И вот председателю сельского Совета стало известно, что Климов получил письмо от сына-артиллериста. Одновременно получила письмо от сына-летчика и Е. И. Песенко. И тот, и другой собирались вскоре, пользуясь тем, что их воинские части стояли близко к Климовичам, навестить своих родных. Летчик даже запросил, можно ли сделать посадку вблизи деревни. Встал вопрос: «Что делать?» Выселять Климова, чтобы вселить в его избу мать летчика? Это было бы несправедливо к Климову и обидно для его сына-фронтовика. Но нельзя же оставлять и семью летчика в ее «временном», затянувшемся на долгие месяцы невыносимо скверном положении.

Я сказал, что выселять Климова из его дома, безусловно, нельзя. Оставлять в сельском Совете старушку с дочерью также недопустимо. Надо искать жилье.

Где искать? Деревня наполовину сожжена немцами.

На наше счастье, при этом разговоре присутствовал начальник дорожного управления фронта генерал Г. Т. Донец. Он отозвал меня в сторону и предложил построить для старушки силами военных дорожников новый рубленый дом из четырех комнат. Такому предложению, конечно, обрадовались все. Интенданту фронта предложили выделить Е. И. Песенко кровати с постельными принадлежностями. Через 10 суток дом построили и полностью обставили. В него вселилась счастливая мать с дочерью. Дорожники подправили также п избу Климова.

Спустя несколько месяцев, когда мы ушли далеко на запад, к нам пришла местная газета, в которой подробно описывался этот случай и помещено следующее письмо Е. И. Песенко к начальнику тыла:

«Я, ранее лишенная крова, теперь обеспечена прекрасным домом, построенным по вашему распоряжению. Дом сработан хорошо, состоит из двух двухкомнатных квартир, в которых много света и уюта. Как рады будут наши дети, узнав о вашем внимании к моей старости. Теперь мне будет где принять моих воинов по возвращении их после победы над немецкими извергами. А сейчас я благословляю моих четырех сыновей и дочь на ратные подвиги во имя защиты нашего Отечества, нашего советского народа…»

В ноябре 1943 года войска нашего фронта, продолжая наступать в северо-западном направлении, форсировали Березину и захватили плацдарм южнее Жлобина, в районе Шацилок. После этого движение приостановилось. Штаб фронта переместился в Гомель.

В полосе фронта оказались большие реки — Десна, Сож, Березина, Днепр, через которые все мосты, железнодорожные и автомобильные, были взорваны противником. Это значительно затрудняло работу по подготовке битвы за Белоруссию.

Однако, прежде чем перейти к белорусским делам, я хотел бы отметить участие органов тыла фронта в оказании помощи орловским и брянским партизанам, с которыми наш фронт тесно взаимодействовал на протяжении всего 1943 года (тогда в Орловскую область входила и нынешняя Брянская).

Во главе партизан стоял секретарь Орловского обкома партии А. П. Матвеев. Через него штаб фронта и осуществлял оперативные мероприятия.

А. П. Матвеев часто бывал у нас. Он обладал на редкость хорошей способностью заставить собеседника понять важность вопроса, которым сам озабочен. Он не был многоречив, говорил всегда спокойно, несколько приглушенным голосом, но очень убедительно, особенно после возвращения из тыла врага, куда периодически вылетал, чтобы лично встретиться с партизанами. Помощь ему требовалась во всем: в оружии, обмундировании, продовольственных концентратах, палатках, медикаментах. Все, что мы могли дать (а это было почти все, что партизанам требовалось), должным образом упаковывалось и отправлялось на специальный аэродром, откуда наши неутомимые «уточки» доставляли груз по назначению. Чтобы облегчить и ускорить прохождение всех дел, связанных с обеспечением партизан, на встречи с Матвеевым приглашались обычно начальники тыловых служб.

Как-то я спросил Матвеева:

— Где нам искать добавочные источники для снабжения войск, особенно госпиталей, мясом?

Врачи рекомендовали раненым куриное мясо или в крайнем случае кроличье. Не развести ли нам кроликов? Матвеев одобрил эту идею, но порекомендовал найти для фермы такое место, куда бы не доносились звуки канонады и самолетов. Заметив мое удивление, он рассказал случай из своей партийной работы.

В начале 30-х годов у нас разводили кроликов при заводах, фабриках, воинских частях, на приусадебных участках и т. д. Матвеев в те годы был секретарем партийного комитета на одном из московских заводов. Заслуженно или незаслуженно, но ему объявили выговор за невнимание к кролиководству. После этого дело круто изменилось: кроликов начали разводить вольным способом, то есть в поле, без клеток, и они стали быстро размножаться. Все шло хорошо, завод ставили в пример другим, в рабочей столовой частенько подавали кроличье мясо. Вдруг начался падеж. Иной день погибало два-три десятка. Сведения об этом дошли до вышестоящих инстанций, приехала комиссия, признала в случившемся немалую долю вины секретаря парткома, который «самоуспокоился и ослабил контроль». Через день-два Матвееву объявили еще один выговор, но, увы, кролики продолжали гибнуть. Пригласили комиссию из компетентных ветеринарных врачей, несколько тушек отправили для лабораторного исследования. Выяснилось, что у всех погибших кроликов одна и та же причина смерти: разрыв сердца. Недалеко от фермы была открыта взлетно-посадочная площадка для местных авиалюбителей. При заходе на посадку самолеты пролетали над кроликами на высоте нескольких десятков метров и своим шумом приводили их в трепет. После каждого такого пролета сразу же погибало несколько кроликов.

Вот какие обстоятельства должны иногда предусматривать секретарь заводского парткома и директор!

А. П. Матвеев, посоветовав мне учесть этот опыт, добавил:

— А то на фронте и самолеты летают, и из пушек стреляют. Чего доброго, пострадаешь из-за этих кроликов…

Немало интересного рассказывал Матвеев и из своей практики на посту наркома внутренних дел Белоруссии в конце 30-х годов, когда он, подлинный коммунист, человек благородной души, в сложнейших условиях боролся за соблюдение ленинских норм партийной и государственной жизни. Скончался А. П. Матвеев безвременно и скоропостижно. Его дети и внуки с гордостью могут произносить имя своего отца и деда. Орловские партизаны и вся Орловская партийная организация не забудут доброе имя А. П. Матвеева.

Опыт работы тыла на Курской дуге имеет много своеобразного и поучительного. Главное, на мой взгляд, состоит в том, что в этой битве была продемонстрирована не только возросшая зрелость, но и большая смелость командования Центрального фронта в выборе правильной организации тыла в преднамеренной обороне с последующим переходом в контрнаступление.

На этом могут учиться новые поколения.