше, — вмешалась Софрония, главным образом предвосхищая, чтобы Димити не ляпнула чего лишнего.

Все трое повернулись и проследовали уже выверенным путем в сторону учительской секции. Там они провели много времени, то и дело задерживаясь, пока закупориватель творил невидимую магию, обходя замершие механизмы и двигаясь дальше.

К счастью, комната для хранения записей находилась там, где и сказала Вив: на верхней палубе передней секции.

Добраться туда оказалось не столь легко, как думалось. Димити совсем не умела лазить, то и дело пошатывалась и взвизгивала при виде невозможно далекого расстояния до земли, что создавало трудности в преодолении мостиков над проемами. Мало — помалу они преодолели множество шатких лестниц, которые штопором вились снаружи корпуса от балкона профессора Лефу до маленькой дверцы, похожей на дверь шкафа.

Прямо наверху выдавалась вперед скрипучая палуба, где в свой первый день стояла Софрония и где обрела Плосконюха. Внизу находились этажи с частными апартаментами учителей, а еще ниже громадная котельная. На верхней секции обитало все важное, и чердачный этаж был единственным, где не побывала Софрония. Соответственно, она умирала от любопытства.